Навеяно Арифом Юнусом, в теме про гранты хитро подмигнувшим желающим угодить властям...

В Азербайджане традиционно было много людей, в которых космополитизм подавлял имеющиеся крохи национальных корней :morqqqq:

Желающих угодить Западу и попеть ему дифирамбы за его же деньги тоже всегда было немало ;)

Меня гранты, направленные на конкретные дела, не интересуют. Знаю людей, которые работают и занимаются делами. ДЕЛАМИ!

Меня интересуют именно правозащитники.

Меня очень интересует, как становятся правозащитником? По каким критериям, кто их отбирает, кто определяет их моральное соответствие высокому званию правозащитника? Может, тесты какие? Или по принципу "клянусь мамой, я правозащитник"?

Меня интересует, как в одной семье и муж, и жена вместе борятся за мое счастье, получая отдельное финансирование?

Меня интересует, на что можно потратить сотни тысяч долларов в таком эфемерном вопросе, как права человека? Меня интересует, как прокуроры после снятия с работы становятся правозащитниками, как становятся правозащитниками люди, в эпоху своего правления эти самые права попиравшие? Как происходит процесс превращения в правозащитников людей, никакими правозащитными поступками в момент нахождения на должностях не запомнившихся, и озаботившихся правами только после своего отлучения от безраздельного пользования правами? Просто безумно интересно.

Любопытно также, каким образом мои права защищаются на зарубежных семинарах, симпозиумах, и почему не защищается мое право узнать о деятельности правозащитников поподробнее? Мне крайне любознательно, почему так остро реагируют правозащитники на мои вопросы, почему проявляют нервозность?

Конечно, все мы люди, все небезгрешны. Но когда небезгрешные хотят указать мне на мое полное моральное разложение, во мне пробуждается протест.

Я прекрасно понимаю правозащитников.

Долгие зарубежные комадировки (Ариф бей не даст соврать), отели, красивая жизнь, фуршеты, приемы в посольствах, кто ж откажется от такой жизни? Жизнь проходит там, где чисто, красиво, и где можно не испытывать морального дискомфорта от того, что за долгую жизнь так и не выучил язык народа, чьи права так успешно защищаешь.

А здесь, на родине, можно "купить за 200 долларов камеру", снять в Институте по защите моих прав ролик, который кроме тебя самого и "плательщика" никто не увидит, и отчитаться о работе по защите прав человека в Азербайджане.

Меня просто раздирает любопытство, по какому критерию отбирается правозащитники? Здесь рассказывают сказки о том, как можно пойти и получить грант, выиграв конкурс. Интересно, а что это за конкурс такой, на котором всегда выигрывают одни и те же люди?

Каким образом, вот уже 15 лет с завидным постоянством в этих забегах лидируют, например, Лейла ханум, и Ариф бей?

Или в Азербайджане все уже настолько плохо с кадрами, что великие идеи и проекты посещают исключительно их головы? Побеждают только их проекты?

Должен ли я безоговорочно верить в то, что выделяя гранты на эти проекты, грантодаватели руководствуются исключительно высокими идеями? И никакие многолетние связи правозащитников с грантодавателями никакой роли не играют?

Почему правозащитники, так рьяно получая деньги на проекты по борьбе с референдумом о снятии сроков ограничений, так сопротивляются собственной смене? Они хотят быть пожизненными правозащитниками? С какой стати?

Почему правозащитники не осуществляют проекты по защите прав тех, кого оппозиция поливает грязью и оскорблениями?

Почему супруги правозащитники ни разу не подняли голос в защиту моего права иметь свою точку зрения? Или это такая интересная штука, борьба за права, что она подразумевает права исключительно тех, кто против власти?

По какому критерию правозащитники отбирают себе "героя"? По родственным, семейным, дружеским, соседским, по каким?

Почему компания по занесению опальных министров в списки политзаключенных была такой скоротечной? Насколько она была бескорыстной?

Почему правозащитники проявляют полное отсутствие энтузиазма в случае с Эйнуллой? Потому что, он прекрасно знал эту кухню и о ней писал?

Очень также интересует, почему в случае с Эмином и Аднаном был поднят шум, хотя правозащитники ЗНАЛИ о реакции на свой шум? За чьи интересы шумели? За свои, или за ребят? Почему не попытались решить вопрос тихо, не провоцируя заведомо известную реакцию на прессинг? Почему подумали лишь о себе, а не о судьбе ребят?

Я буду очень благодарен правозащитникам, если они озвучат свои ответы. Я буду очень им благодарен, если они помогут мне с моей супругой стать правозащитниками, и покажут пути получения грантов на борьбу за права человека. Я могу даже поехать с ними (за свой счет) туда, где так хорошо дышится интернационалистам, чтобы они представили меня своим зарубежным друзьям и попросили рассмотреть мои проекты:

"Изучение проблемы доверия к деятельности правозащитного движения в Азербайджане. Истоки и причины";

"История правозащитного движения в лицах и событиях;

"Кто они, борцы за наши права?";

"Как добиться внимания правозащитников?",

И если западные демократы на самом деле демократы, они не должны не замечать того, что в обществе возникают вопросы о деятельности правозащитников. И вопросы возникают не только у власти, но и у обывателей, и у рядовых граждан, и у журналистов, и у тех, кто не смог добиться защиты правозащитников, и др. Если западные налогоплательщики не интересуются, насколько честно тратятся их деньги, то я имею право поинтересоваться: А что думают западные демократы по поводу вопросов в нашем обществе, об интересах которого они пекутся за неплохие зарплаты?

Доводят ли мою озабоченность до сведения своих партнеров правозащитники? Или докладывают, что это все происки власти?

А почему бы тем, кто выделяет деньги на правозащитное движение в Азербайджане, не создать комиссию, не включить в нее меня, других людей, из оппозиции, из проправительственных партий, из бывших заключенных, и т.д.?

Ведь грантодаватели не представляют "кровавый режим", который сажает всех подряд за вопросы?

Они демократы, слушают глас народа, почему бы не послушать этот глас не только в арендованных на их деньги офисах, а и у меня в офисе?

А я ведь здесь не последний человек, я член международной федерации журналистов, штаб квартира которой в Брюсселе, а не в Президентском аппарате находится, к моему слову прислушиваются тысячи людей в это стране, я способен возбудить общественный интерес, мое мнение интересно очень многим (меня можно не любить, но не признать это невозможно).

Так почему эта озабоченность общественности в Азербайджане не беспокоит Запад? Или туда идет лишь однобокая информация?

Правда ли то, что тем структурам, которые выделяют гранты на защиту прав человека, абсолютно все равно мое мнение и мнение других граждан Азербайджана? Как мне донести до них свою озабоченность?

Почему бы правозащитникам не провести круглый стол, пригласить своих зарубежных партнеров, меня, любителей вопросов, владельцев невыгодной правозащитникам информации, тех, кого они вызволили из застенков, тех, кому не захотели помочь, почему?

Посидим, лицом к лицу, и в присутствии западных партнеров поговорим о многом. Чтобы они, западники, информацию не только от своих подопечных слышали, но и от меня. Чтобы мои доводы, мои аргументы, мои факты, мои вопросы выслушала. Вай нот? как говорят они же.

Конкурс пусть объявят гласный, через диспут.аз, через дей.аз, через 1ньюс, я помогу на Лидере бесплатно объявление дать.

Пусть скажут, что проводится конкурс на проект по изучению защиты прав человека, и победитель получит 300.000 долларов.

Можно даже СМС голосование провести, в перерывах мугам спеть. Пусть проведут гласный конкурс, и мы все посмотрим на проекты.

Кому не выгодна гласность в этом вопросе? Вопрос висит в воздухе...