Бакинский Дневник Генерала Денстервиля

[Zaman.]

Бакинский дневник генерала Денстервиля

“Английский генерал на Каспийском море, на единственном море, не вспаханном еще английскими судами, на борту парохода, названного в честь южно-африканского президента-голландца, отплывающий из персидского порта под сербским флагом для освобождения армян из-под турецкого ига в революционном русском городе” – этими торжественными и слегка запутанными словами начинал описание своего бакинского вояжа во главе экспедиционного корпуса “Денстерфорс” британский генерал Лионель Чарльз Денстервиль (1865-1946).

Сначала необходимые объяснения: пароход “Президент Крюгер”, на котором Денстервиль 17 августа 1918 года прибыл в бакинский порт, носил имя президента Южно-Африканской республики в 1883-1900 годах, активного участника англо-бурских войн, голландца по национальности Пауля Крюгера. Персидский порт -это Энзели, а “революционный русский город” – Баку. “Освобождение армян” и “турецкое иго” скорее всего плод больного воображения. В реальности все было наоборот. Баку в военном, политическом и экономическом планах находился в руках армян. Рожденное в муках азербайджанское государство боролось за освобождение своей исторической столицы.Что касается сербского флага, здесь тоже своя небольшая история. Денстервиль сначала поднял на своем корабле трехцветный российский флаг. Однако местные революционеры не согласились с этим выбором. В свою очередь британский генерал не хотел плавать под красным большевистским флагом. “После долгих пререканий мы пришли к компромиссному решению поднять старый русский флаг, но с тем условием, чтобы он был повешен вверх ногами. С этим решением я согласился, и с этого момента мы плавали по Каспийскому морю под сербским флагом: революционеры не подозревали, что перевернутый русский флаг – не что иное, как флаг сербский”- писал позже Денстервиль в своей книге “Приключения “Денстерфорса”.

Генерал Денстервиль был кадровым офицером. Учился в колледже Юнайтед Сервисес – специальном образовательном учреждении закрытого типа, готовившем английскую молодежь к службе в имперской армии. Его товарищем по учебе был будущий всемирно известный английский писатель, лауреат Нобеловской премии Редьярд Киплинг. Кстати, молодой Лионель Денстервиль являлся прототипом одного из главных героев романа “Сталки и компания” начинающего Киплинга. И, судя по дневниковым записям, не был лишен литературного таланта.

Военную службу начал в 1884 году в сухопутных подразделениях британской колониальной армии, размещенных на территории современного Пакистана. В годы Первой мировой войны служил в воинских частях, дислоцированных в Индии.

24 декабря 1917 года командир первой пехотной бригады на северо – западной границе Индии полковник Денстервиль получил секретный приказ явиться в штаб армии в Дели. Здесь в первых числах января 1918 года ему присвоили звание генерал-майора и назначили руководителем несуществующей еще военной миссии.

Дело в том, что чуть раньше, 23 декабря в Париже была подписана секретная англо-французская, конвенция о разделении на сферы влияния некоторых территорий бывшей Российской Империи между этими двумя государствами. По условиям конвенции Донский бассейн, Кавказ и Туркестан были отнесены, британской сфере влияния. В новых политических условиях, обусловленных распадом царской России, в Военном министерстве страны под руководством Лорда Керзона и Уильяма Робертсона был образован т.н. “Восточный комитет” по делам восточных колоний Великобритании.

По предложению комитета в срочном порядке сформировали три военные миссии под руководством генералов Вильфрида Маллесона, Георга Маккартни и новоиспеченного генерала Лионеля Денстервиля. Первая миссия должна была контролировать восточную часть ирано-афганской границы, город Мешхед и важную узловую станцию закаспийской железной дороги – Ашхабад. Вторая миссия также должна была задействована в Туркестане. Генералу Маккартни было поручено во главе своей миссии вступить в качестве разделительной силы между Восточным Туркестаном и бывшими русскими владениями, а также держать под контролем Ташкент. Наконец, генерал Денстервиль должен был обеспечить британский контроль над морскими портами Энзели и Баку, координировать работу пробританских сил, предупредить предполагаемое продвижение немецко-турецких сил в Центральной Азии, Индии и Афганистане.

По мнению английского генерала, единственно возможным и самым целесообразным планом было отправить его миссию в Тифлис. Эта миссия по прибытию на место назначения “должна была реорганизовать распавшиеся единицы русской, грузинской и армянской армий, и восстановить фронт против турецкого вторжения”.

С этой целью 18 января 1918 г. он прибыл в недавно отвоеванный от Османской империи Багдад и немедленно приступил к формированию военного контингента под названием “Densterforse” (Силы Денствервиля). Наряду с английскими солдатами и офицерами в состав миссии количеством около 1000 человек были привлечены также канадские, австралийские и новозеландские военнослужащие.

Не дожидаясь полного укомплектования, 27 января Денстервиль во главе своих передовых сил в 41 военном “Форде” выехал из Багдада в Иран. Он планировал в средних числах февраля добраться в Баку и дальше по Закавказской железной дорогой двигаться в Тифлис. Несмотря на бездорожье и ужасные погодные условия, британцы почти достигли своей цели. 18 февраля “Денстерфорс” уже находился в персидском портовом городе Энзели. Оставалось переплыть Каспийское море. И они могли высадиться на желанных берегах Баку.

Однако генералу пришлось скитаться по городам и селам Персии почти полгода. Только в первых числах августа 1918 г. Денстервиль получил реальную возможность осуществить свой план и приехать в вожделенное “царство нефти и миллионов”. Этому способствовало падения дашнакско-большевистского режима Шаумяна – Бакинской коммуны. Новая власть – Диктатура Центрокаспия (Центральный комитет Каспийской военной флотилии) с подачи Армянского национального совета пригласила Денстервиля в Баку.

Передовой отряд “Денстерфорса” прибыл в Баку 4 августа под командованием полковника Боба Стокса, а основные силы – 17 августа. Британский экспедиционный корпус не произвел должного впечатления на представителей Диктатуры Центрокаспия и Армянского национального совета. Новые хозяева Баку были крайне озабочены малочисленностью военного контингента. А генерал Денстервиль, в свою очередь, полагал, что его основная роль должна заключаться в координации действий и повышении боевого духа войск, оборонявших города.

“Денстерфорс” не был в состоянии нести единоличную ответственность за оборону. С другой стороны, Денстервиль был неприятно поражен полной неорганизованностью и небоеспобностью войск Диктатуры Центрокаспия, офицерский состав и солдаты которых состояли по большой частью из армян.

Англичане получили первое боевое крещение в борьбе против Кавказской Исламской Армии 26 августа в районе Бинагади, где потеряли 3 офицеров и 70 солдат убитыми. Несмотря на значительные потери, им не удалось предотвратить успешную атаку турецких войск. Тем не менее, по словам Денстервиля, это была очень решительная атака, и если бы эти позиции занимали силы Центрокаспия, город был бы взят. В последующие дни англичане потерпели поражение и на других участках фронта.

94 года тому назад, 14 сентября 1918 г. началась решающая битва за Баку. К 9 часам утра турецкие войска прорвали оборону в Вольчих воротах и заняли стратегические высоты над городом. Попытки англичан остановить их не увенчались успехом. По словам Денстервиля, “бакинские войска вместо того, чтобы оказать сопротивление врагу, покинули позицию, подвергая опасности английских солдат. А армяне, как всегда, были бесполезными”. Общие потери британцев в боях за Баку составили 180 человек убитыми.

15 сентября остатки “Денстерфорса”, в спешке покинув Баку, отправились в Энзели. Таким образом, генерал Денстервиль не смог выполнить поставленную перед ним задачу. Его миссия провалилась. Азербайджано-турецкие силы после 50-дневных кровавых боев освободили Баку. Спустя два дня правительство республики переехало из временной столицы Гянджи в главный город страны.

Генерал Денстервиль приехал в Баку не как друг азербайджанского народа. Его миссия была направлена против молодой азербайджанской государственности. Он представлял интересы Британской империи. А для осуществления колониальной политики своей страны на Южном Кавказе и в Азербайджане опирался в первую очередь на поддержку армян, выразителем воли и зашитником которых был и в Баку.

В 1911-1922 годах Денстервиль вел обширные дневники. На основе своих записей в 1920 г. в Лондоне издал книгу “Приключения “Денстерфорса” (“The Adventures of Dеnsterforse”). Дневники и данная книга английского генерала являются ценными источниками для изучения истории освобождения Баку и общественно-политической ситуации в регионе во второй половине 1918 г. в целом.

Накануне 94-ой годовщины освобождения Баку от дашнакско0большевистской оккупации решил представить вниманию читателей газеты “Зеркало” страницу дневника генерала Денстервиля, посвященную событиям вокруг Баку в моем переводе с английского.

ОТРЫВКИ ИЗ ДНЕВНИКА ДЕНСТЕРВИЛЯ

1918 ГОД

26 мая

Последние новости заставляют меня сделать еще одно попытку добраться в Баку. Поэтому в пятницу покидаю здешние места (имеется в виду Тегеран, где тогда находился автор – В.Г.), 31 мая присоединяюсь к Бичерахову (1) и его казакам в Казвине, потом по дороге в Энзели буду воевать с дженгелийстами (2). Если не опоздаем, тогда можем прибыть в Баку вовремя, спасти город и нефтяные промыслы от попадания в руки турок и германцев, которые двигаются из Тифлиса для их захвата. Будем ли мы опаздывать как всегда? Это не моя вина. Они всегда отказывают мне в выделении войск и аэропланов, в которых я так нуждаюсь.

28 мая

Телеграмма Военного Министерства категорически запрещает мне отправляться на Кавказ в настоящее время. Таким образом, немцы будут владеть бакинской нефтью, красноводским хлопком, астраханским зерном и Каспийским морем. Это очень тяжело и грустно. Мне придется контролировать только Персию. Думается, что волнения Перси Сюка в Северной Персии насторожили их (имеются в виду британские власти – В.Г.) Потом Кучек хан в Реште (3), турки в Тебризе, безнадежность гражданской войны в Баку и финансовые вопросы… Они не могут наладить дело с обеспечением. Отправил телеграмму о требуемом минимуме около 5 миллионов фунтовстерлингов ежемесячно.

28 июля

Кажется, до сих пор у меня остается шанс спасти Баку от турок и германцев. Большевики лишились власти. Наконец дошла моя очередь переплыть море и попытаться спасти Баку. Я имел частые беседы с большевистским и эсеровским лидерами. Первый пришел на ланч, а последний был более сговорчив.

31 июля

Положение в Баку очень критическое, и мы можем опоздать. Двое большевистских лидеров – Челябин и Лазарев – обедали у меня. Нельзя сказать, что очень интересные люди. Но было забавно наблюдать, как они пожирают еду и свои принципы одновременно.

——————

1. Бичерахов Л.Ф. (1882-1952) – русский офицер, участник Первой мировой войны и Гражданской войны. В начале 1918 года в Персии сформировал свой отряд (приблизительно 1000 человек), состоявший на службе у англичан. В июле 1918 года во главе этого отряда прибыл в Баку и принимал участие в боях против турецко-азербайджанских сил. Участвовал в свержении в Баку власти Бакинской коммуны и установления власти Диктатуры Центрокаспия. В 1919 году эмигрировал из России.

2. Дженгелийцы – участники антиимпериалистического партизанского движения в Гилянской области Персии. В период подъема национально-освободительного движения на севере выступали единым фронтом с иранскими коммунистами.

3. Мирза Кучек хан Джангали (1881-1921) – иранский военный и политический деятель, один из руководителей национально-освободительного движения в Гиляне. Выступал как ярый противник британского империализма.

(Продолжение следует)

[Zaman.]

Бакинский дневник генерала Денстервиля

Отрывки

4 августа

Баку находится на грани падения. Но мы могли бы спасти город. Я уже послал Боба. А сам отправился в Энзели сегодня. Приехал в Мензил, на маленькую почтовую станцию, где было очень неудобно из-за беженцев из Баку и Решта.

5 августа

Проехал через Решт, обедал в заставе, поговорил с Матвеем и Муром. Они очень хорошо справились с делом. Мы недавно бомбардировали аэропланом все гиланские города, и я не думаю, что они в ближайшем будущем могут атаковать нас. Решт пострадал больше других, но город показался мне спокойным. Нигде не стреляли в мой конвой. Окраина очень красивая. Удивительный лес протяженностью 20 мил., а внизу зеленые рисовые поля. Приехал в Энзели в 6 часов вечера. Остановился в том же старом рыбацком доме. Мы только недавно арестовали лидеров русского революционного комитета, и надеюсь, дальше все будет хорошо. 6 месяцев тому тот же революционный комитет чуть не арестовал меня. Тогда мне чудом удалось спастись бегством. А сегодня он находится на пути в Багдад, и их ревком больше не существует, потому что Энзели находится в моих руках. Боб уже в Баку и новости оттуда не такие уж плохие. Кажется, мы можем еще надеяться на успех.

7 августа

В здешнем порту спокойно. Правда, мы арестовали и отправили в Багдад большевистских лидеров, однако до сих пор не можем реально контролировать порт и судоходство. Потому, что наши войска немногочисленны, и я не могу демонстрировать силу. Фактически в любое время большевики или джангалисты, или оба вместе могут атаковать и вышвырнуть меня из города. Существует большой риск, но основные силы я должен отправить в Баку, а здесь оставить только необходимый минимум.

Когда приезжаешь в новый город, головой уходишь в переговоры, от которых ужасно устаешь. Вчера встретился с г. Хунином, главой таможни. Были у меня также Хачиков и Сенизавин, контролирующий Каспийское пароходство, эсер Гендре, председатель Армянского Национального Совета др. Араратянц, эсер Огамианц, эсер Алхари – человек Бичерахова. Были предложены грандиозные планы. Но каждый играет на свою руку. Была сегодня также куча людей, которые просто отнимали мое время. Они в основном русские и английские беженцы, которые пытаются найти с моей помощью работу (читай деньги!). Баку до сих пор висит на волоске. Надеюсь, Боб справится со своей задачей. Однако мои силы незначительны и время летит очень быстро.

11 августа

Очень жарко. Каждое утро в 6.30 купаемся в море. Я веду переговоры с людьми с утра до вечера. Сложности умножаются страшно. Опоздание очень опасно. Конвой пребывает не всегда вовремя. А судьба Баку висит на волоске. Все машины вышли из строя, и все повернулось против меня. Вдобавок ко всем персидским проблемам теперь у меня и Баку. Красноводск, Ленкоран, Бичерахов в Дербенте, русская колония в Мешхеде умоляют посылать войска. Джангалисты угрожают атакой, словом все против нас. Но Бог с нами. Хорошо, что у меня спокойный характер, иначе сходил бы с ума. Я покинул Багдад на свой страх и риск на автомобиле. И все это время с неполной бригадой! Это наихудший блеф, чем любая игра в покер.

14 августа

Я и мой штаб переместились в сухогруз “Президент Крюгер”. Некоторое время, пока придется ждать, буду оставаться там. В каютах прохладно. Собираюсь снаряжать беспроволочный телеграф, потом немедленно буду двигаться вдоль и поперек Каспия. Мой моряк, коммодор Норрис импровизирует наш флот – так давно мы не получили ни одного судна. Но вчера получили 4 пушки, и еще 3 в пути. Имеем морской персонал численностью 160 человек. Офицеры на борту и экипаж выглядят очень прилично. Мы сняли красный революционный флаг и взамен подняли старый русский флаг.

16 августа

Пришло время пересекать Каспийское море. Покинули порт в штормовую погоду. Наверное, все заболеют морской болезнью. Почтовое судно не смогло выйти вчера ночью. Поэтому отправились в путь этой ночью.

17 августа

Прибыли в Баку. Успешно преодолели все трудности. Даже не пропустили завтрак. День был прохладный, дул сильный, но приятный бриз.

19 августа

Вчера и сегодня осмотрел всю линию фронта протяженностью около 10 миль. С южного побережья до севера правый фланг остается открытым. А это дает возможность туркам развернуться и произвести беспокойство в нашем тылу на востоке полуострова. Солдаты из числа армян, поддерживающие линию фронта в обоих флангах, подкрепленных моими парнями из Северного Стаффорда, очень расхлябанные, среди них нет никакой дисциплины и организованности. Мы постепенно направляем британских командиров в армянские батальоны. Мы также имеем наших офицеров в их батареях. Мой автомобиль проехал приблизительно в 3000 ярдах от турецких пушек, в довольно-таки открытой местности. Но они не произвели ни единого выстрела. Это, по моему предположению, показывает, что у турок достаточно туго с боеприпасами. Наша линия ужасно слаба на правом фланге. И то, что турки не попытаются захватить город в такой обстановке, говорит о низком боевом духе среди них. Батареи противника находятся приблизительно в 6000 ярдах от города и порта. Иначе говоря, при желании они могли обстреливать нас в любую минуту. Нефтяные промыслы вызывают большой интерес.. Баку очень красивый город с великолепными фундаментальными домами. Но в окрестностях города скучно и отвратительно. Длинные вышки в нефтяных промыслах рождают какое-то неприятное ощущение.

20 августа

Вчера посетил службу в русской церкви. Мне почему-то стало страшно, что прихожане больше созерцали меня, нежели святые иконы. Сегодня меня сняли в кинематографе и таким образом мои черты лица попали в историю.

Этой ночью я отплыл в Дербент. Положение здесь критическое с точки-зрения военного, а нормальное с политической стороны. Но изменения происходят очень быстро, и нынешнее правительство может быть свергнуто в любую минуту. Бичерахов справляется со своими обязанностями великолепно. Я почувствовал, что заслуживаю похвалу хотя бы потому что, вопреки всем отрицательным мнениям, я доверился этому человеку. Военное министерство телеграфировало мне, что нельзя верить ему, то же самое говорили люди из Багдада и почти все русские. Если б я не поборолся против этих мнений, тогда действительно случилась бы беда. До сих пор Бичерахов действовал успешно, и естественно, мой успех также связан с ним. Я наставлял здешних людей с пониманием отнестись к нему. Начальник штаба Аветисов ненавидит Бичерахова. Но мы отправим начальника штаба в отпуск по болезни, и ситуация улучшится. Боб также великолепно справляется с командованием здесь. Это один из тех редких случаев, когда артиллерист является лучшим человеком. Получил телефонограмму на борту и отплыл в Дербент в 9 часов вечера. Погода отличная. Мы слышали, что Алексеев взял Астрахан и эта была хорошая новость. Но потом узнали, что не Алексеев, а матросы-анархисты из Балтийского флота овладели городом. Это уже плохая новость. Меня все время снимают в кинематограф. Сегодня также снялся на борту корабля, отправляющегося в Красноводск, обращаясь с речью к некоторым беженцам. Баку в ужасно слабом состоянии, и очень надеюсь, что в моем отсутсвие город не будет захвачен.

21 августа

В 4.30 ночью мы дали первый морской бой в Каспии и далеко не превосходно. Мы еще не доплыли до Дербента. При приближении к Дербенту подозрительно выглядевшее судно, вероятно большевистское, дало сигнал следовать борт о борт с ним. Капитан спросил мое мнение. В свою очередь я поинтересовался, имеет ли тот корабль какие-то знаки полномочия или власть для подобных требований. Капитан ответил: “Нет, это обыкновенное судно “Узбек”, которое совсем недавно попало в руки большевиков”. Тогда я дал команду “Полным ходом вперед!” Большевистское судно начало обстреливать нас из небольшой, вероятно 3х дюмовой пушки. В течение 15 минут были сделаны 4 или 5 выстрелов. Все снаряди попали вокруг нас, но на очень близком расстоянии. Одноко к счастью, точного попадания не было. Благодаря скорости нашего судна мы быстро отошли от “Узбека”. Поменяли курс и теперь возвращаемся в Баку. Буду настаивать на установлении горных пушек на всех кораблях. Иначе в один прекрасный день можем стать жертвами этих пиратов.

23 августа

Дует сильный норд. Но мы вовсе не чувствовали морской болезни. Прибыли в Баку в 3 часа дня. Боб поднялся на борт судна и доложил о том, что все нормально. Сегодня исполняется 35-ая годовщина моей военной службы. Я даже не мог предсавить, что так долго буду оставаться на службе. Но это были 35 счастливых лет. А последнии 21 год мне сопутствовало двойное счастье. Турки обстреляли город ночью, но не смогли нанести большой урон. Мы хотим вооружить некоторых из этих торговых кораблей, однако не можем получить на это согласие революционного правительства. Оно боится, что мы можем использовать свой новый флот против них. Погода неожиданно стала очень прохладной, и я боюсь, что настоящие жаркие дни остались позади. Мы не можем достать масло, молоко или жир любого вида. Я вовсе не соскучился по ним, но врачи говорят, что их использование необходимо.

24 августа

Всего лишь два человека были убиты во время бомбардировки вчера ночью. Но была вызвана большая паника случайными выстрелами. В 8 часов вечера отправился в Энзели. Погода прекрасная.

25 августа

Прибыл в 3 часа дня. Планировал встретиться с Кучук ханом в Реште, пить чай и поговорить. Но у него не было свободного времени до среды. А я не смог ждать так долго. И опять я должен вернуться обратно без разрешения этого важного вопроса. Энзели мне показался очень красивым и чистым. Брей сильно болеет. Мне пришлось направить его в госпиталь. На его место взял лейтенанта Госвальда из русской армии. Хороший парень, но ничто в сравнении с Бреем.

26 августа

В 8 часов вечера отплыл в Баку. Погода прекрасная и тихая. Везу с собой многочисленный морской персонал и несколько 4-х дюмовых и 12 фунтовых морских пушек. Надеюсь, смогу получить разрешение для установления их на торговых судах. Купленные в Энзели за 2 рубля арбузы стоят в Баку 20 рублей. В Индии их цена была 1 анна (1).

27 августа

Прибыл в Баку днем 3.30. Боб поднялся на борт и доложил о ситуации. Очень сожалею, что во время моего отсутствия турки произвели успешную атаку и овладели грязевым вулканом. Наши потери – 3 офицера и 70 солдат, из отряда Норд Стаффорда убиты 11 офицеров и 35 солдат получили ранения. Атака была очень решительная. И она была произведена именно в том месте, где, по-моему мнению, самая уязвимая точка для овладения Баку. Соотношение сил было четыре к одному. Кроме того, мы не имели артиллерийской поддержки. А армянская пехота, посланная для усиления позиции, отказалась выполнить приказ.

Риск взятия города врагами очень большой. Поэтому я больше не смею держать этот дневник при себе и решил оправить его почтой Мак Муррей в Хамадан.

Приписка. Канцелярская книга отправлена, дальнейшие записи я делаю в отдельном блокноте.

(Продолжение следует)

[Zaman.]

Бакинский дневник генерала Денстервиля

Отрывки

1 сентября

Баку до сих пор держится несмотря ни на что, и это просто долго длившееся чудо. В городе нет порядка и дисциплины. Пятеро диктаторов – Ермаков, Лемлин, Верлунц и другие – слабые, как ветерок. Все они молодые люди в возрасте от 25 до 30 лет. Я не верю советам людей без белой бороды. Отсутствуют всякий порядок, дисциплина и организованность в войсках. Они отступают везде, где враг нападает. Мои солдаты, лишенные всякой поддержки, становятся легкой добычей. Я приказал армянским частям занимать только-что подготовленные и укрепленные позиции. Именно с этой стороны мы ожидали наступление. Но они отказались идти, потому что враг мог атаковать их (подчеркнут автором – В.Г.) Алиса опять в Вондерланде. Вчера частям (речь идет об армянских частях – В.Г.) приказали отправляться на фронт. Они провели собрание, чтобы принять решение: идти или не идти. 30 % было за, 70 % против. Это 30% действительно стойкие парни. И они начали стрелять в эти 70% для того, чтобы наказать их, или заставить выполнять приказ. Пули свистели поблизости, у одной из наших бронированных машин. Начальник машины позвонил командиру: “Если они не прекратят, я буду стрелять по ним”. Командир ответил: “Пожалуйста, стреляйте!”

Город активно обстреливается днем и ночью. Жители постепенно привыкают к этому. От небольших обстрелов не так много вреда, исключая сильный грохот. Даже несмотря на это, болезненного вида, молодые парни и их настырные девушки продолжают свое вечернее гуляние без лишних волнений. Мой пароход на верфи являлся основным прицелом. Но он находился на довольно-таки далеком расстоянии от их обстрелов. Большинство снарядов попадало в город, а часто на кладбище, убивая давно умерших мертвецов вторично. Один из снарядов разрушил спасательную лодку на корме корабля. Было очень хорошое попадание. Наличие большого количества боеприпасов за моим иллюминатором в верфи не очень понравилось мне, поэтому решил написать записку об их немедленном перемещении. Пока я составлял записку, слышал грохот, один из снарядов попал прямо в середину амуниций, вызывая новые грохоты. Были ранены слегка двое из караула, и ничего больше.

Главнокомандующий генерал Докучаев (1) хороший малый. Но не очень сильный и контролирует наиболее трудную позицию. Его начальник штаба Аветисов (армянин) слабый, больной и совершенно бесполезный человек. Я попросил генерал выгнать его в шею и назначить вместо него Стоука. Следующий начальник штаба Ван дер Флесс также особенно ничем не отличается. У военного министра Багратуни (армянин) (2) совсем недавно ампутировали ногу. Он умный человек. Но характером не очень сильный. Сегодня турки без особой трудности захватили селение Дигах. И это несмотря на то, что Дигах считался сильно укрепленной позицией и позволял построить крепкую оборону. Турки идут от успеха к успеху, и одному Богу известно, почему они прямиком не направляются в город. Должно быть, совершенно ослабли. Были бы у меня войска для контрнаступления, я бы разгромил все их отряды. Если до сих пор турки не понесли большие утраты, это объясняется только тем, что им повезло и они не сражались против моих 900 героев (из Варвика, Ворчестра, Норт Стаффорда и Глостера). Напрасно я писал о безвредности артиллерийского огня, исключая их интенсивное использование. Если бы не бои на французском фронте, турки сами никогда не могли додуматься до этого. Потери от артиллерии почти равны нулю. Главный вопрос заключается в том, как спасти несчастное население от надвигающейся резни – всех этих женщин и детей, каждый вечер прогуливающихся при свете электрических ламп на бульваре и совершенно не думающих о том, что в каждую минуту их горла могут быть зарезаны турками. Таким образом, я позвал на встречу Диктаторов, командующих армией и флотом, а также представителей Армянского Национального Совета и взорвал бомбу:

“Уже пора придти к окончательному решению относительно судьбы Баку. Предположения и надежды должны быть оставлены в сторону, и мы должны считаться только с фактами. А факты следующие: воюют только мои войска. Но их всего лишь 900 человек. И никаких подкреплений не будет. Турки выходят победителями из всех атак. Следовательно, они могут войти в город в любое время, когда будут иметь достаточно мужества для открытых действий. Защитники города действуют все хуже и разбросанней. Я вчера принимал участие в военном совете, где планы генералов были отвергнуты обыкновенным матросом. Вообще-то планы такого рода в целом бесполезны. Сегодня утром я наблюдал сражение, когда Бинагадинский холм был взят турками. Тогда небольшая контратака была достаточна для того, чтобы отобрать холм у противника. Но мне пришлось наблюдать, как все повернулись спиной к врагу и, буквально положив руку в карман, двинулись в сторону Баку. Потом я еще раз посетил главнокомандующего, и мы снова стали обсуждать новые планы. Мне думается, что вопрос достаточно ясен, и окончательный мой совет заключается вот в чем: зачем изучать карты и вести полемику по поводу важности укреплений, когда, как вы сами также прекрасно осведомлены из прежних опытов? Поступает команда о наступлении, а ваши солдаты неизменно отступают? Если это так, тогда зачем без всякой пользы затягивать эту агонию и рисковать жизнью всего вашего гражданского населения? Я больше не собираюсь понапрасну жертвовать жизнью моих бравых солдат. Я поеду в Красноводск и начну новую и более полезную борьбу в Туркестане. Я буду ждать до следующего утра, чтобы дать вам время для переговоров. Немедленно поднимите флаг о перемирии и для сдачи города врагам и предложите следующие условия: (но прежде этого усильте вашу линию обороны всеми доступными средствами!) Если вы дадите в течение 48 часов отправить из Баку всех наших женщин и детей, а также наши военные силы, мы сдадим город в целости и не поврежденным. В противном случае мы будем сражаться до последнего патрона. Ваши потери будут очень тяжкими. Мы будем разрушать все электрические станции, все насосные установки, которые качают нефть в Батуми. И это положит конец всем вашим усилиям, всем вашим попыткам, которые стимулировали захват города. Ведь вы воевали из-за нефти для ваших железных дорог и для вашей Черноморской флотилии. И таким образом, ваши потуги закончатся ничем, полным провалом”.

Был большой шум и волнение среди участников встречи. Каждый понимал, что сказанное мною – сущая правда. Однако до настоящего момента никто не посмел открыто говорить об этом. Город дважды был спасен чудом, посланным Господом Богом. Это случилось 26 июля и 5 августа. Мы не имели права ждать третьего чуда. После короткого разговора, во время которого в мой адрес было сказано несколько горьких слов, я покинул встречу, оставив их для продолжения своей дискуссии и отправился к главнокомандующему. Потом опять вернулся к ним и буквально стал умолять их, чтобы они оставили свои дурацкие разговоры и начали действовать. И как они любят говорить и ничего не делать! Потом я пошел к военному министру, который полностью согласился с моими доводами. А они говорили до 8.30 вечера и потом согласились с предложенным мною планом и обещали действовать. Однако и после принятия решения они продолжали говорить всю ночь, и к следующему утру польностью изменили прежние решения. “Мы возражаем против этого трусливого плана. Мы контролируем ситуацию. Вы также не должны уступать. Если даже одно судно покинет порт, мы будем топить его, а потом повернем орудия к вашим сухопутным силам. Для бравых матросов ничего не стоит говорить такие вещи, когда они находятся в открытом море, и их собственная безопасность полностью обеспечена. Таким образом, мы продолжаем защищаться”. Я очень рад. Потому что каждый день мы все больше и больше отходим от принципов союзников. Я только боюсь из-за гражданского населения. Их печальная судьба каждый день более зримо вырисовывается перед моими глазами. Помочь им, находясь на расстоянии, невозможно. Покажет ли нам Господь Бог третье чудо? Теперь я переселяю мой штаб на суше, в отеле “Европа”. Потому что они могут оценить мое нахождение на борту корабля в открытом море как знак трусости.

2 сентября

Затишье. Никак не могу понять, почему эти безмозглые турки не берут город? Мне кажется, они боятся повреждения противником всех машин и механизмов, что превратит их победу в напраслину, в пустой труд.

3 сентября

Вчера ночью город был сильно обстрелян. Французский полковник Шардини очень нервозный человек. В конечном итоге и я, конечно, не отличаюсь особым героизмом. Но я молюсь о смелости, которой Бог не наградил меня, и такого рода мольбы быстро удостаиваются ответа. И я веду себя так спокойно, как-будто нахожусь где-то в Бископстейнгтоне. Я никогда не верю в результативность молений материального характера, но все другие мои мольбы всегда (курсив автора – В.Г.) исполняются. Я стал мишенью для шести хорошо произведенных выстрелов на Бинагадинском холме пару дней тому назад, когда изучал позицию врага. Я совершенно не обратил внимания на это, и никакое чувство страха не возникло в моей голове. Больше выстрелов не было.

5 сентября

До сих пор мы удерживаем город. И не знаю как. Единственное объяснение – это Божьи чудеса. Наверное, время еше не наступило. Но оно может наступить в любую минуту. Эти бакинские войска – тихий ужас. Вчера вечером, при наступлении темноты, мой офицер инспектировал линию обороны. Там, где наиболее опасно, и где наибольшая вероятность атаки врага, не было никого (подчеркнуто автором – В.Г.), тогда в этой местности должны были находиться 1500 солдатов и 2 пулемета. А в другом месте, где должен был стоять целый армянский батальон, было всего лишь 75 человек. Арбузы стоят 20 рублей, бутылка минеральной воды – 4 рубля. Цена одного яйца – 2 рубля 50 копеек, небольшая порция еды – тарелки мяса или пудинга 50 рублей. Весь мой день прошел в переговорах и мелких спорах с разными людьми. У меня было два серьезных скандала с 5 диктаторами, которые представляют здешнее правительство. Однако мы любим друг друга. Бедные парни! Они не имеют реальной власти, которая находится в руках комитетов (имеются в виду национальные комитеты – В.Г.). Поэтому они в трудном положении.

7 сентября

Вчера был относительно сильный обстрел. У Брея украли все, включая золотой портсигар и 6000 рублей наличными. Вор вошел и вышел через мою комнату. Но ничего из моих вещей не тронул. Я постоянно окружен чудесами. Бог очень милостив ко мне. Но когда я так говорю, я чувствую некоторое “самодовольство”

Враг не атакует. Почему? Чудеса еще продолжаются…

Перевод с английского и комментарии Вилаята Гулиева

(Окончание следует)

——————–

1. Докучаев Г.А. (1864-1920?) – русский офицер, генерал-майор. Командир бригады 5-ой Кавказской стрелковой дивизии. В августе 1918 года руководил силами Центрокаспия в Баку. Позднее состоял в Вооруженных силах юга Росии. В 1920 году интернирован в Грузии. Дальнейшая судьба неизвестна.

2. Багратуни Я.Г. (1879-1943) – генерал-майор русской армии, генерал армянской армии. Являлся одним из организаторов создания армянских воинских частей в составе русских вооруженных сил. В марте 1918 года прибыл в Баку. Участвовал в мартовской резне как один из организаторов боевых действий армянских банд. В первых числах августа 1918 года был назначен правительством Диктатуры Центрокаспия военным министром. После победы объединенных азербайджанско – турецких сил в битве за Баку вместе с армянскими военными формированиями покинул город и переехал в иранский город Энзели. В ноябре 1918 года снова вернулся в Баку и был избран в состав Армянского национального совета. Входил в состав делегации Армении на Парижской мирной конференции. В 1920 году был назначен послом Армении в Великобритании. Умер в Лондоне.

[Zaman.]

Бакинский дневник генерала Денстервиля

9 сентября

Враг имеет карту города и, несомненно, аккуратно информируется о моем передвижении. Они знают, что каждый день я пью чай на борту “Кругер”а в 4.30 после полудня. И имеют здесь своего человека, для того чтобы направить огонь на меня. В субботу во время чаепития они начали стрелять. Но из-за невнимательности наблюдателя первый снаряд попал где-то поблизости от кафедрального собора, а следующий чуть поближе ко мне. И так продолжалось до тех пор, пока они раз за разом не подошли совсем близко, когда один из снарядов попал между мачтами в нескольких ярдах, но, к счастью, не взорвался. Потом наблюдатель стал сигнализировать более точно и два батарейных залпа нацелились прямо на “Кругер”. Но их обстрелы опять не достигли цели и снаряды попали рядом, повредив два парохода, причаливших на соседней верфи. И все начали быстро отходить от залива. А “Кругер”, причина всех их волнений и беспокойств, был быстрее всех. Наконец пальба прекратилась. Наверное, они испытывают трудности с боеприпасами. Капитан Ноель здесь рядом со мной. Отличный парень. Шесть месяцев он содержался в тюрьме Кучек хана, где был прикреплен к стене цепью и неоднократно был порот розгами. Вышел на свободу только после того, когда я добился мира с Кучек ханом. Несмотря на пережитое, он выглядит очень хорошо. Я взял капитана с собой с целью осмотра наших позиций в Бинагади. При возвращении в город я нашел мою штаб-квартиру в отеле “Европа” сильно обстрелянной. Нельзя было остановить машину. Это закрывало бы движение по узкой улице. Итак мы повернули обратно и оказались во главе спасающейся толпы. Это было неприятное путешествие – вокруг летали и со страшным грохотом ударялись об землю кирпичи и известь. Но я видавший виды человек, поэтому сидел спокойно и наблюдал все это с таким выражением лица, как будто мне очень нравилось. Наконец, когда я добрался до отеля, обстрел был завершен. Один из снарядов попал в спальню Витера, а другой в мой кабинет. Комната полностью была разрушена, но никто не пострадал. Два снаряда взорвались прямо на дороге, разбив вдребезги все оконные стекла и разрушив балконы. Начался пожар в соседнем доме. Но пожарная команда подоспела вовремя, работала очень слаженно, и вскоре огонь был взят под контроль. Артиллерийская стрельба – вещь очень страшная. Но когда снаряды небольшие, эффект от нее в городе мизерный. А здесь крупных найти невозможно. Слава Богу и слава Божьей матери за проявленные чудеса. Первый отряд Бичерахова сегодня прибыл из Петровска, и дела в настоящий момент идут действительно очень хорошо. Лондон и Багдад приказывают мне немедленно покинуть Баку. Но я стойко и окончательно отказался. Даже не представляю, как все это закончится. Я направил им очень сильные телеграммы, подобные документы никогда не были отправлены раньше. В них ничего особенного нет, кроме того, как указание более прямых и правильных действий и приведение в действие нужных механизмов. Багдад и Лондон демонстрировали преступную медлительность в вопросах стратегии. Даже сейчас они не в состоянии понимать, что захват Баку турками является намного значительной победой для них, чем захват Багдада нами был для нас. Вечером участвовал в ужине, устроенном консулом Бельгии (он является армянином) по поводу годовщины Марнского сражения (2). Гостями были 12 знатных армян, полковник Шардини, один французский офицер, один русский и армянский поп в очень широком и красочном одеянии. Стол представлял собою замечательное зрелище. То же самое можно сказать и о гостях. Было сказано много речей, даже очень много. Я убежал через два часа под благовидным предлогом занятости.

10 сентября

Каждый день занят. Сегодня встретился с лейтенантом Маурисием из французской армии по поводу важных вопросов, связанных с нефтяными промыслами. Потом пришел капитан Ноель с предложением некоторых мельниц обеспечить их челночным транспортом из Англии с целью увеличения продовольствия. А мы, в свою очередь, можем покупать их излишки и потом поменять на зерно в портах, где наличные расчеты не принимаются. В эти дни нам опять придется вернуться к бартеру. У Ноеля существуют также планы, связанные с Северным Кавказом. Там Пайк убит, поэтому я предложил капитану занять его место. Потом принял господина Кларка. Он – глава офиса продовольственного контроля. Здесь требуется обеспечить продовольствием население количеством около 300 тысяч человек. Потом Гендре, эсер, говорил о своих планах, Араратянц, армянин, о реформе армянской армии, полковник Шардини о телеграммах относительно нынешней ситуации в Париже, Рагозин о своих планах, потом Албизи о военных машинах русских. Вечером в 5 часов грузинский принц о делах татар и связанных с ними надеждах. Потом встреча комитета в Военном Министерстве. Багратуни. Реорганизация армии. Потом капитан Колманаутус доложил о положении в Еривани, майор Конранс об инструкциях, данных попутно Бичерахову, полковник Равлинсон о разрушении мостов.

12 сентября

Женщина была расстреляна своим любовником в соседней верфи. Ее пронзительный крик нагонял тоску. Но здесь это обычное явление. Эти злобные армяне никогда не прекращают свои нападения на магометан. Вчера ночью они совершили налет на татарский дом. И когда русские солдаты пошли для наведения порядка, сын капитана был застрелен. По этой причине сегодня корабль в трауре. Вчера не было бомбардировок. Отвратительное затишье. После долгих собеседований, наконец, в этот вечер я впервые встретился с представителем дагестанских мусульман, который очень зримо обрисовал передо мной позицию дагестанцев. Мы восстановили порядок в нашем арсенале. Снабжение боеприпасами в прекрасном состоянии. Это относится также к пулеметам и артиллерии. Нынешних запасов хватило бы на следующие 6 месяцев.

15 сентября

В воскресные дни я всегда бываю в движении. И теперь мы находимся на борту “Кругер”а, плавущего обратно в Энзели с остатками нашей бравой 39-ой бригады. Наконец-то долгожданный кризис пришел и ушел, и Бог опять был милостив к нам. Завершающая атака турок началась в 4 утра вчера. К 11 часам дня они уже захватили все высоты над городом и вскоре начали двигаться в сторону наших позиций. Наши войска – подразделения из Стаффорда, Варвика и Ворчестера, воевали великолепно. Их 800 ружей удвоившись с нашей артиллерией и артиллерией местных сил (около 40 орудий) под нашим контролем, взяли на себя всю тяжесть сражения против приблизительно 7 тысяч турок, включая бронированные автомобили, и блестяще справились с поставленной задачей. В 16 часов я узнал, что бакинские войска вместо того, чтобы оказать сопротивление врагу, как всегда, покидают позицию, подвергая опасности моих солдат. Люди Бичерахова и его артиллерия работали славно. Армяне, как всегда, были бесполезными. Я, действуя соответственно положению, послал Брея с запиской к диктаторам, информировал их о том, что участь сражения уже полностью решена. В свою очередь я предлагал погрузить мои войска на корабль как можно быстрее и пока темно. Он нашел диктаторов в полном смятении, которые в растерянности ответили: “Делайте, что хотите!”.

К 10 часам вечера мы уже готовы были к отплытию, когда двое из диктаторов – Лемлин и Садовский – появились на борту корабля. Они приказывали отправить моих солдат обратно на позиции и не отплывать без их разрешения. Я решил рискнуть и выйти в открытое море с погасшим светом. Поэтому дал указание, чтобы каждый корабль самостоятельно плыл до порта Энзели. А при случае встречи с превосходящей силой противника (например, с кораблями, вооруженными орудиями) уступать их указаниям и договариваться. В час ночи я был на капитанском мостике вместе с коммодором и Хаскином. Мы попробовали уползти мимо сторожевого корабля. Но оттуда нас заметили и дали три свистка, чтобы мы остановились. Мы также ответили тремя свистками, что означало уступкой их требованию. И после этого полным ходом устремились вперед. Сторожевой корабль стоял на якоре. Поэтому не смог гнаться за нами. Но пока мы были в радиусе видения, оттуда стреляли в нас. Однако ничего не добились. Молодцы наши моряки! Три снаряда пролетели выше капитанского мостика. Человек за штурвалом отпустил руль корабля и убежал как заяц. Капитан сам взялся за управление, и мы успешно удалились от опасной зоны. И перед нами открылся прекрасный пейзаж: мы весело двигались вперед по волнистому морю, приятный бриз сопутствовал нам, и создавалось такое впечатление, что как будто в мире никогда не было никакой войны. Между тем в Иране произошли неприятные события – Урмия пала, турки продвигаются в сторону Хамадана и Газвина, и одному Богу известно, что ожидает нас в ближайшем будущем – наверное будем гоняться назад и вперед. Отправил в Багдад и в Военное министерство очень сильную телеграмму, указывая на отрицательную сторону ихней политики. Но несмотря на это, я даже мог бы выкарабкаться, если бы они не осуществили эту “плохую” политику наихудшим образом. Они обиделись на мою дерзкую критику и заметили что с удовольствием освободили бы меня от командной должности, однако, к великому сожалению, это не зависит от них. Но, думаю, мое поведение будет обсуждаться позже, полагаю, что я буду добиваться истины, через военный суд.

Позавчера и вчера они (имеются в виду силы соединенной турецко-зербайджанской армии – пер.) мою штаб-квартиру в отеле “Старая Европа” (1) очень усиленно обстреливали. Один из снарядов взорвался в комнате, по соседству от большого зала, где в это время все мы стояли. Осколки были разбросаны во все четыре стороны, но, к счастью, никто не был убит.

Мне кажется, намерение бакинского правительства заключалось вот в чем: после того, как мы, сражаясь, за них сделали все возможное, они еще хотели использовать нас в качестве заложников для обеспечения более выгодных условий: “Мы сдадим вам штаб-квартиру британцев” и т.д. и т.п. Вот что они хотели записать в свой актив. Когда шли активные бои я несколько раз в течение дня посетил генерала Докучаева, русского главнокомандующего. Он совсем потерял голову, разрешая беспокоить себя по всяким пустяковым вопросам, и проводил много времени отвечая на бесконечные телефонные звонки. Человек он хороший, но пользы – никакой! Нашел Воскресенского, к которому я отношусь как к никчемному молодому человеку. Взял его за ворот пиджака и встряхнул. Это подействовало, и Воскресенский отошел от моей дороги.

Я на самом деле очень беспокоился по поводу других наших лодок, и, слава Всевышнему, нашел всех их в целости и сохранности в гавани, исключая маленькую “Армению”, в которой полковник Равлинсои покинул порт. Лодка была загружена боеприпасами.

Провидение везде оберегает нас. Верфь, с которой я действительно планировал начать эвакуацию, как потом стало известно, была совершенно неподходяща, постоянно находилась под огнем и перед взором всего города, который собирались покинуть мои солдаты. Под воздействием обстоятельств я отыскал другую верфь на самом конце города, всецело отвечающюю нашим требованиям.

16 сентября

Получил телеграмму о возвращении в Багдад. Не считаю себя обиженным. Я сделал отличную работу в трудных условиях и добился очень хороших результатов на пустом месте, несмотря на апатичность и ошибки военного министерства и Багдада. После моих телеграмм у них не осталось другого выхода, чем облегчить мою участь и не воздействовать на меня через военный суд. Слава Богу, полковник Равлинсон и его пароходик прибыли нормально, избежав шквального огня. Армянские беженцы – настоящая катастрофа….

——————-

1. “Старая Европа” – отель в центре Баку. Собственность нефтяного магната М.Нагиева. В советское время функционировал как гостиница “Гек-гель”.

2. Марнское сражение – крупное сражение между немецкими и англо-французскими войсками, состоявшееся 5-12 сентября 1914 года на реке Марна (юго-восточнее Парижа) в ходе Первой мировой войны, закончившееся поражением немецкой армии.

[DOUG]

Отличная тема. Во всяком случае книга написанная генералом - ясно отражает позицию хаев в начале прошлого века. Теперь только ясно можно представить картину происходившего и сколько перетерпели руководители и основоположники АДР . Это был адское сражение выстоять Баку от Центрокаспийского альянса.

[Zaman.]

если бы ещё дневник генерала Томпсона достать.........

[Qaz]

Отличная тема. Во всяком случае книга написанная генералом - ясно отражает позицию хаев в начале прошлого века.

Книга, написанная генералом, может и отражает, а вот в отношении текста, преподнесенного азербайджанской газетой, такой уверенности у меня нет. Читаем азербайджанское вступление:

"На основе своих записей в 1920 г. в Лондоне издал книгу “Приключения “Денстерфорса” (“The Adventures of Dеnsterforse”). Дневники и данная книга английского генерала являются ценными источниками для изучения истории освобождения Баку и общественно-политической ситуации в регионе во второй половине 1918 г. в целом.

Накануне 94-ой годовщины освобождения Баку от дашнакско0большевистской оккупации решил представить вниманию читателей газеты “Зеркало” страницу дневника генерала Денстервиля, посвященную событиям вокруг Баку в моем переводе с английского."

Дашнакско-большевистскую оккупацию судить не берусь - надеюсь, историки еще скажут свое слово об этом загадочном тандеме двух злейших врагов, обнаруженном автором перевода. А вот касательно аутентичности перевода есть вопросы. Возьмем что-нибудь наиболее злободневное из представленного азербайджанской газетой текста, приписываемого генералу Денстервилю:

"12 сентября

Женщина была расстреляна своим любовником в соседней верфи. Ее пронзительный крик нагонял тоску. Но здесь это обычное явление. Эти злобные армяне никогда не прекращают свои нападения на магометан. Вчера ночью они совершили налет на татарский дом. И когда русские солдаты пошли для наведения порядка, сын капитана был застрелен."

Вот оригинал - та самая The Adventures of Dеnsterforse”. Издатель - Edward Arnold, год издания - 1920, место издания - Лондон. Других изданий я не знаю. Может мне кто-нибудь показать в нем искомый отрывок, или назвать другое издание, в котором он присутствует?

[Qaz]

Уточненная ссылка на первоисточник.

[Qaz]

94 года тому назад, 14 сентября 1918 г. началась решающая битва за Баку. К 9 часам утра турецкие войска прорвали оборону в Вольчих воротах и заняли стратегические высоты над городом. Попытки англичан остановить их не увенчались успехом. По словам Денстервиля, “бакинские войска вместо того, чтобы оказать сопротивление врагу, покинули позицию, подвергая опасности английских солдат. А армяне, как всегда, были бесполезными”. Общие потери британцев в боях за Баку составили 180 человек убитыми.

Данный фрагмент дополняет обрисовываемую азербайджанской газетой картину, необходимую для поднятия боевого духа - не только злобные, но и бесполезные армяне. С такими воевать и должно (злобные), и можно (бесполезные же как солдаты). Но воспоминания Денстервиля по несчастью не так однозначны. Вот полное содержание того, что британский генерал пишет про армян - по его словам, "дезорганизованных, плохо снабженных и отравленных революционным духом":

"Что касается общей военной ситуации, то можно сказать, что время для больших и смелых операций вполне приспело. С армянами, пока что, не совсем еще покончено, и они все продолжают стойко держаться в отдельных, изолированных районах, как, например, в Александрополе и Урмии.

Я далек от того, чтобы огульно обвинять всех армян в трусости; мои замечания относятся лишь к бакинским армянам, которые совсем не похожи на армян эриванских или других армян-горцев МалойАзии, чья доблесть была уже не раз отмечена. Я не обвиняю и бакинских солдат за их трусость, которая, во всяком случае, только относительна. Бакинский солдат не был солдатом по воспитанию: он был всего лишь плохо питавшийся чернорабочий. В руки ему была тиснута винтовка и приказано было идти сражаться. У него не было ни обмундировки, ни настоящих инструкторов, ни приличных офицеров, ни правильно налаженной системы питания. В то время, как он сидел в окопах и вокруг него свистали пули и над головой рвались снаряды, он знал, что его товарищи улизнули назад в город и пьют сейчас чай со знакомыми девицами. Почему и ему не отправиться туда же? От бакинского солдата нельзя было ожидать, чтобы он предпочел грохот рвущихся снарядов удовольствию чаепития с дамами и прочим удобствам городской жизни.

Я не обвиняю армян, но полагаю, что при подобных условиях никакие войска не могут вести себя должным образом. И все-таки я скажу, что среди местных войск было много случаев проявления личной храбрости.

Обвинять бакинских армян в измене и предательстве безусловно не основательно. Отдельные личности, возможно, иимели намерение предать и нас и город, но я не имею доказательств даже и подобным одиночным явлениям. Не нужно забывать, что Шаумян, вождь бакинских большевиков, был сам армянином и был, понятно, против нас, но не как армянин, а как большевик.

В заключении всего сказанного о бакинских армянах я замечу, что хотя случаи истинного геройства среди мужчин были довольно редки - случаи проявления храбрости и стойкости среди них мне приходилось наблюдать неоднократно; армянские жеженщины на линии огня вели себя, как героини. Причины отсутствия боевого духа у мужчин, в целом, мною уже были объяснены: дело было не в трусости, но, главным образом, в недостатке понимания основных принципов военной службы и дисциплины."

[guinness]

Данный фрагмент дополняет обрисовываемую азербайджанской газетой картину, необходимую для поднятия боевого духа - не только злобные, но и бесполезные армяне. С такими воевать и должно (злобные), и можно (бесполезные же как солдаты). Но воспоминания Денстервиля по несчастью не так однозначны. Вот полное содержание того, что британский генерал пишет про армян - по его словам, "дезорганизованных, плохо снабженных и отравленных революционным духом":

"Что касается общей военной ситуации, то можно сказать, что время для больших и смелых операций вполне приспело. С армянами, пока что, не совсем еще покончено, и они все продолжают стойко держаться в отдельных, изолированных районах, как, например, в Александрополе и Урмии.

Я далек от того, чтобы огульно обвинять всех армян в трусости; мои замечания относятся лишь к бакинским армянам, которые совсем не похожи на армян эриванских или других армян-горцев МалойАзии, чья доблесть была уже не раз отмечена. Я не обвиняю и бакинских солдат за их трусость, которая, во всяком случае, только относительна. Бакинский солдат не был солдатом по воспитанию: он был всего лишь плохо питавшийся чернорабочий. В руки ему была тиснута винтовка и приказано было идти сражаться. У него не было ни обмундировки, ни настоящих инструкторов, ни приличных офицеров, ни правильно налаженной системы питания. В то время, как он сидел в окопах и вокруг него свистали пули и над головой рвались снаряды, он знал, что его товарищи улизнули назад в город и пьют сейчас чай со знакомыми девицами. Почему и ему не отправиться туда же? От бакинского солдата нельзя было ожидать, чтобы он предпочел грохот рвущихся снарядов удовольствию чаепития с дамами и прочим удобствам городской жизни.

Я не обвиняю армян, но полагаю, что при подобных условиях никакие войска не могут вести себя должным образом. И все-таки я скажу, что среди местных войск было много случаев проявления личной храбрости.

Обвинять бакинских армян в измене и предательстве безусловно не основательно. Отдельные личности, возможно, иимели намерение предать и нас и город, но я не имею доказательств даже и подобным одиночным явлениям. Не нужно забывать, что Шаумян, вождь бакинских большевиков, был сам армянином и был, понятно, против нас, но не как армянин, а как большевик.

В заключении всего сказанного о бакинских армянах я замечу, что хотя случаи истинного геройства среди мужчин были довольно редки - случаи проявления храбрости и стойкости среди них мне приходилось наблюдать неоднократно; армянские жеженщины на линии огня вели себя, как героини. Причины отсутствия боевого духа у мужчин, в целом, мною уже были объяснены: дело было не в трусости, но, главным образом, в недостатке понимания основных принципов военной службы и дисциплины."

эту картину. Стоит дополнить свидетельствами того героизма, который армянские. Солдаты наиболее ярко проявили полгода до этого, когда они такие же горожане, как их описывает британец, про являли образцы мужества, расправляясь над практически безоружным азерб населением Баку, а потом и Шемахи и Кубы. Денстеривль смог бы тогда по достоинству оценить их героизм и стоимость в истреблении азербайджанцев.

[Zaman.]

Денстервиль, генерал-майор. Британский империализм в Баку и Персии 1917-1918. (воспоминания). Перевод с англ. Б. Руденко. Тифлис. Советский Кавказ. 1925г. XV, 282 с.  

 

Предисловие П. Макинциана. Книга подробно рассказывает о британской интервенции на Кавказе - редко описываемой в русскоязычной литературе странице Гражданской войны. Позднее не переиздавалась. Была в горлитовском списке, поэтому не принималась в букинистические магазины и изымалась из библиотек. Тираж 5000 экз. Денстервиль, Лионель Чарльз (англ. Lionel Charles Dunsterville, 1865—1946) — британский военачальник, генерал-майор. Лионель Денстервиль учился вместе с Редьярдом Киплингом в колледже Юнайтед Сервисес, образовательном учреждении, готовившем молодых британцев к службе в армии Ее Величества. Он стал прототипом персонажа «Сталки» в романе Киплинга «Сталки и компания». Денстервиль начал службу в пехотных подразделениях британской армии в 1884 году. Позднее он перевелся в британскую колониальную индийскую армию и служил в Северо-Западной пограничной провинции, в Вазиристане и в Китае. В конце 1917 года Денстервиль был назначен командиром подразделения союзных сил, состоявшего из около 1000 австралийских, британских, канадских и новозеландских элитных военнослужащих, отобранных с Месопотамского и Западного фронтов, при нескольких бронемашинах, которое прошло около 350 км из Хамадана через Каджарскую Персию в Закавказье, чтобы предотвратить ожидавшееся (но маловероятное) вторжение в Индию со стороны Германии и Османской Турции. Это подразделение было названо «Dunsterforce» по имени своего командующего. Возглавляемый Денстервилем британский экспедиционный корпус прибыл в середине августа 1918 года в Баку. Экспедиционный корпус был малочисленным и состоял из трех батальонов, полевой артиллерии и нескольких бронеавтомобилей. Денстервилю было поручено удерживать имеющий ключевое значение нефтяной порт Баку, контролировавшийся в тот момент Диктатурой Центрокаспия. В этой должности был причастен к расстрелу 26 бакинских комиссаров. Однако после битвы за Баку с турецко-азербайджанской Кавказской Исламской армией ему пришлось оставить город и эвакуировать свое подразделение в Персию.

[Ramiz1974]

https://archive.org/details/adventuresofduns00dunsrich

 

вот мемуары самого Денстервилля о тех событиях. не думаю, что большевики написали хоть слово правды. лучше читать все таки отчет о событиях  более или менее ответственного человека.