Это интересно

[Пришелец]

[b]Лучший способ узнать культуру других народов - это сравнить, как разные сообщества практикуют определенные ритуалы и традиции, свойственные всему человечеству. Ярче всего эти различия проявляются в том, каким образом люди чтят своих предков.[/b]

Костяной дом, Хальштадт, Австрия
В небольшой готической церкви в труднодоступной альпийской деревушке хранятся более 600 раскрашенных человеческих черепов, каждый из которых снабжен табличкой с информацией о «хозяине». Что поделать, когда церковное кладбище слишком мало, а закон предусматривает продажу участка, если родственники усопшего не продлили аренду по прошествии 25 лет.

Висячие гробы, Сагада, остров Лусон, Филиппины
Уникальный погребальный обычай уже две тысячи лет существует в глубине острова Лусон на Филиппинах. Усопших хоронят в выдолбленных ими самими бревнах, а затем относят в пещеры высоко в горах. В некоторых пещерах насчитывается до нескольких сотен своеобразных гробов. Подобный ритуал встречается в некоторых регионах Китая и Индонезии. К сожалению, некоторые туристы, которым удается добраться до захоронений, иногда забирают кости местных жителей в качестве сувениров.

[Пришелец]

Похороны Сардины, Испания
История популярной традиции насчитывает несколько столетий. Несмотря на свое мрачное название, она поражает весельем, плясками, раскрепощенным карнавальным шествием, буйством красок.
Праздник Погребения Сардины завершает всеиспанский карнавал. Гигантскую картонную сардину под звуки траурной музыки несут на вытянутых вверх руках несколько человек в карнавальных костюмах. Их сопровождает траурная процессия в масках. Среди них выделяются безутешно плачущие «вдовы» (часто это усатые мужчины). На улицах также стоит «стон» и «плач». В конце концов сардину сжигают, а ее пепел зарывают в землю.
Изображение народного гуляния можно увидеть на одноименной картине великого Гойи. Считается, что фестиваль соответствует празднику урожая, распространенному во многих европейских странах.

[Пришелец]

Пещерные могилы Лемо, Тана Торайя, Индонезия
Очень много времени проходит между смертью человека и признанием его мертвым у индонезийского народа Торайя. Покойного там называют «спящим», мумифицируют и годами держат в усыпальнице, пока идет подготовка к завершающему ритуальному обряду. Считается, что душа «спящего» в это время собирается в путь в страну духов, и сам он еще не умер, а только болен. «Официально» смерть наступает тогда, когда труп покойника несколько раз подбросят вверх, а потом положат ногами на юг. В вырезанных в расщелинах скал пещерных могилах можно увидеть дюжины похожих на кукол фигур. Эти фигуры, называемые тау-тау, охраняют покой мертвых, похороненных прямо за ними.

[Пришелец]

Небесное погребение, Тибет
Для большинства простых жителей Тибета (исключая лам и некоторых других) «небесное погребение» было обычным способом проститься с телесной оболочкой после того, как этот «пустой сосуд» покинула бессмертная душа. Труп расчленяли на части и выносили в горы на съедение грифам. Считается, что эти хищные птицы являются Дакини, женскими аспектами Будды, аналогами ангелов. Дакини поднимают души умерших на небо, где те ожидают своей следующей реинкарнации. Следуя добродетели Шакьямуни, который накормил свой плотью ястреба, чтобы спасти голубя, человеческое тело жертвуется птицам во спасение их обычных жертв.

[Пришелец]

Затопленное кладбище, Камигуин, Филиппины
Среди достопримечательностей острова находится старинное городское кладбище, ушедшее под воду вместе со старой столицей после извержения вулкана в 1871 году. Теперь это место отмечает огромный крест, установленный в 1982 году. Популярное среди дайверов место.

[Пришелец]

Мумии Наска, Наска, Перу
Несмотря на опустошения, произведенные грабителями, небольшое количество мумий Наска все еще сохранились в пустыне Атакама. У некоторых представителей этой загадочной культуры, исчезнувшей много веков назад, остались длинные развевающиеся на ветру «косы», свидетельствующие о высоком статусе при жизни.

[Пришелец]

Скальные гробницы, Мира, Турция
Комплекс высеченных в скалах гробниц выглядит, скорее, как величественный замок, нежели как древнее кладбище. Уникальность и своеобразие гробниц можно объяснить тем, что у народов Ликии существовал обычай хоронить мертвых на возвышенных местах, так как предполагалось, что это поможет им попасть на небо. Возраст первых захоронений не менее двух тысяч лет.

[Пришелец]

Шлем дьявола - так в переводе с узбекского языка звучит название этого таинственного плато, затерявшегося в отрогах Заравшанского хребта приблизительно в 30 километрах к югу от Самарканда, между перевалами Илансай и Тахтакарача. Местные жители, пасущие в этих горах стада коз и отары овец, уже не помнят, при каких именно обстоятельствах урочище получило зловещее имя. Была ли с ним связана какая-нибудь легенда или реальные исторические события. Возможно, название породила случайная ассоциация, навеянная настроением.
Проводники, обещающие показать туристам чудо природы, нередко сами путаются, начинают спорить между собой, указывая в противоположные стороны. В результате сходятся на том, что Шайтан Жига - довольно обширный массив из пластов гранита, протянувшийся на десятки километров от родников Миранкуля в сторону кишлака Каратепе. Но узнать его, дескать, можно сразу, как только увидишь. Скалы выглядят, мягко говоря, необычно - не как природные образования, а как фантастические скульптуры: застывшие в танце демоны, идолы древних божеств, окаменевшие доисторические монстры.
Старики говорят, это не очень хорошее место. То ли в незапамятные времена язычники и колдуны приносили здесь жертвы, то ли случилась жестокая схватка сказочных богатырей, от чего небеса обрушились на землю, вызвав чудовищное землетрясение, превратившее горы в месиво острых осколков. Действительно, глядя на многие валуны, трудно поверить, что их очертания - лишь результат каждодневной работы солнца, дождей и ветров над податливым, легко крошащимся и рассыпающимся на зерна гранитом. Встречаются среди них то "фигуры животных" - медведя, тигра, огромной лягушки, ящера, хищной птицы, то будто отрубленная голова великана, похожая на идола с острова Пасхи.
В конце 90-х годов один известный фотограф из города Навои, обобщив серию пейзажных работ, на которых были запечатлены подобные "изваяния", встречающиеся местами и в долине реки Заравшан, выдвинул интересную гипотезу. По его мнению, искусство скульптуры у человека каменного века могло зародиться под впечатлением природных артефактов. Сталкиваясь с одиночными камнями, силуэты которых будили воображение, первобытный художник с детской наивностью начинал "дорабатывать", созданное самим временем.
Из-за явной неортодоксальности гипотеза не была всерьез воспринята в академических кругах. К тому же, автор работ, огорчившись отсутствием признания и опасаясь, что плоды его многолетних трудов могут быть кем-то случайно присвоены, как это порой случается в наше время, в конце концов, засекретил коллекцию фотографий, отказавшись от проведения публичных выставок и убрав все публикации из Интернета. Журналистам он объяснил напоследок, что никогда не откажется от своих убеждений: "Я понимаю, что силы стихий творят множество удивительных форм, но как объяснить, почему некоторые творения получаются столь похожими на дело рук человека?" Автор этих строк, кажется, ответил ему, что человеческое сознание устроено таким образом, что во всем необычном спешит увидеть подобие привычного, уже виденного. Природа - универсальный творец, способный на бесконечное разнообразие, но человек обязательно придает ему свойства узнанного, чтобы преодолеть первобытный страх перед бесконечностью.
Пейзажи на плато Шайтан Жига могли бы, наверное, послужить лишь еще одним опровержением смелой догадки фотохудожника. Здесь встречаются такие скопления каменных "изваяний", над созданием или "доработкой" которых пришлось бы трудиться целому народу или череде поколений. Ближе к вершинам округлых холмов скалы как будто сползаются в груды, образуя подобие замков, целых лабиринтов или застывших сцен битвы.
Впрочем, объяснение феномену нашлось у современной фантастики. Сергей Лукьяненко, названный критиками "фантастом №1" России, в последнем романе из нашумевшего, экранизированного цикла, перенес действие одной из глав в Самарканд, а потом описал некое плато демонов.
Согласно тексту романа "Последний Дозор", плато демонов - горная местность, где стоят валуны причудливой формы. Люди туда заходить не любят, бывают здесь только редкие туристы. Некогда там произошла грандиозная битва между силами Света и Тьмы. Темных было больше, и они побеждали. Тогда великий маг Рустам применил ужасное заклинание, свернувшее слои пространства и времени. Враги превратились в камень, но остались живыми, на тысячи лет лишенные движения, осязания, зрения, слуха.
"Разве что очертания каменных фигур сгладились от ветра и редких дождей, стали менее явными, хотя все равно узнаваемыми... Трепещущие цветные ореолы вокруг камней пылали коричневыми и буро-зелеными огнями безумия. Если попытаться найти аналогию - это выглядело так, будто сотня умалишенных бессмысленно кружит на одном месте, напротив, стоит оцепенев; кричит, хихикает, стонет, плачет, бормочет, пускает слюни, царапает себе лицо или пытается вырвать глаза..."
Направление пути из Самарканда на плато демонов, указанное писателем Сергеем Лукьяненко, совершенно точное, за исключением, разве что, расстояния. Что же до демонической "ауры" места - плато на самом деле не слишком приветливо. Несмотря на то, что весной скалы буквально сочатся тысячами родников, среди них почти не растут деревья. И даже травяной дерн покрывает склоны лишь тонким слоем, из которого выступают повсюду щиты обнаженной породы. Цвет гранита холодный, серый или желтоватый, как кость. Иногда выделяются красные прожилки шпата, словно кровоподтеки на лицах каменных исполинов. Но ощущение, вызываемое ландшафтом, скорее сказочное или мистическое, чем зловещее. Потому, что вокруг - открытый простор и бездна небес, где рождаются и живут облака.

ошибся адресом. пост предназначен был для темы про храмы и замки. Да ладно, все равно о потустороннем.

[Пришелец]

Мумии Наска, Наска, Перу
Скальные гробницы, Мира, Турция
Висячие гробы, Сагада, остров Лусон, Филиппины
Костяной дом, Гальштадт, Австрия

[Пришелец]

С погребением умерших у мордвы свя-зано множество обычаев и обрядов. Для них характерно сочетание норм официа-льной религии — православного христи-анства и дохристианских представлений о смерти и загробном существовании. Смерть представлялась как переход в иной мир, где для умершего продолжа-лось то же существование, что и на земле — люди трудились, заводили семью, ве-селились. Существовало представление, что судьба души в загробном мире зави-сит от выполнения над телом умершего необходимых обрядов. Полагали также, что умершие предки обладают способно-стью заботиться о живых родственниках, а тех, кто не оказывал им почтение, они могли наказывать.
Погребальные обряды состояли из множества действий, направленных на облег-чение перехода в потусторонний мир, устранение всевозможных препятствий на этом пути, создание благоприятных условий существования «на том свете».
Суеверный страх смерти, неумение объяснить ее причины породили немало примет и поверий о кончине человека. Так, если в доме трескалось или разби-валось зеркало, то считалось, что в скором времени умрет кто-то из домочадцев. Много примет о смерти связано с животными : вой собак, крик совы во дворе, появление в доме муравьев или большого количества мышей якобы извещали о чьей-то смерти. К предвестникам смерти относили и вещие сны. Верили, что если во сне человек говорит с покойным родственником или знакомым, то он скоро умрет. Признаком близкой смерти кого-либо считалось, если у умершего до этого человека тело долго не деревенело.
В погребальных обрядах мордвы чётко прослеживается, с одной стороны — страх перед умершим, стремление быстрее избавиться от него, а с другой стороны — забота о покойном с целью, чтобы он помогал, а не вредил живым.
Страх перед умершим был, вероятно, связан с реальной угрозой заразиться от по-койника или его вещей, а так же опасением соприкосновения со cмертью. Поэто-му в похоронном цикле было много магических действий, которые, по пред-ставлениям мордвы, должны были предохранить от смерти, очистить после кон-такта с покойным. В качестве предохранительных и очистительных предметов использовали золу, «на лавке, где лежал покойник, насыпают из горнушки золы с огнем», а также железные предметы : нож, топор, ножницы. Нож втыкали в лав-ку, где находилось тело умершего, косарь бросали под ноги участникам похорон, когда они возвращались с кладбища, топором ударяли по тому месту, где ранее лежала голова умершего, стараясь таким образом «пересечь смерти голову».
Немало обычаев похоронного цикла было связано с водой : обмывание покойно-го, окропление избы водой после выноса из нее гроба, мытье рук и лица после возвращения с кладбища, устройство бани для участников похорон. Мордва ве-рила, что душа умершего «по выходе из тела» должна омываться в воде. Поэтому, когда человек по всем признакам близок к смерти, родные спешили поставить на окно около головы умирающего чашку или стакан с водой.
Было также распространено верование в очистительную и защитительную силу огня. Так, в селе Старая Шентала Шенталинского района Самарской области во время поминок во дворе разводили большой костер, вокруг которого обноси-ли поминальные блюда и в котором сжигали пряди волос, остриженные с голо-вы или бороды поминающих. В некоторых местах небольшой костер разводили даже в доме — через него перешагивали участники поминок, чтобы очиститься от соприкосновения смерти, которая, по поверьям, приходит вместе с покой-ными на поминки.
Преградить смерти дорогу в дом» старались разными спо-собами. Например, при выно-се гроба из дома, в одних мес-тах старались не задеть им дверных притолок, иначе «смерть зацепит и других чле-нов семьи». В других же мес-тах, наоборот, старались при выносе трижды коснуться верхней и нижней переклади-ны двери, чтобы «не пустить смерть в дом». С этой же целью участников траурной процессии во время возвращения с кладбища несколько раз обводили магичес-ким кругом, для этого использовались скребок или заступ, употреблявшиеся при рытье могилы. Это действие повторялось через каждые 5-10 сажен.
У мордвы, как и у других народов, существовал страх перед вещами умершего. Щепки и обрезки досок от гроба отвозили в особое место. Обычно оно распола-галось за околицей села недалеко от дороги, ведущей на кладбище, или на самом кладбище. Вместе со щепками от гроба сюда же выбрасывали посуду, из которой обмывали умершего, и сор, выметенный из избы после выноса покойника. Вери-ли, что человек, нечаянно наступивший на эти вещи, может умереть. Для избе-жания этого в подобных случаях, женщины устраивали специальные моления.
Опасной считалась и могильная земля. Вернувшиеся с кладбища участники похо-рон старательно высыпали землю из обуви. Если гроб отвозили к месту погре-бения на телеге, то ее на 40 дней оставляли на кладбище или на улице, а потом мыли. Считали, что земля с могилы, если ее положить на чьем-то дворе, прине-сет хозяевам несчастье.
Кроме страха перед умершим и его вещами, в похоронной обрядности мордвы выражалась и забота об умершем и его будущем «существовании» в потусторон-нем мире. По сообщению этнографа, мордва «покойников хоронят в самом луч-шем платье». Иногда на женщин надевали несколько (обычно 3) рубах, поясов и украшений к ним. Это, по-видимому, делалось для того, чтобы обеспечить ее за-пасом одежды на «том свете».
Забота об умершем выражалась и в обычае класть с покойником те вещи, кото-рые могут «пригодиться» ему и ранее умершим сородичам в загробном мире. Мужчинам клали лыко с кочедыком для плетения лаптей, палку, чтобы оборо-няться на «том свете» от собак, ножик, огниво, трубку с табаком. Женщине — пеньку, веретена, гребень, нитки и т. п., а «в пазуху им кладут куриную голову и ноги для того, чтобы и там она для усопшей несла яйца и выводила цыплят». Ребенку — игрушки, сладости, чашку с ложкой. В гроб клали и продукты : ле-пешки, яйца, вино, а также деньги — на разживу. Этот обычай стал исчезать в конце XIX века.
В похоронах у мордвы принимали участие все родственники покойного. Счита-лось обязательным прийти на похороны даже дальней родне. Женщины, шедшие на похороны, в знак траура повязывали свои головы белым холстом так, что кон-цы от повязок достигали пяток. Если умирал взрослый человек, то его родствен-ницы носили такую повязку шесть недель, если ребенок, то три дня.
Все приходящие в дом умершего после известия о смерти приносили с собой продукты и деньги. На принесенные деньги иногда покупали ложку и чашку для покойника — ойметькс (э.), вайме петькс (м.) (букв, посуда для души), которые ставили на стол во время поминок перед воображаемым умершим. Эти прино-шения преследовали цель помочь семье покойного. Они предназначались также самому покойнику и душам всех ранее скончавшихся родичей. Специально выб-ранный старик или старушка отламывали по кусочку от каждого кушанья, скобли-ли грош ножом и просили души умерших предков способствовать благополучию этого дома, чтобы в хозяйстве было вдоволь того, что принесли родственники и соседи. Таким образом, этот обряд преследовал две цели : с одной стороны — обеспечить покойных всем необходимым на «том свете», а с другой — испросить у них благополучия и обилия продуктов на этом свете.
Родственники и ближайшие соседи оставались в доме покойного до полуночи или на всю ночь. Они помогали готовиться к похоронам: обмывали и одевали умершего, готовили еду, делали гроб. Последний, обыкновенно, делался в день смерти человека, а если он умер ночью, то на следующий день. Сейчас гроб де-лается из досок. А в XIII-XVIII веках он долбился из половинок расколотого де-рева, такие гробы в некоторых местах просуществовали до конца XIX в.
Вплоть до начала XX века во всех районах проживания мордвы существовал обычай вырезать на крышке или стенках гроба отверстия (одно или несколько), похожие на окна. В Бугульминском уезде Самарской области в них вставляли стекло. Мордва считала, что на «том свете» гроб станет домом покойного и через прорубленные «окна» его душа сможет свободно выходить в мир живых. Через них должны были также доходить до умерших приношения, которые передава-лись родным во время поминовения.
С начала XX в. обычай прорубать отверстия в крышке или по бокам гроба стал отмирать. Иногда делали лишь подобие окошек — чертили их изображение доло-том или другим острым предметом по бокам гроба. Сейчас в большинстве ре-гионов проживания мордвы от этого обычая осталась лишь традиция делать изображение окон на могиле лопатой. Но в некоторых селах Самарской области (Большой и Малый Толкай Похвистневского района, Старое и Новое Сур-кино Шенталинского района) и теперь на крышке гроба на уровне лица покой-ного вырезают небольшое окошечко.Вместе с гробом во многих мордовских селениях делают носилки — кандумань чуфт, носилат (м.), на которых гроб с телом покойного несут на кладбище. Там гроб снимают с носилок и опускают в могилу на веревках, которыми носилки были связаны. Жерди же от них либо кладут вдоль могилы на поверхности зем-ли, либо бросают на кладбище. В некоторых селах имеются специальные носил-ки, которые хранятся на кладбище и используются всеми жителями по мере на-добности.
В прошлом, вероятно, этот обычай был распространен среди всей мордвы. Предположительно обычай выноса покойника на носилках восходит к временам, когда умерших хоронили еще без гроба и выносили их на могилу на доске или на лубке. Затем, когда мордва стала хоронить умерших в гробах, использование но-силок в похоронном обряде постепенно прекращалось.
На дно гроба насыпали стружки или сухую траву, покрывали их полотном, затем клали тело покойного. Под голову умершего обычно подкладывали подушку. Причем, она не должна была быть перьевой, так как считалось, что на «том све-те» умершего заставляли пересчитать все эти перья. Поэтому подушку набивали листьями от веника или просто клали под голову сам веник.
В день похорон мужчины с утра отправились копать могилу, а в доме собирались люди проститься с покойником и проводить его в последний путь. В это время близкие родственницы с определенными временными интервалами по очереди оплакивали его, а в ночное время во главе с местной монахиней пели псалмы и читали Псалтырь. Похоронные причитания ольксемат, явсемат (м.), лайшемат (э.) исполнялись и в ходе траурного шествия, особенно в момент опускания гроба в могилу, и во первые дни приготовления в похоронам.
Гроб с телом покойника вплоть до кладбища несли мужчины, а женщины пели молитвы и причитания. При выносе умершего брали с со-бой хлеб-соль, пироги, блины, а в некоторых селах — платок и свечку или чашку с кружкой, полотенце, нитки. Все это от-давали первому встречному на пути похоронной процес-сии, чтобы на «том свете» ду-шу покойного встретили так же хорошо, как на земле встречают первого попавшегося прохожего. Этот обряд называется по-русски встреч-ной. Он существует и у русских, у которых первому встречному давали узелок с нитками, иголками и куском пирога
Когда гроб несли по деревне, то процессия несколько раз останавливалась у до-мов родственников и соседей покойного, которые выносили на улицу стол. На него клали хлеб-соль, а около стола ставили скамейку, на которую опускали гроб. Здесь хозяева данного дома прощались с умершим, а также менялись носильщи-ки.
Кладбища у мордвы называются калма ланга (м.), калмо ланго, калмазыръ (э.). В старину они устраивались на полянах в лесу, около воды, по берегам рек. Эти места особо почитались. Долго сохранялось среди мордвы представление о Кал-макзораве, Калмазыръ аве — защитнице и хранительнице общественного по-госта. Ее обиталищем считали место у ворот кладбища. Еще и теперь, придя на кладбище, женщины-мордовки молятся у его ворот.
В литературе и архивах есть сведения о том, что могилу делали наподобие погре-ба, со срубом и крышей. Такие захоронения и сейчас встречаются в некоторых мордовских селениях. В нее клали палочку-мерку от гроба, некоторые хозяйст-венные принадлежности (мужчине — узду, женщине — подойник), деньги. До принятия христианства на могиле ставили обрубок от слеги с изображением ро-довой меты или столб с развилкой на вершине. На них вешали шкуры жертвен-ных животных. Меты ставились и на крестах. На кладбищах некоторых мордов-ских сел их можно встретить и сейчас. Кресты, по поверьям, должны быть обя-зательно деревянными, чтобы с помощью них можно было переправляться через реку, которая якобы отделяет мир мертвых от мира живых. Раньше для облегче-ния переправы на крыльцо дома умершего человека специально клали шест или полено для этой цели.
До недавнего времени у мордвы сохранялись воспоминания о воздушном спо-собе захоронения. Так, у эрзи сел Сабаево и Давыдово Кочкуровского района Мордовии умерших хоронили в лесу. Если человек умирал зимой или ранней весной, когда земля была еще мерзлая или не было переправы через Суру (лес был за речкой), то покойника в гробу из двух выдолбленных колод подвешивали на деревьях, а позже, когда оттаивала земля, его хоронили в могиле. Такое же яв-ление было зафиксировано и в селе Налитове Дубенского района Мордовии. Временное захоронение на деревьях бытовало и у мордвы-мокши села Лебе-жайка Саратовской губернии. Но там покойников зарывали не на кладбище, а под березой, на которой гроб с их телами находился зимой.
Обычай «воздушного захоронения» по-разному объясняется учеными. Одни счи-тают, что он основан на вере в то, что души умерших перевоплощаются в де-ревья. Другие связывают этот обычай с воззрением на деревья как на божества плодовитости, из которых произошли все существа, а раз люди родились на де-ревьях, то и хоронить их надо там же. Третьи предполагают, что захоронение на дереве вызвано тем, что душа покойника принимает образ птицы и ей легче на-вещать свое прежнее местопребывание, если его тело помещено на дереве или специальном помосте. Возможно, что у мордвы какие-то из этих представлений имели место.Высказывались предположения и о том, что у мордвы в прошлом существовало и надземное захоронение.

[Пришелец]

Кое-где у мордвы долгое время сохранялись пережитки обычая имитации свадь-бы во время похорон. В случае смерти взрослых незамужних девушек или неже-натых парней выбирали заместителей умершего или умершей. Для него или нее подбирали пару и устраивали нечто вроде свадьбы. Это, однако, не накладывало никаких обязательств на жениха, невесту или родственников. Пережитки этого древнего обычая и воспоминания о нем были отмечены у мордвы Башкирии, Пензенской области и некоторых районов Мордовии. Не везде избирали за-местителя умершего или умершей, иногда покойницу просто одевали в свадеб-ное платье, гроб с ее телом на кладбище несли подруги, которые исполняли не похоронные, а свадебные причитания. В похоронной процессии принимали участие два парня, которые назывались урьвалят (свадебные персонажи). После погребения подруги девушки становились около могилы и исполняли хоровод-ную песню. В некоторых местах на похороны девушки, как на свадьбу, ее род-ственницы приносили кашу. Иногда в доме умершей развешивали всю ее одеж-ду, которую после похорон преподносили подругам, девочкам, как и во время свадьбы, родственница покойной раздавала в подарок ленточки.
Женитьба в глазах крестьян была естественной и необходимой. Поэтому они считали нужным устроить свадьбу во время похорон тем, кто при жизни не ус-пел жениться или выйти замуж.
Анализ современного погребального обряда выявляет устойчивую живучесть ря-да его архаических черт. Основные моменты похоронной обрядности, описан-ные выше, соблюдаются и сейчас.
Умирающего человека, как и раньше, кладут на лавку в передний угол, а на окно около него ставят стакан с водой. Сохраняется представление о том, что душа, выйдя из тела, окунается в ней или утоляет жажду. Эту воду называют ойме лись-ма ведь (ойме — душа, лисьма — источник, ведь —вода). Однако сейчас не все представляют смысл этого обычая. Эту воду выливают в некоторых местах сразу после похорон, в других — она стоит до сороковин.
После смерти человека на стол ставят хлеб и соль, на стену над покойником ве-шают полотенце. В некоторых местах около стакана с водой кладут монету. Это делается для того, чтобы душа, которая, по представлениям мордвы, 40 дней бы-вает дома, не страдала от голода и жажды. На полотенце душа якобы отдыхает. После 40 дней его дарят первому человеку, пришедшему на поминки, или его бе-рет кто-то из ближайших родственников покойного. Вскоре после смерти тело умершего обмывают. Для этого приглашают специальных людей экшилицят (э.), эшеляйхть (м.) (обмывальщиков), которым готовят особые подарки и которых обязательно приглашают на все поминки. Обычно обмывалыциками бывают по-жилые люди. Согласно традиционным воззрениям, молодые люди не должны заниматься этим из-за опасности соприкосновения со смертью. Обмывают по-койного из ведра или корыта. В некоторых местах существует поверье, что во время обмывания покойного нужно израсходовать всю воду и не добавлять ее, иначе в доме еще кто-нибудь умрет. Там, где этот обычай не соблюдают, остав-шуюся после обмывания воду выливают в чистое место — сад, огород или в «божий угол». Посуду, из которой обмывали покойника, сейчас уже не выбра-сывают, как это делали раньше. Это говорит о том, что чувство страха перед ве-щами, связанными с покойником, становится менее острым. После обмывания покойника одевают.
Женщины-мордовки с 50-60 лет готовят одежду «на смерть» себе и своему мужу. Можно проследить различия в похоронной одежде пожилых и молодых девушек и женщин. В тех районах, где еще бытует народная одежда или она вышла из употребления сравнительно недавно, пожилых женщин хоронят в национальном костюме. Это характерно для мокшанских районов Мордовии, а также эрзянских селений Заволжья, что вызвано степенью сохранности традиционного костюма. В тех районах, где переход к городской одежде происходил через русский на-родный комплекс, пожилых женщин хоронят в рубахе со станом — рукавах, юбке или сарафане. На голову пожилой женщине надевают два платка : один неболь-шой белый — концами назад, другой побольше темный — завязывают под под-бородком. На ноги им часто надевают лапти, хотя повседневно их уже не носят, их плетут специально «на смерть». Таким образом, в похоронной одежде пожи-лых мордовок сохраняются такие элементы костюма, которые уже вышли из по-вседневного употребления. Молодых женщин и девушек хоронят в городской одежде, на ноги им обычно надевают покупную обувь, чаще тапочки.
Мужская похоронная одежда более однообразна, чем женская. Мужчин у мордвы везде хоронят в нижнем белье, брюках, рубашке, иногда в костюме. На ноги наде-вают тапки или лапти. На голову чаще всего ничего не надевают, иногда лишь делают тюрюк — кулек из холста.
«На смерть» готовят обычно и покрывало — савон, которым накрывают умерше-го, холст, которым покрывают гроб, а также полотенца и платки для раздачи пришедшим на похороны. Таких подарков готовят иногда до 100 штук, так как на похороны у мордвы приходят все, даже самые дальние родственники, живущие в данном селении.
Хоронят обычно на третий день после смерти. Ночью, пока покойник находится в доме, читают над ним Псалтырь. Родственники умершего ночью обычно не уходят, чтобы показать, что они жалеют умершего. Одна из ближних родствен-ниц— лапши (э.), олькси (м.) — причитает над покойным.
Все женщины, приходящие проститься с умершим, обязательно приносят так на-зываемую поноску. В день смерти это обычно сырые продукты : мука, крупа, яй-ца, а на другой день — лепешки, пироги, яичница. Приносят и деньги, которые идут читальщицам.
Когда покойника помещают в гроб (обычно это делается в день похорон), то на лавку, где лежало тело, кладут блин, лепешку или какой-то железный предмет, например, нож или топор. При выносе гроба из дома под ним проходят с куском хлеба или топором. Это делается для того, чтобы не бояться умершего, однако в настоящее время не все могут объяснить этот обычай.
Пока покойник находится в доме, не моют и не подметают пол, стараются гром-ко не разговаривать, не включать радио и телевизор, занавешивают зеркало. Сор выметают вслед за похоронной процессией. Выбрасывают и веник, которым подметали.
До сих пор существует обычай брать с собой хлеб, соль, пироги или блины, а в некоторых местах петуха или курицу и отдавать их первому встречному на пути к месту погребения человеку.

[Пришелец]

ПОМИНАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ МОРДВЫ
Отражением стремления живых удовлетворить нужды умерших и предотвратить их гнев, снискать расположение являлись поминания умерших. Поминки совер-шались в 3-й, 9-й, 20-й, 40-й дни, через полгода и в каждую годовщину смерти. В селах Верхние и Нижние Кузлы Пономаревского района Оренбургской об-ласти делают поминки и на 6-й день после смерти. Такой обычай больше нигде не зафиксирован.
На поминки приходили родственники умершего, принося с собой что-нибудь съестное. На них «приглашали» и покойного, а также всех ранее умерших родст-венников. Для этого ехали на кладбище, захватив с собой вино, брагу и другие припасы. Немного из них съедали, положив прежде несколько кусочков на мо-гильный холм. Туда же лили вина и брагу. Затем обходили могилы всех родст-венников, приглашая их в гости. Недавно усопшего звали и самого приехать в гости и пригласить других умерших родственников.
У мордвы существовал обычай выбирать заместителя поминаемого покойника — вастозай (м.), эземозай (э.). Им бывал обычно родственник умершего, более всех похожий на него. Иногда заместителя выбирали еще при жизни. По некото-рым сведениям, выбирали не только заместителя покойного, но и его жены или мужа (в зависимости от того, кто умирал). Если муж или жена умершего были живы, то они не садились за стол с заместителем умершего. Оба лица были обя-зательно посторонними.
Им оказывали всяческое почтение : сажали в передний угол на разостланную постель, угощали, выслушивали рассказы об их жизни в потустороннем мире и жизни других умерших родственников, а при прощании падали перед ними ниц. Совершив поминальный обряд в доме покойного, ехали провожать его душу на кладбище. Здесь на могиле раскладывали различную снедь. С кладбища возвра-щались с песнями и весельем.
Особое значение придавали поминкам на 40-й день после смерти. Их называли большими. Они были как бы окончательными проводами усопшего в потусто-ронний мир. Поэтому заместителя умершего чаще всего назначали именно в день больших поминок, когда как бы пополнялись запасы одежды, питания и всего прочего, необходимого покойному в загробном мире. С этой целью закалывали животное : для умершего мужчины — быка или лошадь, для женщины — корову или овцу. Мясо животного варили и съедали во время поминальной трапезы, а кровь по частям разливали в каждое блюдо и использовали для приготовления поминальных блинов. Голову, кожу и ноги убитого животного зарывали в моги-лу. Заботились также и об одежде для покойника: около его заместителя клали подушку, новую рубаху, сапоги или новые лапти с оборами, пояс или белый ба-лахон. Имитировалось и заготовление дров дли умершего. Во время больших по-минок во дворе разводили костер, иногда даже разводили небольшой костер в избе. Как уже отмечалось, таким образом старались защититься от смерти, кото-рая «приходит» в дом вместе с покойником.
По окончании поминок заместителя умершего провожали с громогласным пла-чем и словами : «Теперь более уже к нам не ходи, твой пир уже прошел. Ступай живи в своем месте ! Когда еще будет у нас праздник, тогда милости просим к нам в гости на время праздника. Ну, прощай !».
В конце XIX в. большие поминки уже не везде устраивали во всей полноте. Обычай выбирать заместителя умершего стал исчезать. В ряде мест стали просто раскладывать одежду покойного на лавке, где он умер, или на его могиле. В дру-гих делали куклу, изображавшую усопшего, которую одевали в его одежду и при-крепляли к ней зажженную свечку.
Своеобразные поминки совершались в год смерти после окончания жатвы. Ко-гда убирали хлеб, лен или коноплю, то на долю покойного отделяли небольшой участок жатвы. Души всех умерших приглашали в дом поминаемого человека, где собирались его родственники с пивом, медовым квасом и съестными припасами. Здесь они поминали покойника, затем, захватив с собой питье и воду, отправ-лялись в поле. Участок поля, который оставался неубранным, был обычно не-большим, но уборка его продолжалась долго, так как срезали по одной соломинке и дергали по одному стеблю. В Саратовской губернии во время работы не-сколько раз устраивали трапезу. Убранные хлеб, лен и коноплю ставили в бабки и оставляли на месте, как принадлежащие усопшему.
Помимо поминок, связанных со смертью одного из сородичей, у мордвы устраи-вались общеродовые поминки по всем умершим родственникам. В конце XIX ве-ка они приурочивались к церковным праздникам и совершались весной — перед Пасхой и на Фоминой неделе, на Троицу и осенью. Во многих местах на Страстной неделе топили баню для поминаемых покойников. На полок ставили для них корытце с водой, горшок с кашей и приглашали умерших предков прийти попариться. В этой же бане парились и сами. В Великий четверг для покойни-ков устраивали угощение — резали быка или свинью, на их крови пекли блины, накрывали стол, ставили на него чашки и ложки, в некоторых местах развеши-вали на стене для умерших женщин украшения, а для умерших мужчин кафтаны. Над головой зарезанного быка вечером совершали поминальное моление. На по-роге зажигали свечи, над порогом ставили горшок с кашей, яйцами, поставку с брагой, ветчину. Предков приглашали в избу : «Приходите те, которых мы зна-ем и которых не знаем, у кого нет сродников, кому мы сделали зло, просим не одни мы, а все старики». Члены семьи «встречали» души умерших на пороге из-бы. Когда начиналось поминовение, на долю усопших кидали за порог крошки хлеба, а на стол клали 2-3 лишние ложки и ставили полный стакан браги. Помя-нув усопших в одном месте, ходили по домам родственников. «Угощение» по-койников продолжалось до Пасхи.
Во вторник, а в некоторых местах и в первый день Пасхи, вся родня собиралась в доме старейшины.

[Пришелец]

Древние шотландцы мумифицировали своих мертвецов примерно тогда же, когда это делали древние египтяне (причем, научились этому совершенно независимо от них). Такое сенсационное открытие сделал британский археолог Майк Паркер-Персон (Mike Parker-Pearson).
При раскопках на острове Саут-Уист (South Uist, Гебридские острова на западе Шотландии) он обнаружил останки двух (по другим источникам - четырех) людей бронзового века, которые имеют признаки мумификации. Найдены мумии были, как говорится в сообщениях, под глиняным этажом трехтысячелетнего дома. Автор открытия говорит еще про старинные украшения и инструменты, находящиеся там же. Старшая из этих двух мумий принадлежит мужчине, умершему примерно за 1,5 тыс лет до н.э, в то время как вторая, женщина, умерла приблизительно два столетия спустя.
В то время как египтяне для сохранения своих мертвых "нетленными" пускали в дело горячий песок и естественные соли, а древние перуанцы высушивали мертвецов на сухих горных ветрах, в Шотландии применялся еще один способ: использовались естественные кислоты, встречающиеся в торфяных трясинах. (А первыми бальзамированием умерших занялись индейцы племени чинчоррос - за 2 тыс лет до египтян - и занимались этим примерно в 5000 - 2800 гг. до н.э.)
Доказательством того, что тела не мумифицировались в ходе случайного процесса, а были сознательно подвергнуты специальной обработке (помещены в торфяную трясину на 6-18 месяцев для дубления кожи и сухожилий), служит тот факт, что внутренности из трупов были извлечены, а датировка методом радиоуглеродного анализа показывает, что они умерли за 500-600 лет до похорон. Что они делали эти столетия, находясь на земле - пока не ясно. Возможно, пребывали в каком-нибудь "доме мумий". Собственно, к настоящему времени мумии уже сгнили, но то обстоятельство, что за сотни лет после их смерти и новых похорон кости не поменяли анатомически правильного положения и не развалились, указывает на то, что, возможно, кожа и сухожилия не позволили скелетам разваливаться. И только мумификация могла воспрепятствовать их гниению в тот период. Находки, которым уже дали название "bog bodies" (тела из трясины, болотные тела), отличаются и почти полным отсутствием костей, которые были разрушены (вследствие деминерализации) за прошедшие столетия в ходе сложных химических реакций, вызванных болотными химикалиями.
Дальнейшие тесты показали, что бактериальное разложение в телах было приостановлено вскоре после смерти. Обычно бактерии буквально пожирают труп и нападают на кости, но в случае этих тел нападение бактерий было резко остановлено прежде, чем оно могло принести большой урон.
Тела были мумифицированы в сильно согнутом положении - это очень похоже на некоторые инкские мумии - и были почти наверняка сильно связаны или чем-то обернуты на некоторой стадии после смерти. Процедура, возможно, позволяла облегчить процесс мумификации. При предварительном осмотре выявилась еще одна причудливая подробность: мумия, принадлежащая женщине, держала в своих руках два собственных передних зуба.
Древнеевропейские мумии, появившиеся естественным путем, были известны и ранее: это, например, гренландская достопримечательность - 500-летние эскимосские мумии, найденные братьями Грумвольд в 1972 году (сохранившиеся благодаря совместному воздействию холода и сухости), - или мощи Киево-Печерской лавры, а вот доказательств того, что древним европейцам было известно искусство мумификации, до настоящего времени не находилось. Это открытие, вероятно, заставит пересмотреть некоторые ключевые аспекты восприятия жизни и смерти в европейском доисторическом обществе.

[Пришелец]

Шотландским ученым из Университета Данди (University of Dundee) и их коллегам из других стран удалось восстановить облик древнего мумифицированного кельта (найденного в феврале 2003 года в ирландских торфяниках в районе Дублина), что в косметических целях использовал... заграничный гель для волос. Этого допотопного щеголя не без юмора прозвали Дэвидом Бэкхемом (David Beckham) железного века из-за некоторых характерных черт его лица. Другое наименование находки - Клоникаван (Clonycavan) - по области, где он был обнаружен.
Древние шотландцы мумифицировали своих мертвецов примерно тогда же, когда это делали древние египтяне. Такое сенсационное открытие сделал британский археолог Майк Паркер-Персон. Датировка методом радиоуглеродного анализа показывает, что они умерли за 500-600 лет до похорон. Что они делали эти столетия, находясь на земле - пока не ясно. При предварительном осмотре выявилась некая причудливая подробность: мумия, принадлежащая женщине, держала в своих руках два собственных передних зуба.
Археологи полагают, что гель, возможно, применялся в тщетной попытке увеличить видимый рост этого "коротышки", высота которого составляла только 5 футов 2 дюйма (157 см).
35 специалистов из шести стран работали на протяжении 18 месяцев, осуществляя так называемый Bog Bodies Project ("Тела из трясины"). Они провели CT- и MRI-сканирование (методом ядерного магнитного резонанса - ЯРМ), гистологические и патологические исследования, сняли отпечатки пальцев, исследовали содержимое желудков и т.д. Судебный антрополог доктор Каролина Вилкайнсон (Caroline Wilkinson) убеждена, что открытие примитивных средств для ухода за волосами стало одним из "наиболее удивительных" событий в истории их проекта. Экспертиза показала, что найденный мужчина пользовался гелем, изготовленным из смеси растительных масел и сосновой смолы, привезенной откуда-то с юго-запада Франции или севера Испании, таким образом данную находку можно считать первым неоспоримым свидетельством наличия торговых отношений (экспорта предметов роскоши) между Ирландией и Южной Европой 2,5 тысячи лет назад.
Ученые и судмедэксперты (а первоначально находку воспринимали как относительно "свежий" труп криминального характера и им занималась полиция) оказались в непростой ситуации, когда им потребовалось восстановить черты лица древнего человека: дело в том, что череп мужчины "растворился" благодаря кислой химической среде торфяного болота, где он был найден. Потребовалось решать непривычную задачу: создать человеческое лицо, "повторно заполняя" раздавленные, но дошедшие до нас мягкие ткани Клоникавана. К счастью, частично все-таки сохранилась челюстная кость, от которой и решено было отталкиваться при этой работе.
Судебный художник Каролина Нидхем (Caroline Needham) выбирала цвет кожи, подбирала стеклянные глаза и волосы к глиняной модели, демонстрирующей вероятный внешний облик древнего модника. "Мы решили, что его коже подойдет несколько более темный оттенок, поскольку он, вероятно, много бывал на открытом воздухе", - говорит она.
Археологи полагают, что Клоникаван принадлежал к аристократическому роду и был принесен в жертву языческим богам в ходе какого-то жестокого ритуала. Нед Келли (Ned Kelly), возглавляющий отдел древностей в Национальном музее Ирландии (National Museum of Ireland), заявил: "Мое мнение состоит в том, что мы имеем дело с королевской жертвой богам плодородия, призванной гарантировать успешное царствование" (возможно, Клоникаван был политическим заложником). Впрочем, сейчас уже неясно, способствовали ли те истязания повышению тамошних надоев молока и урожайности зерновых культур...
Вторая находка сходного характера была сделана в мае того же 2003 года в Крогане (Croghan Hill, приблизительно в 25 милях (40 км) от Клоникавана) в ходе коммерческих торфяных разработок. Тело этого двадцатилетнего человека, жившего приблизительно 2 300 лет назад, имевшего рекордно высокий для того времени рост 6 футов 6 дюймов (198 см) и получившего имя Олдкроган (Oldcroghan), также носило следы истязаний: он был связан и убит после невероятных мучений (его избивали, разрезали соски, проделали отверстия в руках, через которые была протянута веревка и т.д.), скорее всего, в ходе принесения ритуальной жертвы. Уже в наши дни трупу серьезно "досталось" и от машины, разрезавшей торф. От мумии сохранились отдельные части, однако чрезвычайно тщательно наманикюренные ногти Олдкрогана указывают на то, что он тоже был весьма богатым человеком, никогда не работавшим своими руками.
Датировка, проведенная посредством метода радиоуглеродного анализа, показывает, что Олдкроган жил между 362 и 175 гг. до н.э, в то время как Клоникаван - от 392 до 201 гг. до н.э.
Известны десятки других древних жертв из трясины, многих из них пытали и убивали весьма изобретательными способами. Например, знаменитый двухтысячелетний человек (времен римской оккупации Британских островов) из Линдоу (Lindow), останки которого выставлены в Британском музее (British Museum) в Лондоне, заполучил от своих современников длинный разрез на горле от уха до уха.

[Coldsenses]

[quote]Труп расчленяли на части и выносили в горы на съедение грифам.[/quote]
Н-да, не завидую тем, кто это делал. И тем, кто умирал там.

Когда я умру, попрошу не хоронить меня - оставить где-нить в открытом месте. Авось сольюсь с матушкой-природой, растворяясь в ней. Зачем прятать в футляр и держать в темноте, в сырой земле. Пусть уж лучше на воздухе где-то слиться со всем и вся.

[Пришелец]

жизнь духа — это переживания и воспоминания. Мир для совы Минервы всегда оказывается серым. Но и ангел, зовущий в будущее превращает прошлое в обломки. Дело не в сове и не в разуме, которые слепы к цветам жизни. Мы сами превращает прошлое в руины. И таким образом мы снова стоим перед вопросом: является прошлое грудой обломков или таким его делает воспоминание.
Гегель по крайней мере наслаждался печалью от вида руин прошлого. Но такая возможность исключена для людей, ориентированных в будущее, он не могут печалиться о прошлом. И эта невозможность печали вызывает меланхолию. Овременив смерть, мы изгнали ее, мы уже не имеем возможности общаться с мертвыми и потеряли свой собственный мир, утратили вкус к жизни, ибо прелесть жизни и ее пространства также проявляется на фоне смерти и посещения некрополей. Кладбище превратилось в музей под открытым небом. Теперь это не табуированное пространство смерти, куда вход разрешается дозированно и порционно. Исчезновение границы между посюсторонним и потусторонним обесцветило жизнь, сделало ее серой и безрадостной. Как же можем мы теперь ощутить, что все еще живы, если не приходим к могилам, чтобы помянуть умерших. Лишив кладбище его собственной функции, мы превратили весь город в пространство мертвых и теперь они живут в наших домах как полтергейсты или приходят в ночных кошмарах.
Все истории с привидениями содержат одну мораль: если нарушен порядок смерти, то умерший не находит себе места в загробном мире и может вернуться обратно, угрожать или беспокоить живых, пока они не восстановят нарушенную гармонию. И наоборот, живые не должны беспокоить мертвых, они не могут во внеурочное время посещать кладбища и, сокращая путь, экономя силы и обувь, пересекать их на пути от места работы к дому.
Известная «Книга мертвых» содержит специальные указания как вести себя в загробном мире, как ориентироваться в его пространстве, не заблудится и добраться до назначенного места. Этот документ — свидетельство институализированной общественной заботы о мертвых. Он должен восприниматься не только как трактат содержащий тайные знания, но и как социальная инструкция, порожденная страхом перед тем, что заблудившийся может вернуться назад и помешать живым. Именно с целью предотвратить нежелательное возвращение умершего и написана данная инструкция по ориентированию в мире мертвых.
Это обстоятельство делает понятным живучесть некоторых погребальных обрядов, которые с точки зрения просвещенного сознания могут показаться устаревшими предрассудками. На самом деле их живучесть связана не только с соблюдением традиции. В конце концов, когда надо, традиции меняются. Но можно видеть, что несмотря на некоторую смену антуража, сами эти ритуалы остаются неизменными. Например, древнему воину давали в могилу оружие, христианину «пропуск в рай», а современному человеку иногда сооружают гробницу с холодильником и телевизором.

[Пришелец]

Народное музыкальное творчество Кашкадарьи многообразно и представлено различными формами и жанрами традиционной музыки. Собственно музыкальный фольклор региона, как и повсеместно в Узбекистане, делится на жанры, обусловленные обрядами и ритуалами, исполнение которых невозможно вне контекста последних, и на жанры, не связанные с обрядами и исполняемые в повседневной жизни.
Пласт музыкального фольклора Кашкадарьи, связанный с обрядами – обычаями, ритуалами и календарными празднествами, представлен основными типичными фольклорными жанрами узбекской традиции, сопровождающими человека от рождения (колыбельная – алла, свадебные, трудовые песни и др.) и до последнего дня жизни. Многие песни этого региона связаны с трудовым процессом, например, “Ёзи” (исполняется при сенокосе), “Майда” (во время молотьбы) и др. Для похоронных обрядов Кашкадарьи, как и повсеместно в Узбекистане, характерны мужские и женские плачи (эркаклар йиги, аёллар йиги), которые исполняют близкие родственники умершего. Плачи, будучи одним из древнейших видов ритуальных песнопений, имеют в Кашкадарье свои локальные отличия, в зависимости от их исполнения представителями разных этнических групп и племен (кунграты, мангиты и др.)
Более сложную музыкально-драматическую форму представляет похоронный ритуал садр (аналог зикра). Обычно он состоит из траурных танцев (ракс) с определенными ритмическими формулами (усул) и специальных траурных песнопений В целом кашкадарьинский садр имеет много общих черт с аналогичным ритуалом в других регионах Узбекистана и Таджикистана, хотя в нем имеются и некоторые локальные отличия. Различаются мужские и женские садры, проводимые группами людей на территории мазара (кабристон). В основе садра лежит принцип диалога, где основной текст распевается ведущим певцом гуянда (айтувчи) на фоне рефрена – постоянно повторяемой формулы хором участников (“Э, вох, Хусан”, “Хай, шох Хусайн”, “Ё, Оллох” и др.). Этот ритуал, имеющий доисламские корни, обнаруживает тесные связи с шиитской доктриной, близкой ритуалам ашура, интегрировавшей в суннитскую среду бытования.

[Пришелец]

Похоронные ритуалы имеют двойную функцию. Во первых медитативно-временную. Процессия плакальщиков, похоронная месса, казалось, разрывают нашу душу,но они одновременно канализируют наши страдания. Перенаправление горя на мир, который оставил покойный, повышает ценность этого мира. Во-вторых, похоронные ритуалы производят пространственную упорядоченность. Они представляют собой довольно тонкое жонглирование на тоненьком канате «срединного пути» и дают средства удержать равновесие, Так ритуал — это проводы мертвых и одновременно защита живых, защита от горя и аффекта, нарушающих социальный и душевный порядок.

Прежде всего табуируется дом или место, где умер человек, место смерти ограничивается. Там, где остался отпечаток смерти не должна ступать нога живого человека. И до сих пор территория смерти оберегается, отмечается и ограничивается целым рядом запретов. Так на домах вывешиваются черные флаги или делаются другие отметки. В комнате занавешиваются зеркала и закрывают окна, везде присутствует черный креп. Это и есть разметка асоциального пространства, знаки опасности, предупреждающие о необходимости особой осторожности. Как сигналы светофора на оживленных магистралях города, они призывают к порядку, сдержанности и бдительности. Поэтому посетители ведут себя почтительно и тихо, тщательно соблюдают все требования и обычаи ритуала похорон. Хотя перед лицом смерти никакие правила, казалось бы, не могут ничего значить и должен стоять вой, однако ритуал призывает прежде всего к молчанию. Нельзя тревожить мертвых — это главный запрет, на охрану которого направлена вся культура похорон и кладбищ. До погребения требуется воздержание в еде и питье, меняется одежда, действует особый церемониал, используется иной порядок и форма приветствий, исключаются какие-либо сексуальные намерения.

Рука смерти претендует не только на тело, но и на собственность покойного, поэтому древние ритуалы погребали вместе с умершим и его личные вещи. Тут дело не в том, что похороны отражают экономические стандарты общества, а в том, что являются центральным элементом этой экономии. Шок смерти угрожает жизни, поэтому первым делом необходимо локализовать смерть, чтобы она не разрушила все живое. Мертвого отправляют в последний путь, на новую родину. Его готовят к этому с собой тщательностью. В древних культурах погребали не только одежду и оружие, но хоронили в лодке, на которой он мог бы пересечь реку забвения. Место обитания мертвых также чаще всего осмысляется в спиритуалистическом ключе: темное или светлое царство, рай или ад, как много картин такого рода. К этому однако добавляется особая картография, особенно внушительно составленная Данте. Лучше всего эти два элемента, потусторонность и ландшафтность выражаются на кладбище. Люди давно придумали некрополи. Удивляет их сохранность. В истории, кажется, разрушилось все, кроме кладбищ. История и археология связаны с ними самым тесным образом.

Смерть огорожена и изолирована, но она по прежнему таит в себе жало и инфицирует нас. Однако это не смертельная инфекция безжизненной тоски, а прививка против стагнации. Этим объясняется необходимость общения с умершими. Их нельзя просто забывать и предоставлять самим себе. Топологически граница живого и мертвого укрепляется оградой кладбища, могилой или склепом, которые ограждают миры живых мертвых от беспорядочного сношения. Концепция границы, как способа взаимоопределения и взаимоперехода нечто и иного была разработана задолго до гегелевской диалектики в первобытных ритуалах захоронения и общения с мертвыми. Отсутствие мертвых заставляет искать способы общения с ними, но границы рушатся, если их начинают пересекать как попало.

[Пришелец]

Мертвые должны возвращаться, если мы хотим, чтобы они отсутствовали. Мы сами, если хотим удостовериться, что все еще живы, должны обращаться к мертвым. Культ мертвых связывает современников с духом предков и способствует сохранению родины. Мертвые обязаны не только жить в своей стране, но и помогать живым. Но для этого они должны хотя бы на короткий срок возвращаться на свою бывшую родину. Таково требование дифференциации. Именно граница дает ощущение различия живого и мертвого. Без мертвых нет живых, и наоборот. Таков порядок, который разделяет и связывает зависимостями даже живых и мертвых. Отсюда необходимость общения. Но поскольку смерть особенно опасна для социума, то общение с нею требует особой осторожности, что бы она не привела к хаосу. Если при посещении могил наше сердце разорвется от печали и вынудит к эксцессам, то это нарушит гармонию социального мира. Таким образом возникает потребность в лимитированном переходе, чтобы не уничтожить саму границу.

Издавна культ мертвых был направлен на организацию упорядоченного общения между живыми и мертвыми. В определенное время и в определенном месте разрешается их встреча, которая сопровождается строгими церемониями, особой торжественностью и почтительностью. Граница открывается, что бы потом по истечению назначенного времени закрыться наглухо снова. Уже в древности взывание к духам умерших, приглашение их в наш мир было регламентировано. Как правило, оно совпадало с годовыми циклами и в Европе проводилось во время зимнего солнцестояния. Примерно то же самое имело место в Азии и в Америке. Будь то ритуал заклинания духов предков, или карнавальное шествие и сжигание соломенного чучела важнее, чем чувственное впечатление, оказывается функция такого действа. Она разрешает переход и общение между мирами с целью укрепления пространства жизни. Дух предков вызывается для того, чтобы восстановить его. Место жизни окружено страной мертвых и мы живем на территории, границы которой определены кладбищем. Не случайно страна мертвых располагается рядом с нашей, ибо благодаря этому мы глубже и полнее ощущаем связь с местом обитания. Покинуть территорию, то же что умереть и об этом свидетельствует страх изгнания в прошлом. Даже современные эмигранты это переживают. Так, Канетти писал, что он умирал ровно столько раз, сколько вынужден был менять место жизни. Домашний очаг является центром человеческого мира. Это место, где горизонтальная граница соединяется с вертикальной. Точка пересечения задается местом обитания- кровом. Иметь кров, крышу, значить быть укрытым, значит таиться от хаоса. Но точно также укрытыми и захороненными являются мертвые. Отсюда слово «погост», означающее у смертных и деревню и кладбище.

[Пришелец]

Между кладбищем и домом есть глубокая и напряженная связь. Дом и домовина происходят от одного корня и это подтверждает интуицию Хайдеггера, который нашел смелость сказать, что путь на кладбище — это путь домой, что в смерти человек находит и определяет самого себя. Из сферы «man» он переходит в мир подлинного бытия. Если в социуме он заместим и заменяем и выступает как «любой» или «каждый», т.е. усредненный и заменяемый другим, то в смерти он по настоящему незаменим и поэтому нельзя ни умереть за другого, ни попросить кого-либо умереть вместо себя. Сокрытость бытия генерируется по мере продвижения человека к месту захоронения. Если общество культивирует открытость, наготу как качества государственного тела, то смерть укрывает нас и возвращает к забытой истине бытия.

Жить — значит ждать смерти на этой земле, но это не значит, что смерть пустое ничто или конечная цель. Все мы называемся смертными потому, что живем и введены в саму суть жизни и смерти. Хайдеггер абстрактно тематизировал связь бытия и смертности человека, которую он понимал как «мою-смерть-в-будущем» и этим следовал основному способу представления смерти во времени эпохой модерна, которая минимизирует могилы и тем самым исключает смерть из пространства. И все же Хайдеггер сделал важный шаг для ее возвращения и использовал в «Бытии времени» опыт символического общения с умершими. Его понятия пограничного опыта, существования перед лицом ничто, жизни как умирания являются важными экзистенциалами, возвращающими человека к забытому опыту смерти. Он вовсе не романтизирует жизнь и не воспевает «дух смерти». Особенно в поздних сочинениях он заботливо печется о смерти как соседке жизни, которая готовится принять в свои объятия человека. Таким образом устанавливается символический обмен между жизнью и смертью: Умирая, человек приходит к себе и смерть вновь оказывается, как у древних, равнозначной рождению. Здесь тоже не обошлось без некоторого перекоса хрупкого равновесия. У Хайдеггера кладбищенский порядок господствует нам миром живых. Его смертные ведут себя столь же тихо, уединенно и отрешенно, как умершие.

[Пришелец]

[b]Только дураки не радуются жизни и не боятся смерти.[/b] Подобно правде и лжи, любви и насилию, жизнь и смерть различаются каждым нормальным человеком. Однако как духовные феномены они постигаются в разные эпохи по-разному. Человеческое бытие в отличие от бытия природы способно к самоизменению в результате познания. Изучая смерть, человек не получает бессмертия, но может изменить свою жизнь. Самопознание, связанное с самоизменением, — это и есть поле приложения философии. Однако люди, обращающиеся к ней с просьбой дать понятный ответ на простой вопрос о том, как прожить счастливую жизнь и нейтрализовать смерть, не получают желаемого. Это вовсе не значит, что она сосредоточилась на каких-то собственных проблемах, далеких от смысложизненной тематики. Философия действительно не дает рецептов, обеспечивающих безмятежное проживание в заданных сетями порядка условиях, ибо она стремится преодолеть понимание самих условий выживания как чего-то наперед заданного, естественного и неизбежного.

[Пришелец]

Пер-Лашез
Париж, Франция
Элегантное старинное кладбище почти в самом центре Парижа. Замшелые склепы, тенистые просторные аллеи и навек упокоившийся здесь весь цвет французской – и не только – культуры. Эдит Пиаф, Ив Монтан, Оноре де Бальзак, Марсель Пруст, Мольер. Надгробие могилы Оскара Уайльда сплошь покрыто губной помадой – говорят, если поцеловать камень на могиле писателя, найдешь великую любовь.

[Пришелец]

Сан-Микеле
Венеция, Италия
Сан-Микеле прозвали «островом мертвых». От Венеции до Сан-Микеле пара минут лодочного хода, этот остров издавна был главным городским кладбищем. И, кроме того, - самым престижным в мире.

[Пришелец]

Арлингтонское национальное кладбище, Арлингтон, США. Здесь находится могила Джона Ф. Кеннеди. Кроме того, в Арлингтоне похоронены ветераны Первой Мировой, Второй Мировой, Корейской и Вьетнамской войн, - в общей сложности здесь насчитывается около 230 тыс. могил ветеранов и членов их семей.

[Пришелец]

Hollywood Forever
Лос-Анджелес, США
Голливудское кладбище, несомненно, - самое оживленное в мире. Перечисление знаменитостей, похороненных здесь, займет уйму времени. И знаменитостям этим даже после смерти покой только снится. На окруженном пальмами кладбищенском дворе каждое лето устраивают кинопоказы, концерты и театральные представления.

[Пришелец]

[quote name='Пришелец' date='10 January 2010 - 02:17' timestamp='1263075474' post='6020534']
Hollywood Forever
Лос-Анджелес, США
Голливудское кладбище, несомненно, - самое оживленное в мире. Перечисление знаменитостей, похороненных здесь, займет уйму времени. И знаменитостям этим даже после смерти покой только снится. На окруженном пальмами кладбищенском дворе каждое лето устраивают кинопоказы, концерты и театральные представления.
[/quote]

[Пришелец]

Старое еврейской кладбище
Прага, Чехия
Это, пожалуй, одно из самых печальных кладбищ. До 1787 г. здесь хоронили всех живших в Праге евреев. На крохотном участке насчитывается более 200 000 могил. Надгробия образуют причудливые нагромождения, возникшие в результате того, что старые захоронения покрывались новыми слоями земли для последующих захоронений. На Старом еврейском кладбище похоронен рабби Лёв, согласно легенде, создавший легендарного глиняного Голема..

[Пришелец]

Ла Реколета
Буэнос-Айрес, Аргентина
Самое знаменитое кладбище на южноамериканском континенте. Сюда стекаются огромные толпы туристов, в массе своей – ради одной-единственной могилы. Той, где похоронена легендарная Эвита Перрон. Однако, чтобы добраться до ее могилы, надо пройти мимо гигантских ангелов, охраняющих надгробия, и статуй мраморных младенцев, покинувших своих матерей. Антураж Ла Реколета поистине прекрасен.

[Пришелец]

Кладбище "Trinity", Нью-Йорк, США славится своей более чем трехсотлетней историей, а также удачным расположением - на пересечении Бродвея и Уолл Стрит.

[Пришелец]

Кладбище "Auburn" (Кембридж, штат Массачусетс, США) славится как первое в Штатах кладбище-сад. Среди прочих легендарных американцев здесь покоятся Генри Уодсворт Логфелло, Бакминстер Фуллер, Б.Ф.Скиннер и др.

[Пришелец]

Кладбище "Boothill" (Томбстоун, США) знаменито тем, что на протяжении десятков лет здесь находили последний приют самые что ни на есть настоящие американские ковбои.

[Пришелец]

РУССКОЕ КЛАДБИЩЕ СЕНТ-ЖЕНЕВЬЕВ-ДЕ-БУА ПОД ПАРИЖЕМ

[Пришелец]

История обращения со смертью - это история освобождения от ее чар. На гравюрах видно, как на стыке средневековья и нового времени, когда зарождался протестантизм, кардинально изменились отношения между живыми и мертвыми. Впервые за многие годы прекращаются традиционные захоронения на церковных погостах, кладбища переносятся за стены города. Новые проповеди над телом усопшего подчеркивают земную, светскую сторону его жизни, заслуги перед обществом. Просвещение приносит в церковные традиции культуру гигиены. Появившаяся буржуазия, опираясь на присущий ей здравый смысл, пытается изменить отношение к мертвому телу с помощью гигиены, санитарии, чистоты и правил приличия.
Люди во все века стремились как можно скорее избавиться от мертвого тела, поскольку понимали, что оно может быть опасным для живущих. Но именно в XIX веке, когда мертвые стали представлять все больший интерес в научно-медицинских кругах, кладбища с изысканным похоронным ритуалом становятся очагами городской культуры. Именно в этих местах начинает формироваться буржуазный культ погребения с восхитительным садово-парковым искусством. Знаменитые художники, скульпторы создают тысячи надгробных произведений, бессмертных памятников смертным современникам. На кладбищах воцаряется особая атмосфера романтизма. Разум и чувства впервые объединились в отрешенной заботе о мертвых. После средневековых плясок смерти, где главенствовал скелет и череп, памятование о смерти получило новое художественное воплощение. Эстетика похорон получила мощный импульс, став отражением романтических взглядов на смерть, которой в XIX веке было очень много - эпидемии, чума, холера, войны. Повсюду царил траур. Многим женщинам приходилось хранить траур без единого дня перерыва по 25 и 30 лет.

[Пришелец]

Если быть корректным во времени, следует отметить, что появление и настоящий расцвет похоронных ритуалов связаны с эпохой Возрождения. В это время похороны являлись идеальной возможностью продемонстрировать богатство и положение в обществе. Родственники покойного могли улучшить свое положение в обществе тем, что заказывали дорогостоящую и впечатляющую похоронную церемонию и специальную одежду. Этот аспект похоронного ритуала затмил все остальное, на похороны тратили целые состояния, заказывая дорогие памятники, мавзолеи, поминальные пиршества и процессии, как, например, в случае похорон короля или аристократа. Католические и православные похоронные обряды были существенно дороже протестантских: соборование, последнее шествие, часто с факелами под звон городских колоколов, омовение, ночное бдение, крестное знамение, поражающие воображение похоронные экипажи, раздача подарков в память об усопшем, грандиозные надгробия, ограничением цены которых было только небо - все это было материальным воплощением сложной культуры погребения и траура.
Процедура королевских похорон в Европе восходит к Франции XV века. Как легко заметить, ее тщательно скопировали в XIX веке и используют по сей день. Каждый, кто имеет хотя бы отдаленное отношение к королевской власти, и по сей день принимает участие в шествии, более важные персоны, как и два-три века назад, следуют в непосредственной близости от гроба.

[Пришелец]

Порядок похорон королевских особ и аристократии был строго прописан. Сначала шли те, кто раздавал милостыню, а также друзья усопшего с домочадцами и слугами. Далее следовали представители судебной власти и мэры, за которыми шло духовенство. Герольды короля с мемориальными досками, на которых был изображен герб, шли или ехали верхом непосредственно перед гробом. Камзолы герольдов, расшитые гербами покойного, шлем, меч, щит, знамена и знаки отличия и ордена дополняли собой мемориальные доски. Оружие покойного и его войск несли перевернутым, точно также, как и в наше время их несут на похоронах государственных деятелей или военных. Это был символ перемирия на время похорон. Далее следовал катафалк с людьми, несшими покров, придерживая его за углы. В действительности, гроб несли носильщики, находившиеся под пологом. Сразу за гробом шли или ехали верхом самые близкие скорбящие - близкие родственники и послы. Шествие замыкали траурные кареты, в которых сидели женщины, иногда встречались пустые кареты, присланные их владельцами в знак уважения. В похоронах государственного масштаба участвовало огромное количество военных, которые шли перед процессией и позади нее, а также выстраивались по бокам улиц, по которым проходило шествие.
Средний класс в викторианскую эпоху стал подражать таким шествиям, однако, в несколько меньшем масштабе. Они добавили к процессии "людей, несших перья", которые шли перед катафалком, неся огромные связанные проволокой пучки черных страусовых перьев, а герольдов заменили владельцы похоронного бюро. Для траурного шествия заказывали специальные черные траурные одеяния для всех принимавших участие в процессии, также закупали черную драпировку, которой завешивали церковь, дом покойного и иногда весь маршрут, по которому шла процессия.
Вся процессия копировалась с королевских похорон, высокий статус достигался увеличением количества участников процессии. Количество похоронных карет было решающим фактором. Количество лошадей также было важно. Чтобы достичь по-настоящему впечатляющего эффекта, их иногда красили в черный цвет и привязывали фальшивые хвосты. На них надевали черные бархатные попоны с черной упряжью, украшенной серебром. Перья крепились между ушей лошади с помощью специальной черной розетки, одевавшейся на лоб. Лошадей никогда не пускали быстрее, чем степенным шагом. Похоронная процессия для достижения наилучшего эффекта медленно петляла по главным улицам города.

[Пришелец]

Похороны в Европе эпохи Возрождения по своей пышности и значимости становились похожими на похороны в Китае и Египте. Правила похоронного этикета становились все более и более замысловатыми, с их помощью пытались превзойти всех, кто занимал низшее положение на социальной лестнице и не мог даже надеяться на то, чтобы соперничать с людьми, которые могли позволить себе такие затраты.
Древняя практика, включающая жертвоприношение на могиле, похоронные пиршества и специальную траурную одежду, сохранилась среди европейских похоронных традиций эпохи возрождения и бытовала вплоть до XIX века. Жертвоприношение дорогих вещей и еды, которые раньше помещали в могилу, к периоду ренессанса превратилось в их раздачу церкви, королевским чиновникам и другим важным лицам, которые участвовали в похоронном кортеже. После похорон ценность представляли покров, расшитый золотом, дорогие восковые свечи и королевские лошади.
Древний обряд сжигания или похорон вместе с покойным лошади умершего, которая должна была переправить душу своего хозяина в иной мир, превратился в обычай вести лошадей в похоронной процессии. Во Франции после роскошных похоронных процессий лошадей отдавали церкви для использования в Крестовых походах. К XIV веку, когда Святая Земля была потеряна, лошади стали приравниваться к восковым свечам и дорогой черной драпировке, и наряду с ними передавались церкви в качестве пожертвования.

[Пришелец]

В XIX веке традиция похоронных даров в память об усопшем распространялась на всех, кто участвовал в похоронах. Раздача колец, перчаток и шарфов сменила раздачу траурных одеяний, которые брались напрокат у владельцев похоронных контор. До XVII века было принято раздавать простые траурные кольца с гравировкой, однако в XVIII веке они были заменены более дешевыми перчатками и шарфами. Все эти дары раздавались строго в соответствии с социальным статусом получателя, и даже перчатки при этом варьировались по качеству.
Женщины не играли большой роли на похоронах мужчин, хотя первоначально на похоронах женщин из аристократических семей главным скорбящим всегда выбиралась женщина. Женские журналы были полны вопросами о мельчайших деталях похоронного этикета. Никто не хотел публично прослыть невеждой, незнающим всех деталей этого ритуала. Журнал для женщин "Ледиз филд", великолепно понимавший озабоченность своих читательниц, опубликовал список предметов одежды, которые будут считаться неподобающими для глубокого траура в течение трех недель после смерти королевы Виктории в 1901 году: "Среди предметов одежды, которые определенно не подходят для глубокого траура, следует перечислить следующие: соболь, шиншилла и горностай, платья с глубоким вырезом, манжеты и отделка кружевами белого или кремового цвета, черные кружевные оборки с золотом на складках, шифон и тюль, шляпки с белыми цветами или банты из белой тюли, золотые безделушки, такие как золотые цепочки для муфт, дамские сумочки и цепочки на поясе (для ключей, кошелька и пр.). Ни бархат, ни панбархат определенно не являются материалами для траурной одежды, однако для тех, кто не приближен ко двору, они могут сойти, оттененные тусклостью шелка или шифона". Постоянные ссылки на двор, поведение и траурное одеяние в аристократических кругах были мерилом, по которому каждая амбициозная женщина среднего класса измеряла свое социальное поведение.

[Пришелец]

Самым простым способом избавиться от хлопот, связанных с организацией похорон, было переложить их на плечи похоронных агентов и их людей. Растущая популярность роскошных похорон привела к появлению большого количества похоронных контор в XVIII веке, в XIX веке их было уже бесчисленное множество.
Идея о том, что похороны должны быть "достойными", глубоко укоренилась в сознании, и делалось все возможное, чтобы в случае похорон у людей набралась достаточная сумма денег для оплаты всего необходимого. Были организованы похоронные общества, целью которых было следить за тем, чтобы похороны среди рабочего класса проводились на должном уровне. Такие клубы восходят к древнему Риму, а в Англии они появились в XII веке и являлись частью системы гильдий. Гильдии контролировали ремесла в пределах каждого города, устанавливая качество изделий, цены и заработную плату. Если человек вносил ежегодно определенную сумму денег в гильдию, он мог рассчитывать, что ему будут обеспечены достойные похороны другими ее членами. Финансовая помощь также часто оказывалась и вдовам, хотя женщинам не разрешалось вступать в гильдии. Большая похоронная процессия была гарантирована, поскольку на членов гильдии налагался штраф, если они не приходили на похороны. Помимо гильдий в начале XVII века стали появляться общества помощи при похоронах.

[Пришелец]

одно из самых мистических и загадочных мест Санкт-Петербурга - Александро-Невская лавра. Воздвигнутая в начале XVIII века на остатках древнего языческого святилища, она всегда была покрыта завесой таинственности. Опасно находиться в лавре в белые ночи. Здесь можно встретиться с представителями самых мрачных обиталищ потустороннего мираю
Надо сказать, что среди коренных петербуржцев бытует немало легенд и поверий, связанных с лаврой. Рассказывают, что в белую ночь здесь можно столкнуться с призраком, которого окрестили "ПЬЯНЫМ могильщиком". Раскачиваясь, словно крепко набравшийся человек, он бродит в грязной хламиде от одной могилы к другой. Если на его пути встречается запоздалый прохожий, он просит угостить его водкой. Не дай бог, у несчастного не окажется спиртного: привидение тогда разрубает его лопатой пополам!

[Пришелец]

Смоленское кладбище.
Одна из самых ужасающих легенд Смоленского кладбища (которую, кстати, многие ученые рассматривают не как легенду, а как исторический факт) - легенда о сорока заживо погребенных священниках. Вскоре после революции священников со всего города арестовали, привезли на Смоленское кладбище, выстроили на краю заранее вырытой огромной могилы и предложили либо отречься от веры, либо ложиться в землю заживо. Все священники предпочли мученическую смерть. Говорили, что еще в течение трех дней из могилы доносились стоны, а земля на этом месте шевелилась. Затем на могилу упал Божественный луч, и все затихло.