Наши самые любимые стихи..

[Dao]

ЛЮБОВЬ - ОДНА

Единый раз вскипает пеной
И рассыпается волна.
Не может сердце жить изменой,
Измены нет: любовь - одна.

Мы негодуем иль играем,
Иль лжем - но в сердце тишина.
Мы никогда не изменяем:
Душа одна - любовь одна.

Однообразно и пустынно,
Однообразием сильна,
Проходит жизнь... И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.

Лишь в неизменном - бесконечность,
Лишь в постоянном - глубина.
И дальше путь, и ближе вечность,
И всё ясней: любовь одна.

Любви мы платим нашей кровью,
Но верная душа - верна,
И любим мы одной любовью...
Любовь одна, как смерть одна.

[b]Зинаида Гиппиус[/b]

[Gani]

Сидишь за столиком одна,
И не допита чашка кофе…
В глазах смертельная тоска, -
На блюдце – красным иероглиф…

Кроваво - красная помада –
Кроваво – красная черта…
И на губах - печать обмана..
Из глаз зияет пустота…

[Gani]

Я на тебя молюсь как на икону
Ловлю твой каждый очень нежный взгляд
Наперекор всем писаным законам
Люблю тебя, ну в чем я виноват...

В тебя влюблен ну просто как мальчишка
И без тебя поверь, мне жизни нет
Прости меня, я откровенен слишком
И я с тобой хочу встречать рассвет.

[Gani]

Я раздам эти слезы,
и умою лицо.
Можит даже придумаю грозы,
но, что будет дальше мне всеровно.

Утпущу я у моря волны,
можит даже подарю дождь.
Ведь не так важны те слезы,
если ты ко мне все токи прийдешь

[Gani]

На свободу отпускаю душу,
пусть летит и ищет счастье, -
пусть познает жизни стужу,
и смертельные ненастья.

Если сможет,
пусть отыщет островок,
и присядет на серебряный песок,
Обретет смиренье и покой,
насладиться
главною мечтой.

[Gani]

И вновь я мимо дома твоего прохожу
Иду вдоль окон, надеясь увидеть тебя
Но нет тебя, и я вновь ухожу
Лишь в окнах увидев отраженья себя

Иду я не домой, иду, куда глаза глядят
И под ногами мелькают полосы асфальта
Такое ощущенье, что сейчас ножи вонзят
И может это к лучшему, наверно…

Все мысли собрались в один бредовый ком
Не знаешь, что делать и с чего начать
Но вот я вижу вдалеке свой дом
И думаешь, пора с этим кончать

И даже дома мысли о тебе не отстают
В порыве гнева разбиваешь руки
Ложишься спать, и сны с тобою пристают
Под утро просыпаясь умираешь в скуки

[lemasha]

Не знаю что такое вдруг нашло
И оказалась как я здесь - совсем не знаю…
Вот эта станция метро,
Что даже адрес я не сверяю…

Иду так робко, будто в темноте,
А что творю, сама не представляю…
Конечно, мне нельзя, нельзя к тебе,
Но сердце будто бредит и не понимает…

Многоэтажки и проспекты, улицы чужие…
Чужая жизнь, в которую зашла случайно…
Но манит, и раскрашена ведь красками твоими,
Но не моя, и словно, я сейчас играю…

Я в первый раз у дома этого,
Вот уже вечер зажигает тихо звезды…
Они здесь те же. Да и все вообще, не ново.
Как эти ночи… Как эти слезы…

Не беспокойся. Я тут совсем случайно…
Надеюсь, ты меня сейчас не встретишь.
И пусть останется все это моей тайной…
Не знаю где проводишь этот теплый вечер…

А окон светлых целый миллион…
Одно из них твое, наверно…
Навряд ли спишь, и видишь сладкий сон…
Быть может, пишешь? Трек для повтора - верно?

А я пишу, все о тебе, конечно…
Но только уже ничего не отправляю…
А на душе всегда морозно, снежно…
Но только ты теперь уж не узнаешь…

Как хочется, чтоб ты улыбался,
Грусть не читать в твоих глазах бездонных…
Да так и будет, ведь не раз ты прорывался…
И голос твой еще узнают и запомнят…

Я параллельно, я с тобой, и за тебя,
И даже, если больше не увижу…
И где ни буду, все равно, теперь - любя…
Хоть этих слов сейчас и не услышишь…

Прости, коряво, сбивчиво, и бред…
И вряд ли ты все это прочитаешь…
Прости, другого Солнца не было и нет…
Прости, что это ни от кого я не скрываю…

Ну вот… Наверно, в принципе, и все…
Я ухожу. Скрывая раны, отступаю…
Тебя не потревожу. Это личное, мое.
И что творю, сама не вижу, и не знаю…

Сказать хотела много, да не то все…
Ты каждый день здесь ходишь… Видишь…Дышишь…
И словно нет тебя… И просто…
Живешь, и чувствуешь, эмоции тонко ощущаешь…

Ну все. Смотрю на эти стекла…
Спокойной ночи… Дорогу эту в памяти стираю…
И пульсом в горле как-то громко -громко;
Ты очень нужен… Тебя люблю… И крепко обнимаю…

[lucifer's_angel]

М.Ю.Лермонтов

К*

Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам,
И так я слишком долго видел
В тебе надежду юных дней
И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?
Быть может, мыслию небесной
И силой духа убежден,
Я дал бы миру дар чудесный,
А мне за то бессмертье он?
Зачем так нежно обещала.
Ты заменить его венец,
Зачем ты не была сначала,
Какою стала наконец!
Я горд!.. прости! люби другого,
Мечтай любовь найти в другом;
Чего б то ни было земного
Я не соделаюсь рабом.
К чужим горам под небо юга
Я удалюся, может быть;
Но слишком знаем мы друг друга,
Чтобы друг друга позабыть.
Отныне стану наслаждаться
И в страсти стану клясться всем;
Со всеми буду я смеяться,
А плакать не хочу ни с кем;
Начну обманывать безбожно,
Чтоб не любить, как я любил;
Иль женщин уважать возможно,
Когда мне ангел изменил?
Я был готов на смерть и муку
И целый мир на битву звать,
Чтобы твою младую руку —
Безумец! — лишний раз пожать!
Не знав коварную измену,
Тебе я душу отдавал;
Такой души ты знала ль цену?
Ты знала — я тебя не знал!

[Цайвили]

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами!

[ananke]

Падший ангел
зная - наш мир не потерпит добра

ищу я места где бал правит тьма

и там в углу, с бокалом вина

смотрю я в сердца ,что из чистого зла

грустно мне что для ихней души

боги лишь только злобу нашли

не видно меня : за моею спиной

огромные крылья окутаны мглой

зачем мне они от рожденья даны

то понял, я только в последние дни

на них по ночам воспоряю над дном

что из-за людей всё покрыто лишь злом

и думал смогу,что я всё изменить

и адскую землю в эдем привратить

как глупо,наивно я верил тогда..

презренные люди не верят в себя.

Пустые глаза одиночества

Смотрели сквозь страшную тьму…

Не сбыться дурному пророчеству,

Я выдержу и не умру!

Недуг меня душит, лишение

Под страхом, что выхода нет.

Я верю, мне будет спасение,

Но по истечении лет.

Стою перед глухой стеной.

Борюсь я с собственной судьбой,

Спасая свою душу.

[torkel]

[quote name='ananke' post='5330942' date='Sep 6 2009, 09:09 ']грустно мне что для [b]ихней [/b]души


[b]то понял[/b], я только в последние дни

на них по ночам воспоряю над дном

что из-за людей всё покрыто[b] лишь [/b]злом

[b]и думал смогу,что я всё[/b] изменить

и адскую землю в эдем привратить

[b]Недуг меня душит, лишение[/b]


[b]Стою перед глухой стеной.

Борюсь я с собственной судьбой, [/b]

Спасая свою душу.[/quote]

Автор, как говорится, достиг самых вершин поэтического дна... особенно порадовали литературные находки - выделено, размерность и рифма, а предпоследние две строчки с успехом могут применяться в частушках и тем способствовать внедрению культурки в народ.
Я надеюсь, что это не вы сами написали.

[ananke]

Нет, конечно. я вообще не люблю поэзию и поэтов.

[A.Bagirova]

Вот мне очень нра.религиозные стихи и в том числе песни.Не только мусульманские но и остальные.

Например;


Господи Господь наш, яко
чудно имя Твое по всей земли.

Велик Господь, велик Ты! - Силен!
Ты чудесами изобилен. -
Ты землю всю дивишь Собой!
Какая окружает слава!
Как велика Твоя держава!
Как небо низко пред Тобой!

Враги Твои Тебя злословят,
И вечный ад себе готовят;
Младенцов самых простота -
Младенцев в колыбели ссущих.
Величие Творца поющих,
Им заграждает всем уста.

Что человек? - его Ты помнишь -
И посещаешь - и покоишь. -
Ты власть ему и разум дал,
Над тварями царем поставил,
От ангел малым чем умалил,
И славой, честию венчал.

Велик Господь, велик Ты! - Силен!
Ты чудесами изобилен!
Ты землю всю дивишь Собой!
Какая окружает слава!
Как велика Твоя держава!
Как небо низко пред Тобой!

[Culebra]

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

[A.Bagirova]

Sevdim seni Mabuduma, canan diye sevdim
Bir ben değil alem sana hayran diye sevdim

Evladı ıyalden geçerek ben ravzana geldim
Ahlakını methetmede Kur'an diye sevdim

Kurbanın olam şahı resul, kovma kapından
Didarına müştak olan yezdan diye sevdim

Mahşerde nebiler bile senden medet ister
Gül yüzlü melekler sana hayran diye sevdim...

[Incomparable]

Маски.

Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал, -
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал –
Как на венецианском карнавале!

Вокруг меня смыкается кольцо-
Меня хватают, вовлекают в пляску, -
Так-так, моё нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.

Петарды, конфети… Но всё не так, -
И маски на меня глядят с укором, -
Они кричат, что я опять – не в такт,
Что наступаю на ногу партнёрам.

Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
Бывают человеческие лица.

Все в масках, париках – все, как один,
Кто – сказачен, а кто – литературен…
Сосед мой слева – грустный арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.

Один – себя старался обелить,
Другой – лицо скрывает от огласки,
А кто – уже не в силах отличить
Своё лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча, -
Но всё-таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому-то маска палача
Понравится – и он её не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным;
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?!

Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить своё лицо о камни.

Я в тайну масок всё-таки проник, -
Уверен я, что мой анализ точен:
И маски равнодушия у них –
Защита от плевков и от пощёчин.

В. Высоцкий.

[Incomparable]

НЕ ИСЧЕЗАЙ

Не исчезай... Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.

Не исчезай... Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.

Не исчезай... Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.

Не исчезай... Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.

Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.

Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.

Мой любимый Евтушенко.

[ananke]

Только пепел знает, что значит сгореть дотла.
Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперед:
не все уносимо ветром, не все метла,
широко забирая по двору, подберет.
Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст.
И слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
в перегной, в осадок, в культурный пласт.
Замаравши совок, археолог разинет пасть
отрыгнуть; но его открытие прогремит
на весь мир, как зарытая в землю страсть,
как обратная версия пирамид.
"Падаль!" выдохнет он, обхватив живот,
но окажется дальше от нас, чем земля от птиц,
потому что падаль - свобода от клеток, свобода от
целого: апофеоз частиц.

[ananke]

Иосиф Бродский
БАБОЧКА
Сказать, что ты мертва?
Но ты жила лишь сутки.
Как много грусти в шутке
Творца! едва
могу произнести
"жила" - единство даты
рожденья и когда ты
в моей горсти
рассыпалась, меня
смущает вычесть
одно из двух количеств
в пределах дня.

Затем, что дни для нас -
ничто. Всего лишь
ничто. Их не приколешь,
и пищей глаз
не сделаешь: они
на фоне белом,
не обладая телом,
незримы. Дни,
они как ты; верней,
что может весить
уменьшенный раз в десять
один из дней?

Сказать, что вовсе нет
тебя? Но что же
в руке моей так схоже
с тобой? и цвет -
не плод небытия.
По чьей подсказке
и так кладутся краски?
Навряд ли я,
бормочущий комок
слов, чуждых цвету,
вообразить бы эту
палитру смог.

На крылышках твоих
зрачки, ресницы -
красавицы ли, птицы -
обрывки чьих,
скажи мне, это лиц,
портрет летучий?
Каких, скажи, твой случай
частиц, крупиц
являет натюрморт:
вещей, плодов ли?
и даже рыбной ловли
трофей простерт.

Возможно, ты - пейзаж,
и, взявши лупу,
я обнаружу группу
нимф, пляску, пляж.
Светло ли там, как днем?
иль там уныло,
как ночью? и светило
какое в нем
взошло на небосклон?
чьи в нем фигуры?
Скажи, с какой натуры
был сделан он?

Я думаю, что ты -
и то, и это:
звезды, лица, предмета
в тебе черты.
Кто был тот ювелир,
что, бровь не хмуря,
нанес в миниатюре
на них тот мир,
что сводит нас с ума,
берет нас в клещи,
где ты, как мысль о вещи,
мы - вещь сама.

Скажи, зачем узор
такой был даден
тебе всего лишь на день
в краю озер,
чья амальгама впрок
хранит пространство?
А ты лишаешь шанса
столь краткий срок
попасть в сачок,
затрепетать в ладони,
в момент погони
пленить зрачок.

Ты не ответишь мне
не по причине
застенчивости и не
со зла, и не
затем, что ты мертва.
Жива, мертва ли -
но каждой божьей твари
как знак родства
дарован голос для
общенья, пенья:
продления мгновенья,
минуты, дня.

А ты - ты лишена
сего залога.
Но, рассуждая строго,
так лучше: на
кой ляд быть у небес
в долгу, в реестре.
Не сокрушайся ж, если
твой век, твой вес
достойны немоты:
звук - тоже бремя.
Бесплотнее, чем время,
беззвучней ты.

Не ощущая, не
дожив до страха,
ты вьешься легче праха
над клумбой, вне
похожих на тюрьму
с ее удушьем
минувшего с грядущим,
и потому
когда летишь на луг
желая корму,
приобретает форму
сам воздух вдруг.

Так делает перо,
скользя по глади
расчерченной тетради,
не зная про
судьбу своей строки,
где мудрость, ересь
смешались, но доверясь
толчкам руки,
в чьих пальцах бьется речь
вполне немая,
не пыль с цветка снимая,
но тяжесть с плеч.

Такая красота
и срок столь краткий,
соединясь, догадкой
кривят уста:
не высказать ясней,
что в самом деле
мир создан был без цели,
а если с ней,
то цель - не мы.
Друг-энтомолог,
для света нет иголок
и нет для тьмы.

Сказать тебе "Прощай"?
как форме суток?
есть люди, чей рассудок
стрижет лишай
забвенья; но взгляни:
тому виною
лишь то, что за спиною
у них не дни
с постелью на двоих,
не сны дремучи,
не прошлое - но тучи
сестер твоих!

Ты лучше, чем Ничто.
Верней: ты ближе
и зримее. Внутри же
на все сто
ты родственна ему.
В твоем полете
оно достигло плоти;
и потому
ты в сутолоке дневной
достойна взгляда
как легкая преграда
меж ним и мной.

[ananke]

Иосиф Бродский

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

[ananke]

Иосиф Бродский
НА СМЕРТЬ ДРУГА

Имяреку, тебе, - потому что не станет за труд
из-под камня тебя раздобыть, - от меня, анонима,
как по тем же делам: потому что и с камня сотрут,
так и в силу того, что я сверху и, камня помимо,
чересчур далеко, чтоб тебе различать голоса -
на эзоповой фене в отечестве белых головок,
где наощупь и слух наколол ты свои полюса
в мокром космосе злых корольков и визгливых сиповок;
имяреку, тебе, сыну вдовой кондукторши от
то ли Духа Святого, то ль поднятой пыли дворовой,
похитителю книг, сочинителю лучшей из од
на паденье А. С. в кружева и к ногам Гончаровой,
слововержцу, лжецу, пожирателю мелкой слезы,
обожателю Энгра, трамвайных звонков, асфоделей,
белозубой змее в колоннаде жандармской кирзы,
одинокому сердцу и телу бессчетных постелей -
да лежится тебе, как в большом оренбургском платке,
в нашей бурой земле, местных труб проходимцу и дыма,
понимавшему жизнь, как пчела на горячем цветке,
и замерзшему насмерть в параднике Третьего Рима.
Может, лучшей и нету на свете калитки в Ничто.
Человек мостовой, ты сказал бы, что лучшей не надо,
вниз по темной реке уплывая в бесцветном пальто,
чьи застежки одни и спасали тебя от распада.
Тщетно драхму во рту твоем ищет угрюмый Харон,
тщетно некто трубит наверху в свою дудку протяжно.
Посылаю тебе безымянный прощальный поклон
с берегов неизвестно каких. Да тебе и неважно

[A.Bagirova]

Спасибо,ananke,за такие замечательные стихи!!

[A.Bagirova]

[u]Мужчина моей мечты[/u]

[b]Татьяна Дейнарович[/b]


Он не был принцем,
Не был олигархом,
И не сорил деньгами
В казино,

Но от его объятий
Становилось жарко,
А поцелуй дурманил
Как вино,

И я, купаясь
В облаке блаженства,
Сказала как то,
Тихо, сгоряча:

"Прости меня,
Что я не совершенство...",
Залюбовавшись
Линией плеча.

[ananke]

[quote name='A.Bagirova' post='5446799' date='Sep 25 2009, 19:01 ']Спасибо,ananke,за такие замечательные стихи!![/quote]
Я рада,что вам понравилась моя подборка. поищу еще что-нибудь.

[ananke]

Признан виновным.
Вето на чувство.
Сердцу - не чаще трёх всплесков в минуту.
Значит, не смерть.
Значит всё еще буду.
Просто немножко иначе, - безвкусно.

Всё ещё жизнь. Но поймет и ленивый:
Сердце - не птичка,
не выживет в клетке.
Лучше бы - выстрел.
И лучше бы - меткий.
Лучше бы - в клочья пакетом тротила…

[b]Мальчик-солнце[/b]
Коралловые проблески зари
В глазищах сна, еще живых, подвижных…
Я - мальчик, я считаю этажи,
От самых верхних и до самых нижних.

Я пробежал три улицы подряд,
Чтоб вместе с солнцем прикоснуться к крышам
И чтобы в стеклах, вскользь, за рядом ряд,
Разлиться солнечной улыбкой рыжей,

А после опуститься на цветы,
На мокрые от летней ночи клумбы,
Скользить по улицам, ласкать следы,
Жить в сонных людях полусонным утром,

Стать радостью разбуженного дня,
Смеяться всякой клеточке живого,
Одним-единственным во многом-многом,
Как волшебством всебытия, пьяня…

Я - мальчик, я считаю этажи,
От самых верхних и до самых нижних…
В глазищах сна, еще живых, подвижных, -
Коралловые проблески зари.

[ananke]

Вне множества
Настоящее счастье не знает копий.
Смешаны краски, три сотни разных кистей,
Холст загрунтован. Место готово. Сердце торопит.
И вот уже падают мазк`и-листья.

Разве я не мастер? Я именно мастер!
Близкая осень ведёт моею рукою.
Копирую счастье, всё просто: копирую счастье,
Но копия вновь наливается подлинной болью!

Откуда? Что за бред? Такие яркие краски! -
Разве дано им таить столько страшной основы?!
Или кисти мои неаккуратно срывают маски,
Или под счастьем уже нарисовано горе?

Губы прокушены. В трёх местах ранки.
Первая группа. Резус не помню. Не вкусно.
Злюсь на себя: “Что, не хватает таланта?
Или искусство твоё - только ради искусства?”

Настоящее счастье не знает копий.
Глупость!
Подписано - “Счастье”, а столько в нём боли!
Глупость!
Здесь нужен не мастер - простой трудоголик,
И лучше не копия - чёрно-белое фото!

Отброшены кисти, краски - на стенах, потёки…
Красиво!
Нервы - уже в коробочке. Выжато время.
Счастье, наверное, точно не знает копий…
Или копировать должен не мастер, а гений.

[ananke]

В трех минутах от печали

Светлоглазые женщины мой покидают гарем;
От шафрановых сари плывет золотой аромат,
И пустеет мой сад,
И последняя длинная тень
Исчезает в ночи, чтобы вновь не вернуться назад.

Эта жизнь перестала быть верной супругой моей;
И душистое ложе - пустует, и ночи - без сна,
И не хватит вина,
И грустит потихоньку свирель,
И глухой безысходностью льется сквозь мысли луна.

Впереди столько странствий! И - тел, воплощений, судьбы…
Одиночество знает мой вкус и спешит по следам.
И разрушен мой храм.
И мои сиротеют миры,
Поклоняясь усталости древним и темным богам


Нервных крыльев носа скупые тени,
Волчья масть седая пышна и прекрасна,
За неимением гербовой, в пальцах млеет
Tabula rasa.

Кто-то участь такую скучной считает,
"Текст да словарь, - говорит, - какая рутина!"
Сквозь переплет ороговевший мерцает
Lingua Latina.

Шелест туники Катулла Лесбии снится,
Вновь обживают хмелю послушные боги
Гроты и заводи.

Мне ль, самозванке, хвастаться: "ученица!"
Я та, кто, напротив сидя, считает слоги,
Spectat et audit.

[ananke]

[b]Меня здесь нет! Мне имя - НИКОГДА.
Я - чья-то тень в уныло-скучный вечер.
Ни тела, ни души…
Я - пустота,
Накинутая Вечности на плечи.[/b]

Меня теряли столько раз, что и не помню.
Меняли на свободы и карьеры,
Подбрасывали судьбам, как котенка,
Обманывали,
Вдумчиво терпели.

А я ищу свою лазейку в лето,
Зализываю, как собака, раны,
Глазищами ловлю огни рассвета,
Но путаюсь у ночи под ногами …

Пусть никому из вас не будет больно,
Когда меня, как голубя, с ладошки,
Шепнув без горечи: “Пора, малышка!”,
Накормит Мир всеславою безмолвья, -

Я поплыву, как перышко, по глади
Реки всепоглощающего света
В мое разлитое за горизонтом лето,-
В мной нерастраченную в жизни радость.

[ananke]

Меня учила ненависть
мечтать,
когда, покинутый,
я засыпал в канавах,
питался падалью и эхом славы
сорвавших с душ безмолвия печать…

Меня учила ненависть
терпеть,
когда отчаянье
души вскрывало вены,
когда с безвременьем вальсировало время
и тарантеллу танцевала смерть…

Меня учила ненависть
любить,
когда в душе не оставалось света,
когда всю ночь за капельку рассвета
я отдавал в один единый миг.

[ananke]

Меня учила ненависть
мечтать,
когда, покинутый,
я засыпал в канавах,
питался падалью и эхом славы
сорвавших с душ безмолвия печать…

Меня учила ненависть
терпеть,
когда отчаянье
души вскрывало вены,
когда с безвременьем вальсировало время
и тарантеллу танцевала смерть…

[b]Меня учила ненависть
любить,[/b]
когда в душе не оставалось света,
когда всю ночь за капельку рассвета
я отдавал в один единый миг.

[ananke]

Язычник
Я поклоняюсь солнцу и дождю,
Земле, рожающей из мертвых тел живые,
Источникам, чью память жадно пью,
Чтоб утолить всесилою бессилье.

Я поклоняюсь травам и цветам,
Тропинкам, убежавшим в бесконечность,
Лугам, целующим предутренний туман,
Озерам, отразившим мягко вечность.

Я поклоняюсь свету и огню,
Высоким радугам, переломившим грани…
И той вселенской тайне , что пойму,
Едва с земною тайною расстанусь…

… И продолжаясь в тайном волшебстве
Направленной на созиданье силы,
[b]Я поклоняюсь самому себе,
Как части этого безудержного Мира.[/b]

Человеку Дороги
Идущему меня сменить

Вдохни всей грудью свободный ветер!
Убей себя -
того,
который спит!
И приходи, - я буду на рассвете
Глазами неба тень твою ловить!

Я - рыцарь иллюзорного покоя,
Слуга покорный вечности Любви…
Смотри: какое небо голубое,
Какая светлая улыбка у зари!

Я жду тебя века, тысячелетья;
Обросший мхом, пронизанный тоской,
Томлюсь надеждою -
короткой смертью,
Которую ты принесешь с собой.

Лети ко мне стрелою с тонким жалом!
Пробей меня,
насквозь
и навсегда!
[b]Пусть будет смерть моя твоим началом,
Дорогой без преград
и без конца…[/b]

[A.Bagirova]

Ananke,супер!Так держать!!


[u]Dilimdǝn irdi, qǝlǝmdǝn töküldü kağıza dürr,
Dirildi cümlǝ lǝtayif, cǝvahir oldu sǝbat.[/u]


Bu mǝrifǝt, bu tǝriqǝt, hǝqiqǝt oldu tamam,
Şǝriǝt ǝmri üçün ver Mǝhǝmmǝdǝ sǝlǝvat.


Bu mǝrifǝt sözünün sirrini bǝyan edǝvüz,
Əya lǝtifi-zǝmanǝ, ǝya xülaseyi-zat!


Bir qǝtrǝ bǝhri-hǝqiqǝt sözünü dǝrc edǝlim
Ki, bir tǝriqǝtǝ min dürlü göstǝrir hǝrǝkat.


Bu gün [b]Nǝsimi [/b]sözünün hǝlavǝtinǝ irǝn,
Hǝzar sǝcdǝ qılır tuti birlǝ qǝndü nǝbat.

[ananke]

[b]Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.

До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.[/b]

[b]Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.[/b]

О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.

О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.

Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.

Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.

В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.

Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.

Достигнутого торжества
Игра и мука —
Натянутая тетива
Тугого лука.

[ananke]

ЭДУАРД АСАДОВ "АПТЕКА СЧАСТЬЯ"

Сегодня - кибернетика повсюду.
Вчерашняя фантастика - пустяк!
А в будущем какое будет чудо?
Конечно, точно утверждать не буду,
Но в будущем, наверно, будет так:

Исчезли все болезни человека.
А значит, и лекарства ни к чему!
А для духовных радостей ему
Открыт особый магазин-аптека.

Какая б ни была у вас потребность,
Он в тот же миг откликнуться готов:
- Скажите, есть у вас сегодня нежность?
- Да, с добавленьем самых теплых слов.

- А мне бы счастья, бьющего ключом?
Какого вам: на месяц? На года?
- Нет, мне б хотелось счастья навсегда!
- Такого нет. Но через месяц ждем!

- А я для мужа верности прошу!
- Мужская верность? Это, право, сложно...
Но ничего. Я думаю, возможно.
Не огорчайтесь. Я вам подыщу.

- А мне бы капель трепета в крови.
Я - северянин, человек арктический.
- А мне - флакон пылающей любви
И полфлакона просто платонической!

- Мне против лжи нельзя ли витамин?
- Пожалуйста, и вкусен, и активен!
- А есть для женщин "Антиговорин"?
- Есть. Но пока что малоэффективен...


- А покоритель сердца есть у вас?
- Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.
Любой красавец тут же с первых фраз
Падет к ногам и женится на вас
Мгновенно. Даже имени не спросит.

- А есть "Аитискандальная вакцина"?
- Есть в комплексе для мужа и жены:
Жене - компресс с горчицей, а мужчине
За час до ссоры - два укола в спину
Или один в сидячью часть спины...

- Мне "Томный взгляд" для глаз любого цвета!
- Пожалуйста, по капле перед сном.
- А мне бы страсти...
- Страсти - по рецептам!
Страстей и ядов так не выдаем!

- А мне вон в тех коробочках хотя бы,
"Признание в любви"! Едва нашла!
- Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?
- Конечно же, признание со свадьбой.
Без свадьбы хватит! Я уже брала!..

- А как, скажите, роды облегчить?
- Вот порошки. И роды будут гладки.
А вместо вас у мужа будут схватки.
Вы будете рожать, а он - вопить.

Пусть шутка раздувает паруса!
Но в жизни нынче всюду чудеса!
Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,
Откроются такие вот аптеки?!

[ananke]

Сонет к зеркалу

Не осуждая позднего раскаянья,
не искажая истины условной,
ты отражаешь Авеля и Каина,
как будто отражаешь маски клоуна.

Как будто все мы -- только гости поздние,
как будто наспех поправляем галстуки,
как будто одинаково -- погостами --
покончим мы, разнообразно алчущие.

Но, сознавая собственную зыбкость,
Ты будешь вновь разглядывать улыбки
и различать за мишурою ценность,
как за щитом самообмана -- нежность...

О, ощути за суетностью цельность
и на обычном циферблате -- вечность!

И. Бродский

[ananke]

Андрей Левитанский:

Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе.
Щит и латы, посох и заплаты,
меру окончательной расплаты
каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже - как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.

[ananke]

[b]Я всем прощение дарую,
И в воскресение Христа,
Меня предавших в лоб целую,
А не предавшего в уста.[/b]
/Анна Ахматова/

и тогда знакомая ария,
поднимающаяся, как восходящая луна,
позволяет забыться,
перенося тебя в ту страну,
где ты, хотя бы на миг - свет, летящий
в пространстве.
Кэти Сонг

Я сегодня смеюсь над собой
Я сегодня смеюсь над собой...
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки,
Детской сказки наивной, смешной.

Я устал от белил и румян
И от вечной трагической маски,
Я хочу хоть немножечко ласки,
Чтоб забыть этот дикий обман.

Я сегодня смеюсь над собой:
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки,
Детской сказки про сон золотой...
Александр Вертинский

[ananke]

Китайская акварель
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно - колокольчик фарфоровый в желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи...

А кроткая девушка в платье из желтых шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками смотрит без мысли, без слов,
Внимательно слушает легкие, легкие звоны.

Джимми-пират
Я знаю, Джимми, - Вы б хотели быть пиратом,
Но в наше время это невозможно.
Вам хочется командовать фрегатом,
Носить ботфорты, плащ, кольцо с агатом,
Вам жизни хочется опасной и тревожной.

Вам хочется бродить по океанам
И грабить шхуны, бриги и фелуки,
Подставить грудь ветрам и ураганам,
Стать знаменитым "черным капитаном"
И на борту стоять, скрестивши гордо руки...

Но, к сожалению... Вы мальчик при буфете
На мирном пароходе "Гватемале".
На триста лет мы с Вами опоздали,
И сказок больше нет на этом скучном свете.

Вас обижает мэтр за допитый коктейль,
Бьет повар за пропавшие бисквиты.
Что эти мелочи, - когда мечты разбиты,
Когда в двенадцать лет уже в глазах печаль!

Я знаю, Джимми, если б были Вы пиратом,
Вы б их [b](и меня, конечно же ) [/b] повесили однажды на рассвете
На первой мачте Вашего фрегата...
Но вот звонок, и Вас зовут куда-то...
Прощайте, Джимми,- сказок нет на свете!
Александр Вертинский

[Vickie85]

люблю Лермонтова, особенно Демона. Всю поэму приводить не буду, лишь фрагмент

Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал над грешною землей,
И лучших дней воспоминанья
Пред ним теснилися толпой;
Тex дней, когда в жилище света
Блистал он, чистый херувим,
Когда бегущая комета
Улыбкой ласковой привета
Любила поменяться с ним,
Когда сквозь вечные туманы,
Познанья жадный, он следил
Кочующие караваны
В пространстве брошенных светил;
Когда он верил и любил,
Счастливый первенец творенья!
Не знал ни злобы, ни сомненья.
И не грозил уму его
Веков бесплодных ряд унылый...
И много, много... и всего
Припомнить не имел он силы!

[A.Bagirova]

[b]восхитительно[/b]

At love's most sumptuous feast was I with love made drunk -
Is not this why to me besotted seems the monk?

Of love I took a draught, I worship at its shrine;
Think not, a pious one, that I am drunk with wine.

Love leaves me dazed and sick, I stagger, overcome,
Whene'er to its embrace, enchanted, I succumb.

I am a drunkard, aye, but wine to me seems weak;
Upon the couch of love sweet solace do I seek.

When man, by Nature's will, did first appear on earth
A dram of love did he receive from her at birth.

Wind, water, fire and flame, the world is drunk with love,
The devil and the ghost, the serpent and the dove.

The earth, and heaven too, this would I say on oath,
So trust my words, I pray, are sots and drunkards both.

The sky reels drunkenly; the stars, half-swooning, wink -
Of love's sweet-scented wine a cupful did they drink.

And so in paradise did Eve, and Adam too,
Men, angels, houris, sprites, the faithless and the true;

Kings, prophets, holy men, Mukhtar and Suleiman,
And Noah of the Ark, and Jesus - everyone;

The Shah Mardan, Kerrar, the heathen, the devout,
Those who are firm of faith and also those who doubt; �

Apostles, saints and seers, the scorned and the extolled,
The sages and the fools, the young, the very old.

The zealous Mufti claims his share in open glee;
The Ghadi holy one in the revelry.

The tavern-keeper drinks, the tavern haunter too,
The dervish and the priest wax maudlin o'er the brew.

The infidels, the giaours partake of love with zest;
All lovers are alike, none differ from the rest.

The outcast Angel drinks who waits at Heaven's door;
The mystic tries a sip and, thirsting, calls for more.

Love's fumes are wondrous strong, and though the cup be small,
He who doth fill it full, may reel and, stumbling, fall.

A drop will make one faint, one's limbs to wax 'twill turn,
With passion's melting fire one's heart 'twill sear and burn.

The voices in the inn are hoarse and shrill with wine;
The flute and tambourine, carousing, moan and whine.

There is a city where love reigns and lovers dwell;
Come, knock upon its gate, and enter for a spell.

No man who there abides, the morning sober meets:
The city walls are drunk, the market-place, the streets.

Alone the drunkards leave upon this earth a trace.
Mansour was right, for love doth all of life embrace.

Our hearts reflect the glow upon mount Sinai;
We who are drunk with love can happy live and die.

The Universe is drunk, for drunk 'tis meant to be -
Thus holds the keeper of both time and destiny.

The sun itself is drunk, else would it give no light;
'Tis clear to Nasimi, no veil obscures his sight.

The secret has he probed of love's mad drunkenness,
And now in flaming words his knowledge doth confess.