Герои - орденоносцы

[torkel]

[b]Гараев Динмухамет Нуриевич[/b]

[b]100-летию легендарного комбрига К.С. Заслонова - Некоторые заметки о партизане из Тансар[/b]
16.01.2009

[b]ВОСПОМИНАНИЕ БОЙЦА БРИГАДЫ О ПОСЛЕДНЕМ БОЕ КОМБРИГА[/b]

На разведку отправились трое: я, командир отделения бригадной разведки, Алатырцев Михаил и Парфенов Николай. В деревне Рындева от агентурной разведки узнали, что по направлению деревни Куповать Сенинского района движется полк Савщенко, усиленная немцами. В деревне Стецево внезапно наткнулись на власовцев. Они были одеты в форму танкистов наших войск. Произошел короткий, но интенсивный бой, однако мы смогли уйти от преследования. Вернувшись в расположение бригады, доложили дяде Косте, что на нас идут немцы.

14 ноября рано утром дядя Костя нас снова послал на разведку с целью уточнить силы и направления движения врага. Отъехав 10 км от деревни Куповать, нам удалось взять «языка» из полка власовцев. Быстренько доставили его в штаб бригады. От пленного узнали, что полк наступает на Куповать силами трех батальонов (В батальоне около 500 штыков). Один батальон наступает на Куповать со стороны деревни Утрилова, другой со стороны деревни Кузьмина Алексенического сельсовета Сенинского района, а третий батальон, где-то через болото, должен наступать на деревню. Константин Сергеевич сказал, что Куповать партизанская столица и её немцам не отдадим. Был дан приказ одному взводу занять оборону на опушке леса по направлению деревни Утрилова и задержать врага. На опушке леса со стороны деревни Кузьмина была организована засада из 13 партизан отделения разведки. Оборону на этом направлении возглавил сам комиссар бригады Селицкий Людвиг Иванович. В составе засады кроме комиссара бригады были: командир отделения бригадной разведки Гараев Динмухамет Нуриевич(Митя), партизаны Алатырцев, Парфенов, Кравщенко, Цараев, Чернов, Митрофанов Александр, Гордиенко, Баранов А., Козыревский В. и др.

В 10 часов утра немецкий батальон со стороны деревни Кузмина вплотную подошел к нашей засаде. Похоже, не ждали засады и собравшись начали совещаться. Я думаю, они хотели послать по лесной дороге головную разведку в сторону Куповати. В этот момент наш комиссар бригады Людвиг Иванович Селицкий дал команду нам: «По изменникам Родины Огонь!» По немцам и власовцам открыли огонь из всех видов вооружения засады – заработали пулеметы, автоматы, начали рваться гранаты. Враг не ожидал такого, первые ряды были, как косой скошены. Оставшиеся в живых немцы и изменники стали кричать, звать на помощь, и бросились отходить под горку.

По нас из деревни Кузмина открыли шквальный огонь из орудий и минометов. У нас заранее были приготовлены запасные позиции и мы, часто меняя позицию, продолжали громить врага.

В 11 часов дня бой начался под Утриловым и на стороне Куповати. Есть подозрение, что кто-то провел через болота немецкий батальон к самой деревни Куповати, хотя эти болота считались непроходимыми, а также засада проглядела немцев. Дядя Костя с автоматом в руках внезапно столкнулся с немцами, оказавшихся уже у огородов. Пулеметная очередь тяжело его ранило. Женя Корнеев, его ординарец затащил тяжело раненного комбрига в дом. А в дальнейшем командования переходило от одного партизана другому, где то в порядка семи раз (в связи с выбытьем руководителя). На Куповать были брошены большие, до зубов вооруженные вражеские силы, которые в 20 раз превосходили наши силы. В бригаде в это время было всего около 70-75 человек, так как основные силы были отправлены через линию фронта на Большую Землю. Часто рвались мины и снаряды, стоял сплошной гул и трескотня от выстрелов со всех оружий. Шел по всем направлениям жестокий, не равный бой.

На нашем направление враг пять раз поднимался в атаку, и пять раз был отброшен, оставляя гору трупов на поле боя. Узость лесной дороги, обстрелянность и господство позиции, а также бесстрашие, героизм бойцов партизан, позволил остановит вражеский батальон, разгромить его в полном смысле и выдержать натиск превосходящих сил на своем направлении в течении непрерывного пятичасового кровавого боя. Бойцы отделения отделались только несколькими ранениями.

Около 16 часов начали затихать выстрелы на стороне деревни Куповать. Наш комиссар Селицкий Л.И. приказал нам отходить на заранее условленное место (на поляну Куповатьском лесу). Там мы увидели ребят, которые дрались в Куповать и узнали страшную новость, что в этом неравном бою погиб наш командир бригады Константин Заслонов. А также погиб наш старший радист (фамилию не помню), который также, как и командир бригады, знал шифр. К нашему бедствию добавилось еще потеря связи с Большой Землей.

Жестокий бой длился 4-5 часов. Мы в этом бою потеряли самых близких наших товарищей. Как только немцы покинули деревню (Куповать находится как бы в лесу, а немцы не любили оставаться ночевать в лесу), мирные жители села собрали погибших партизан и похоронили всех вместе в одну могилу. Так как, даже за мертвого дяди Кости немцы обещали вознаграждение 25 тысяч рейхсмарок, они искали его среди мертвых. Когда немцы начали входить в дом, где лежал уже умирающий, бессознательном состояние наш комбриг, ординарец Женя Корнеев бросил под ноги врага противотанковую гранату, приняв вместе своим командиром бесстрашную смерть. Видать, после этого, Заслонова уже было не узнать. Немцы подожгли дом, однако в каменном подвале прятался хозяин дома, который тела Жени и дяди Кости перенес в подвал. Ночью, когда немцы ушли, тела дяди Кости и Жени, со всеми погибшими партизанами, были похоронены в саду. После войны тело Константина Заслонова был перезахоронен в Орше, где стоит ему памятник.

После Куповатьского боя три дня немцы подбирали своих трупов. Конечно, со стороны партизан потери тоже были очень большими.

После боя, то, что осталось от бригады, под командованием комиссара Селицкого Л.И. ушла в другой район для пополнения новыми силами. С того времени до июня 1943 года бригадой имени Героя Советского Союза К.Заслонова командовал Людвиг Иванович Селицкий. После разделились на две бригады: 1-ой Заслоновской и 2-ой Заслоновской.

Гараев Динмухамет Нуриевич,

командир 2-ой роты отряда им. Чапаева 2-ой партизанской бригады
им. Героя Советского Союза Константина Заслонова

[b]Бой за Бочейково[/b]

Основной удар по гарнизону Бочейково наносила партизанская бригада «Алексея» (командир А Ф. Данукалов) и 2-я партизанская бригада имени К. С. Заслонова (командир В. П. Комлев). 17 октября 1943 г. бригада «Алексея» вышла на южные и юго-западные подступы Бочейково и в полночь 20 октября совместно с отрядами 2-й бригады имени К. С. Заслонова начала штурм. После полуторачасового боя, прорвав укрепления, партизаны ворвались на улицы Бочейково. Гитлеровцы, переправившись на правый берег реки Ульянка, закрепились в дзотах и приспособленных к обороне каменных зданиях и продолжали ожесточенное сопротивление. Введя в бой свежие силы, комбриг А. Ф. Данукалов развернул их фронтом на юг и начал наступление вдоль дороги Бочейково – Чашники на гарнизон деревни Демидовичи. Заслоновцы развернули часть своих сил фронтом на запад и атаковали гарнизон деревни Слободка на шоссе Бочейково – Камень.
Утром 21 октября оба эти гарнизона были разгромлены. В ночном бою с тремя гарнизонами (Бочейково, Слободка, Демидовичи) было убито и ранено 89, взято в плен 46 гитлеровцев. Потери партизан составили шесть убитыми и 21 ранеными.

Бои за Бочейково продолжались почти четверо суток. Три раза деревня переходила из рук в руки. 25 октября, израсходовав почти все боеприпасы, партизаны отошли в сторону Бешенкович, продолжая наносить удары по врагу из засад. Не располагая достаточными силами и средствами для разгрома и захвата гарнизонов, партизаны делали все возможное для того, чтобы добиться успеха. С этой целью отрядами и бригадами на всех возможных путях подхода было выкопано множество противотанковых рвов, уничтожены деревянные мосты на дорогах, сделаны лесные завалы, установлены партизанские заслоны и засады.

В ходе боев с 24 на 25 октября 1943 г. были полностью разгромлены гарнизоны противника в д. Заболотье, Cтуденка, Городец, Лозовики, Дуброва, Придворье, Почаевичи, Красница, Смоляны, Демидовичи и конный гарнизон в военном городе Боровка. По неполным данным только в боях за Лепель, Чашники, Бочейково, Смолянцы, Дуброво, Демидовичи, Варки, Слободу противник потерял свыше 600 солдат убитыми, ранеными и пленными. При этом уничтожено 6 танков, одна 76 мм пушка, уничтожено и захвачено 37 автомашин, 600 велосипедов, разрушено 139 дзотов и других укреплений гарнизонов противника, льнозавод, 6 складов с продовольствием, 7,5 тонн горючего. Партизаны захватили 13 минометов, 39 пулеметов, 278 винтовок. Потери партизан в этих боях составили около 300 человек убитыми и ранеными.

Несмотря на то, что основная задача – разгром гарнизонов и удержание райцентров Лепель, Чашники и д. Бочейково была не выполнена, операция все равно имела большое военно-политическое значение. Партизаны этой зоны значительно активизировали свою боевую деятельность. Приобрели опыт совместных наступательных действий в составе нескольких отрядов и бригад по разгрому укрепленных гарнизонов ночью, а также опыт совершения маршей на большие расстояния, установки заслонов на путях возможного продвижения врага и т. д.

В Лепельской операции партизаны продемонстрировали образцы мужества и отваги. Своими действиями партизаны сорвали карательную экспедицию в Лепельском и Чашникском районах, не только удержали, но и значительно расширили партизанскую зону, находившуюся в непосредственной близости к линии фронта. Полностью разгромили 12 укрепленных гарнизонов противника, нанесли значительный урон противнику в живой силе, вооружении и материально-технических средствах.

Опыт, приобретенный в Лепельской операции, выработанная партизанская стратегия и тактика были затем использованы в трудные дни обороны Ушачской партизанской зоны весной 1944 г.

Необходимо отметить, что социально-психологические и политические результаты партизанской войны по своей важности и значению были не меньше военных. Советское подполье на оккупированных землях знаменовало собой не только присутствие тут советского государства и Коммунистической партии, но и подтверждало их руководящую роль в организации отпора захватчикам. Активизация боевых действий партизан и подпольщиков, успехи Красной Армии на фронтах войны укрепляли моральный дух населения, его уверенность в неизбежном поражении оккупантов. С другой стороны, все это разлагающе действовало на фашистов и их пособников.

[torkel]

[b]Агдас Бурганов.[/b]

[attachment=517456:ABurganov.jpg]

[b]Я - ТАТАРИН[/b]

Доктору исторических наук, почетному академику АН Республики Татарстан Агдасу Хусаиновичу Бурганову 17 октября исполось 85 лет.

В этом году Агдас Хусаинович отмечает тройной юбилей. Его 85-летие совпало с 55-летием научно-педагогической деятельности и 60-летием Великой Победы.

Агдас Хусаинович прошел всю войну, начал службу рядовым и закончил в 1947 г. в чине майора. В 1946 г. окончил Всесоюзный юридический заочный институт экстерном за два года с красным дипломом. Затем его направили в аспирантуру МГУ им. М.В.Ломоносова, где он получил степень кандидата исторических наук.

А.Х.Бурганов 20 лет проработал в Казани. В 1966 г. защитил докторскую диссертацию по теме: "Октябрьская революция и мелкобуржуазные партии", однако ее утвердили только в 1990 году, когда были сняты ограничения на свободную научную и творческую мысль в стране.

В 1973 г. Агдас Хусаинович переехал в Москву. Работал доцентом в Московском институте гражданской авиации, затем в Московской консерватории, где получил звание профессора. Затем продолжил работу в историко-архивном институте, реорганизованном в 1990 г. в Российский государственный гуманитарный университет...

[torkel]

[b]Журнал ''Гасырлар авазы''[/b]
[b]По следам одного документа.[/b]

Этот документ, присланный мне, молодому тогда журналисту, из Татвоенкомата, открыл простор для поисков, встреч с мужественными и интересными людьми и, конечно же, творческих находок. Дело в том, что многие из тех, кто значится в списке, тогда еще были живы. Желая собрать больше конкретного материала о ратных подвигах наших земляков — кавалеров орденов имени русских полководцев, писал по разным адресам их сослуживцам. Сохранившиеся в моем личном архиве письма от них сегодня стали ценным источником о суровых годах испытаний, о тех, кто принес нашему народу долгожданную Победу, к 65-летию которой уже начала готовиться вся страна.

Поэтому, прежде, чем передать в фонды Национального архива Республики Татарстан накопленные материалы, я решил опубликовать часть из них на страницах журнала. Сегодня речь пойдет только об одном из кавалеров орденов - бугульминце Х.И.Рахматуллине. Хабибулла Ибрагимович остается в строю ветеранов Великой Отечественной войны, не прерывает связей со своими друзьями-однополчанами.

Публикуя же список кавалеров орденов имени русских полководцев — а он, безусловно, может быть значительно дополнен — я надеюсь, что его внимательно прочтут архивисты, историки, учителя, активисты школьных музеев и библиотек, члены поисковых групп и вышлют в редакцию сохранившиеся документы о земляках, фотографии. Большинство из присланных материалов будет опубликовано. До новых встреч, земляки!

Дамир Шарафутдинов

Именной список

награжденных орденами и медалями имени русских полководцев офицеров запаса и в отставке, проживающих по состоянию на 1 августа 1974 г. на территории Татарской АССР


Звание
Фамилия, имя, отчество, место жительства
Каким орденом или медалью награжден

Полковник в отставке
Губайдуллин Вениамин Гениатуллович, г.Казань
Суворова 3-ей степ

Майор в отставке
Киряхин Гурий Сергеевич, г.Казань
Кутузова 3-ей степ.

Генерал-майор в отставке
Булатов Фатых Гарипович, г.Казань
Суворова 2-ей степ.

Полковник в отставке
Манцуров Михаил Тимофеевич, г.Казань
Суворова 3-ей степ.

Полковник запаса
Сазонов Петр Иванович, г.Казань
Кутузова 3-ей степ

Полковник в отставке
Замалеев Хариз Замалеевич, г.Казань
А. Невского

Полковник запаса
Зарипов Нзби Зарипович, г.Казань
А.Невского

Подполковник
Шилов Николай Васильевич, г.Казань
А.Невского

Полковник
Шишканов Николай Сергеевич, г.Казань
А. Невского

Генерал-майор запаса
Автандилов Арсен Маркович, г.Казань
Кутузов а 3-ей степ.

Подполковник
Кирсанов Николай Васильевич, г Казань
Кутузова 3-ей степ

Капитан
Абалымов Петр Федорович, с.Лебедино, Алексеевского р-на
Кутузова 3-ей степ

Капитан
Кучеров Василий Игнатьевич, с.Большая Гриаа, Алексеевского р-на
А.Невского

Майор
Золотухин Федор Тимофеевич, г.Бугульма
Суворова 3-ей степ

Капитан 1 ранга
Гусев Игорь Федорович, г Зеленодольск
Нахимова 2-ей степ

Капитан 1 ранга
Шныренков Александр Васильевич, г.Зеленодольск
Нахимова 2-ей степ.

Капитан запаса
Герасимов Петр Евдокимович, д.Нижние Челны, Октябрьского р-на
Кутузова 3-ей степ.

Капитан в отставке
Сулейманов Исмагил Сулейманович, г.Нурлат, Октябрьского р-на
А Невского

Старший лейтенант в отставке
Николаев Виктор Иванович, д Средняя Камышла, Октябрьского р-на
А. Невского

Старший лейтенант в отставке
Гнутов Иван Федорович, г.Нурлат, Октябрьского р-на
А. Невского

Полковник в отставке
Пахомов Леонид Николаевич, г Чистополь
орд. Суворова и А.Невского

Старший лейтенант запаса
Шаронов Петр Павлович, совхоз "Красный Октябрь", Чистопольского р-на
А.Невского

Лейтенант запаса
Сафиуллин Гали Зинатович, г.Чистополь
А Невского

[torkel]

[b]Журнал ''Гасырлар авазы''[/b]
[b]По следам одного документа.[/b]

[b]«СТОЯТЬ НАСМЕРТЬ, НИ ШАГУ НАЗАД»[/b]

[b]Из воспоминаний Павла Зиновьевича Шамардина
(Герой Советского Союза, полковник в отставке, в годы войны —
начальник 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса
2-й танковой армии)[/b]

г.Кишинев

[...] Батальон Рахматуллина был ударной силой бригады. Командир своим личным примером воспитывал патриотов и настоящих героев. Среди них Герои Советского Союза: Головченко — позже командир батальона, Никитин — земляк Рахматуллина, ныне проживающий в Бугульме, Марамышев, Шалимов. [...]

[b]Из воспоминаний Александра Ивановича Халаева
(гвардии полковник в отставке, в годы войны — заместитель
начальника 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса
2-й танковой армии)[/b]

г.Казань

[...] По приказу командующего Центральным фронтом К.К.Рокоссовского 2-я танковая армия перешла в наступление в направлении станции Поныри. Впереди — 3-й танковый корпус, во главе которого 57-ая мотострелковая бригада. Во главе бригады — 3-й мотострелковый батальон под руководством капитана Рахматуллина. Станция Поныри, где располагался этот батальон, в день по два-три раза переходила из рук в руки. Сам я до конца боя был рядом с Рахматуллиным. Невозможно было не гордиться таким командиром, который даже в самые трудные моменты, не теряя самообладания, давал ротам нужные и точные команды. Фашистские танки, встретив яростное сопротивление, вынуждены были отступить с большими потерями. Ни с чем невозможно сравнить те события. Жаркий июльский день, повсюду человеческие тела в таком количестве, что некуда ступить. По ним с грохотом проносятся танки. Все вокруг заполнено железом, бензином, обгоревшими трупами. Многие падали, отравившись гарью. От грохата у солдат закладывало уши, из них текла кровь. Я считаю, что за мужество, проявленное в таких условиях, за большой вклад в разгром танковой дивизии противника Рахматуллин вполне достоин звания Героя Советского Союза. О чем я в свое время просил командира 57-й бригады Аржба. К сожалению, после ранения я потерял связь с Рахматуллиным. [...]


[b]
Из письма Ивана Павловича Токмачева
(гвардии майор запаса, в годы войны — начальник штаба 3-го мотострелкового батальона 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса 2-й танковой армии)[/b]

г. Вышний Волочек

[...] С сыном вашего татарского народа с тов[арищ] Рахматуллиным Х.И. мне посчастливилось служить с апреля 1943 г. по сентябрь 1944 г., когда он получил тяжелое ранение в Польше и навсегда выбыл из нашей части.

Тов[арищ] Рахматуллин Х.И. был командиром 3[-го] м[ото]с[трелкового] батальона], [...] сначала был адъютантом штаба 3[-го] м[ото]с[трелкового] б[атальо]на,

а затем и начальником штаба 3[-го] м[ото]с[трелкового] б[атальо]на. Так что у нас с ним были очень хорошие жизненные и боевые контакты. [...]

Тов[арищ] Рахматуллин Х.И. — это был бесстрашный, мужественный, большой силы воли и стойкий командир и прекрасный человек. Он прекрасно видел поле боя, быстро оценивал обстановку и принимал правильное решение на ведение боя. Он был очень требовательный к себе и к своим подчиненным, но справедливый, заботливый о подчиненных и очень был общительный с солдатами и офицерами.

Он своим личным примером воодушевлял своих подчиненных на ратные подвиги, на разгром фашистов.

Татарстан может гордиться своим земляком товарищ] Рахматуллиным Х.И. А мы, однополчане, гордимcя им, любим и любили, и будем любить до конца своей жизни. Потому что он эту любовь всего личного состава батальона заслужил в жестоких боях с фашизмом. Когда он уходил по ранению от нас, то для всех нас была большая утрата и мы, не скрывая слез, плакали. Потому что мы его любили как командира и человека, одним словом, в нем было все. [...]

9 июня 1978 г

[torkel]

[b]Журнал ''Гасырлар авазы''[/b]
[b]По следам одного документа.[/b]

[b]Из письма Сергея Васильевича Павлова
(подполковник в отставке, в годы войны — заместитель начальника штаба 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса 2-й танковой армии)[/b]

г. Москва

[...] С Рахматуллиным после войны имею переписку с 1972 г. и встречался с ним в Москве на встречах ветеранов 2-й танковой армии.

Вот что он мне писал о себе 19 февраля 19/2 г.: "Я участник войны с первых ее дней. Мы отходили с боями от границы с Румынией в 1941 г. до Донбасса. В январе 1942 г. я участвовал в наступательной операции Лозова-Бадвенково. 19 ноября 1942 г. наша дивизия первой прорвала немецкую оборону в районе Клетской и Калач. Не доходя 20 км до Сталинграда, я получил тяжелое ранение. После госпиталя 20 апреля 1943 г. я прибыл на ст. Алексеевка в распоряжение генерала Синенко — командира 3-го танкового корпуса. Я был направлен в 57-ю мотострелковую бригаду в распоряжение и.о. командира этой бригады п[од]п[олковника] Аржба и принял 3-й мотострелковый батальон. Зам. комбрига по строевой [части] был майор Халаев А.И. После Курского сражения Халаев А.И. командовал танковой бригадой. С 57-ым м[ото]с[трелковогоТ б[атальоном] я участвовал в боях за станцию Поныри, Корсунь-Шевченковское, Южный Буг; летом 1944 г. на I Белорусском фронте наша, ставшая уже Уманской и Краснознаменной, бригада воевала в Польше, и там я 5 сентября 1944 г. на вост[очном] берегу Вислы под Варшавой получил шестое ранение. После госпиталя меня направили в УралВО. В конце 1945 г. я был демобилизован. С тех пор живу в г.Бугульме [...]".

С 1969 г. он (Х.И.Рахматуллин. — Ред.) — почетный гражданин городов в Молдавии: Фалешты, Бельцы. Награжден многими орденами, в т.ч. орденом Александра Невского [...].

И все же я запишу Вам, что мне удалось узнать из архива этой нашей газеты, хранящейся в Государственной] библиотеке им. В.И.Ленина [...].

Вот что писал в то время корреспондент майор Багаев ( Ленинское знамя" № 160 за 15 июля 1943 г., 2-я танковая армия):

[torkel]

[b]Журнал ''Гасырлар авазы''[/b]
[b]По следам одного документа.[/b]

[b]«...Психическая атака фашистов провалилась»[/b]

С рассветом немцы начали наступление на участок, который обороняет подразделение капитана Рахматуллина. После артиллерийской подготовки в атаку пошли шесть "тигров", а за ними следовала пехота. Танки с хода вели сильный огонь. Из опыта боев наши бойцы знают, что немецкая пехота труслива, что стоит лишить ее броневой защиты, как она ляжет, а потом и вовсе побежит.

Пехотинцы, укрывшись в щелях, пропустили вражеские танки. Когда они миновали наши окопы, бойцы открыли огонь по немецкой пехоте. Гитлеровцы залегли и вскоре повернули обратно. Не имея за собой пехоты, вражеские танки вернулись на исходные позиции. Через полчаса противник повторил атаку. Теперь немецкую пехоту поддерживали десять танков. Справа шли шесть средних машин, слева — четыре "тигра". Но и на этот раз бойцы интенсивным огнем отсекли вражескую пехоту. По танкам открыли стрельбу бронебойщики. [...] Озлобленные своими неудачами, немцы через час начали "психическую" атаку. Гитлеровцы шли во весь рост тремя колоннами по 80-100 человек в каждой. Впереди - четыре танка типа T-IV. Но и "психическая" атака фашистов захлебнулась. Советские воины мужественно и стойко защищали свой рубеж. Они стояли насмерть, дрались по-сталинградски! [...]

[b]Подразделение капитана Рахматуллина прочно удерживает участок своей обороны". [...][/b]

Здесь описан был один день боя 3-го батальона 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса 2-й танковой армии. Когда это было? [...]

Я вчера в книге (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления.-Т.2.-М,1975.-С.171.) прочитал: "... Однако, несмотря на хорошо организованную оборону, величайшее мужество и массовый героизм наших войск, за 5 и 6 июля войскам противника ценой больших потерь все же удалось продвинуться на отдельных участках до 10 км. Перегруппировав свои ударные танковые части, противник с утра / июля бросился в / ожесточенную атаку на Поныри. Здесь занимала оборону 307-я стрелковая дивизия М.А.Еншина. [...] Целый день в р-не Понырей не смолкал непрерывный гул ожесточенного наземного и воздушного сражения. Враг бросал в бой все новые и новые танковые части, но и здесь ему не удалось сломать оборону". [...]

Вот с частями этой дивизии 13[-й] армии и сражались в тот день наши героические бойцы 3-го батальона и танкисты 3[-го] т[анкового] к[орпуса]. Ввод в сражение нашей Z-й танковой армии, как указывает в своей книге Г.К.Жуков, был с утра 6 июля, а до этого она была во втором эшелоне за стыком 13[-й] и 70[-й] армий.

И, конечно же, батальон капитана Рахматуллина Х.И. стоял насмерть не один, а во взаимодействии с другими воинами, которые находились или были выдвинуты тогда в район Понырей. [...]

11 июня 1978 г.

[b]Из письма Елизаветы Ивановны Смеловой
(отставной гвардии капитан мед. службы, врач 33-й гвардии 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса 2-й танковой армии)[/b]

г. Казань

[...] Я пришла в 57[-ую] мотострелковую бригаду в мае [19]44 г. Тогда вся т[анковая] а[рмия] стояла на формировании после освободительных боев за Молдавию. [...] Вскоре было торжественное построение — бригаде вручали орден Боевого Красного Знамени и отдельным солдатам и офицерам — боевые ордена — ют тогда получил орден и Х.И.Рахматуллин. Я тогда не была с ним знакома, но очень много слышала о нем хорошего. 3 МСБ (т.е. мотострелковый батальон) считался одним из лучших в бригаде, и в этом была заслуга его командира [...].

Вскоре она [2-ая танковая армия] была переброшена на Г Белорусский фронт, под Ковель. Отсюда армия стремительным броском форсировала Зап[адный] Буг, вошла в пределы Польши. Началось освобождение Польши — бои были очень напряженные. 24 июля был освобожден Люблин (тогда же был освобожден лагерь смерти ;. Майданек) [...]. Немцы пачками сдавались в плен, линия фронта в то время была еще в Белоруссии — освобождались другими частями фронта города Минск, Брест и др., и всегда в авангарде бригады были "рахматуллинцы , так называли себя бойцы 3[-го] м[ото]с[трелкового] бГатальона]. В начале августа передовая часть армии и нашей бригады ворвались в Прагу — предместье Варшавы на этом берегу Вислы. Вот это был неимоверно тяжелый бой, [...] очень много погибло наших бойцов, почти целиком остался там 1[-й] м[ото]с[трелковый] б[атальон] вместе со своим командиром В.Т.Забелиным и замполитом П.Щербаковым, и только в 3[-ем] м[ото]с[трелковом] батальоне] было сохранено больше половины боевого состава, это я помню по разбору боевых действий, когда мы вышли из этих чрезвычайно тяжелых боев. Несколько дней передышки и вновь в бой, это было в конце августа. В 1[-ом] м[ото]с[трелковом] б[атальо]не был ранен врач, и меня послали в этот батальон врачом. В боях мы располагались недалеко от батальонного перевязочного пункта 3[-го] м[ото]с[трелко-вого] б[атальо]на.

Вот в этих боях Х.И.Рахматуллин был ранен. Ранение было в локтевой сустав — внешне это было не страшно (на передовой все свежие раны не казались страшными), но ранения в сустав, а особенно в крупный, всегда являются тяжелыми. И я тогда уже поняла, что Рахматуллин не вернется в бригаду. Так и получилось [...].

13 сентября 1978 г

[torkel]

[b]Журнал ''Гасырлар авазы''[/b]
[b]По следам одного документа.[/b]

[b]Из письма Евгения Яковлевича Страхова
(гвардии старший лейтенант, в годы войны — помощник начальника штаба 3-го мотострелкового батальона 57-й мотострелковой бригады 3-го танкового корпуса 2-й танковой армии)[/b]

г. Харьков

[...] Это было в 1944 году. Ком[андир] бат[альона] т[оварищ] Рахматуллин был грамотным боевым офицером. Всегда хорошо разбирался в боевой обстановке, быстро и всегда правильно оценивал обстановку и принимал решения. Почти всегда имел данные о противнике и хорошо организовывал разведку. В бою всегда был спокоен и этим самым показывал пример подчиненным. Был смелым и отважным.

В июне или июле 1944 г. в Польше (место точно не помню) противник превосходящими силами пехоты и до 10 танков несколько раз атаковал нашу оборону, пытаясь сбить с занятого рубежа. В одной из атак с танками комбат приказал выдвинуть батарею 57 м[илли]м[етровых] пушек на прямую наводку. Пушки открыли огонь, снаряды, попадая в танки, рикошетили, и хотя танки подожжены не были, потеряв до 100 человек убитыми и ранеными противник больше не наступал. А вечером в этот же день по приказу наши позиции сменила одна из частей, а мы выходили на формировку, но разорвавшийся снаряд от шестиствольного немецкого миномета ранил комбата в руку.

Я держал лично руку, а санитар перевязывал, затем на сан[итарной] повозке комбата увезли с передовой. Здесь же был убит один солдат и ранен к[оманди1р взвода автоматчиков 3[-го] м[ото]с[трелкового] б[атальо]на мл[адший] л[ейтенан]т Никитин.

Впоследствии т.Рахматуллин прислал письмо в б[атальо]н, где сообщал, что он выздоровел и работает военкомом в одном из городов Средней Азии.

О многом можно написать, но прошло время и многое забыто. Стерты временем даты и города. Скажу одно, что на встречах многие однополчане, кто участвовал в боях с т.Рахматуллиным, обсуждали вопрос о том, почему ему не было присвоено звание Героя СССР. [...]

16 ноября 1978 г.

[b]ПРИМЕЧАНИЕ:[/b]

Во время Великой Отечественной войны было учреждено 11 новых орденов СССР. Ряд из них предназначался для награждения командиров Советской Армии за выдающиеся заслуги в организации и руководстве боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях за Родину. Первыми из таких орденов 29 июля 1942 г. были учреждены военные ордена Суворова 1-й, 2-й, 3-й степеней, Александра Невского, Кутузова 1-й, 2-й степеней. 8 февраля 1943 г. учреждается орден Кутузова 3-й степени.

Орденом Суворова 1-й степени было награждено свыше 390, 2-й — свыше 2,8 тысячи, 3-й — свыше 4 тысяч; орденом Кутузова 1-й степени — свыше 660, 2-й — свыше 3,3 тысячи, 3-й — свыше 3,3 тысячи; орденом Александра Невского — свыше 42 тысяч человек.

Дня награждения офицеров Военно-Морского флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских активных операций, в результате которых в боях за Родину была достигнута победа над численно превосходящим врагом, и за другие заслуги 3 марта 1944 г. бьши учреждены орден Ушакова 1-й и 2-й степеней и орден Нахимова 1-й и 2-й степеней. Орденом Ушакова 1-й степени было награждено около 50, 2-й — около 200 человек; орденом Нахимова 1-й степени — 80, 2-й — свыше 460 человек.

[torkel]

[b]МИНИГУЛОВ ШАРИП ХАБЕЕВИЧ[/b]

[attachment=564994:minigulov01.jpg]

полковник

Кавалер ордена Александра Невского полковник Минигулов Ш.Х.(1)

Родился 14 июня 1928 года в деревне Суккулово Ермекеевского района Башкирской АССР. В декабре 1943 года, когда крестьянскому пареньку едва исполнилось 15 лет, он пришел в местный военкомат. Прибавив себе два года, изъявил желание добровольцем вступить в Красную Армию. Службу начал в 28-м учебном стрелковом полку, дислоцированном в Уфе, а летом 1945 года младшего сержанта Минигулова направили для дальнейшего прохождения службы в Тбилисское пехотное училище. Вскоре Шарип Минигулов стал курсантом этого училища.

В 1948 году, получив диплом с отличием, лейтенант Минигулов получил и распределение в Воздушно-десантные войска. Первым местом службы молодого офицера стала 31-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, дислоцированная в украинском городе Новоград-Волынский. Командовал учебным взводом, учил молодых воинов-десантников тому, что необходимо на войне. Служба складывалась успешно. Через три года стал командиром роты, в 1954 году за 10-летнюю безупречную службу в Вооруженных Силах СССР был награжден медалью «За боевые заслуги».

Весной 1956 года его рота сдала инспекторскую проверку с твердой хорошей оценкой. Он еще не предполагал, что осенью того же года ему придется сдать еще один экзамен - на боевую зрелость…

… В те октябрьские дни начали поступать тревожные сообщения из Венгрии. Там разворачивались события, многие годы именовавшиеся в нашей историографии как контрреволюционный мятеж. Сегодня события тех дней можно трактовать по-разному. Но не вызывает сомнения, что хортистские повстанцы по своим зверствам не уступали гитлеровским палачам-эсэсовцам. В стране установился страшный террор, жертвами которого стали тысячи ни в чем не повинных людей.

В 114-м гвардейском парашютно-десантном полку закипела работа по подготовке к ведению боевых действий. Куда и зачем их готовили, никто не знал. Можно было только догадываться.

Утром 1 ноября поступило сообщение о том, что Веспремский гарнизон численностью 2,5-3 тысячи человек перешел на сторону мятежников. Командиры частей и представители партийно-политического аппарата были отстранены от командования, некоторые из них арестованы. Имелись данные о попытке создания Задунайской армии с центром в городе Веспрем.

1 ноября 1956 года командир дивизии гвардии генерал-майор П. Рябов объявил: «Летим в Венгрию для оказания помощи венгерскому народу в защите завоеваний социализма».

Один за другим приземлялись на аэродроме венгерского города Веспрем военно-транспортные самолеты с красными звездами на фюзеляжах. Высаживали десантников, а обратным рейсом эвакуировали на Родину семьи советских военнослужащих. Вечером того же дня командир дивизии получил приказ оборонять занятый аэродром.

4 ноября в 4 часа утра десантникам был зачитан боевой приказ, а в 6.15 дивизия перешла в наступление с целью овладения городом Веспрем и прилегающими к нему объектами.

[torkel]

[b]МИНИГУЛОВ ШАРИП ХАБЕЕВИЧ[/b]

[attachment=564995:minigulov04.jpg]

Рота капитана Минигулова получила задачу разоружить венгерский полк и дивизион самоходных орудий в нескольких километрах западнее Балатона. А его земляка Мухаметшина послали освобождать тюрьму с политзаключенными, которая находилась в пяти километрах от этой части.

При штурме казарм полка рота капитана Минигулова потеряла четырех десантников убитыми. Венгерские мятежники не успели оказать серьезного сопротивления. Накануне у них был праздник. Все офицеры перепились. Многие даже спали в кафетерии.

- Молодец, - сказал командир полка. - А теперь бери танковую роту и помоги Мухаметшину тюрьму взять.

- И вот подъехали к тюрьме, - расказывал Шарип Хабеевич. - Мухаметшин контужен, ни черта не слышит, а контрреволюционеры укрепились и сопротивляются. Я попробовал Мухаметшина выслушать, а он и говорить не может как следует. Тогда я приказываю: два залпа по тюрьме из десяти танков. Как они долбанули - все в дыму, в пыли. И сразу мятежники стали выкидывать белые простыни…

После этого нас бросили на Будапешт. В Будапеште я был четыре раза ранен - нога прострелена, осколок в голове, в плече и в боку. Рота ушла вперед. Они роту пропустили. А я шел в арьергарде. Вот они по нам и рубанули. Шум, стоны… Вокруг все ребята убиты, а я с простреленной ногой упал, но заметил, что стреляют с четвертого этажа. Рядом со мной гранатометчик лежит неживой. Я дотянулся до гранатомета, переполз за большое дерево. Выстрелил. И примерно два этажа на них обрушились. Огонь оттуда прекратился…

В конце ноября десантники возвращались домой. Перед отлетом возложили венки на братской могиле погибших однополчан, которых похоронили на окраине аэродрома. Дали прощальный салют. Самолеты взяли курс на Родину. Отличившиеся были представлены к наградам. Был среди представленных к награждению и командир роты гвардии капитан Минигулов. 12 ноября 1956 года командир 114-го гвардейского ПДП гвардии полковник Конищев подписал представление:Кавалер ордена Александра Невского полковник Минигулов Ш.Х.(2)

«В боях по ликвидации банд Веспремского гарнизона роте, которой командовал гвардии капитан Минигулов, было приказано захватить и уничтожить большую группу бандитов, засевших в сильно укрепленном здании. Гвардии капитан Минигулов принял дерзкое решение на окружение бандитов. В рукопашной схватке было уничтожено 20 и взято в плен 168 бандитов, подбито два зенитных орудия. В этом бою рота понесла незначительные потери.

В другом бою по ликвидации банд гвардии капитан Минигулов с группой солдат уничтожил 40 и разоружил 86 бандитов и лично подбил гранатой две САУ, огнем из автомата уничтожил расчет противотанковой пушки.

Достоин награждения орденом «Красная Звезда».

18 декабря 1956 года на страницах центральных газет был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении «в связи с пятидесятилетием со дня рождения» первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Л.И. Брежнева с портретом юбиляра на полстраницы. В тот же день был издан еще один Указ о награждении большой группы военнослужащих Советской Армии «за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания», который так и не был обнародован. Грудь двадцативосьмилетнего капитана-гвардейца Шарипа Минигулова украсил орден Александра Невского. В следующем году Шарип Хабеевич стал слушателем Военной академии имени М.В. Фрунзе.

После окончания академии майор Минигулов командовал курсантским батальоном в Рязанском высшем воздушно-десантном училище. В феврале 1968 года его успехи в боевой и политической подготовке были отмечены орденом Красной Звезды.

[torkel]

[b]МИНИГУЛОВ ШАРИП ХАБЕЕВИЧ[/b]

[attachment=564996:minigulov03.jpg]

В августе 1968 года подполковник Минигулов уже командовал 119-м гвардейским парашютно-десантным полком в Литве, когда разгорелись события в Чехословакии. К операции начали готовиться за месяц. Офицеры получили карты с подробным планом Праги.

Подготовка к операции проводилась в условиях строжайшей секретности. [b]Однако «Голос Америки» передал в те дни сообщение о том, что в Прибалтике русские десантники отрабатывают приемы ведения боя в городских условиях, а командует ими черный больной татарин.[/b] Это о Минигулове, который в то время болел ветрянкой.

7-я гвардейская воздушно-десантная дивизия под командованием генерал-майора Л. Горелова, в состав которой входил полк подполковника Ш. Минигулова, десантировалась 21 августа на окраине Праги.

- Перед рассветом, в 4 часа утра, - продолжал рассказ Шарип Хабеевич, - наш полк начал десантирование на один из военных аэродромов под Прагой. За десять минут до нас приземлился самолет, на борту которого находились командир дивизии и разведывательная рота. Они-то и захватили аэродром, отрезав его от внешнего мира, обеспечили десантирование основных сил. Мгновенно были оцеплены боевые самолеты, блокирован гарнизон, где располагался летный состав. И все это без единого выстрела. Кавалер ордена Александра Невского полковник Минигулов Ш.Х. (3)

И тут уж, как говорится, пошло-поехало… Через каждые полторы минуты на аэродроме приземлялись самолеты. Не успевал один добежать до конца взлетно-посадочной полосы, как с неба срывалась следующая машина. Люди и техника тут же разворачивались и мчались в Прагу. Молниеносно были захвачены четыре главных моста через Влтаву, помещение «Клуба 231» (штаб-квартира оппозиционных сил), здания ЦК КПЧ, издательства газеты «Руде право», Министерства внутренних дел, главпочтамта, телецентра, Национального и Государственного банков.

С поставленными задачами десантники справились. Продвижение НАТО на Восток было приостановлено на три десятилетия. За успешное выполнение специального правительственного задания гвардии полковник Минигулов получил орден Красного Знамени.

После описываемых событий Шарип Хабеевич служил заместителем командира воздушно-десантной дивизии в Прибалтике. В то время под его началом служил Георгий Шпак, ставший впоследствии командующим Воздушно-десантными войсками, а затем губернатором Рязанской области.

Военную карьеру полковник Минигулов завершил на посту председателя Башкирской республиканской организации ДОСААФ, сменив на нем прославленного аса Великой Отечественной войны, дважды Героя Советского Союза Мусу Гареева. Свой «крайний» прыжок с парашютом совершил в пятидесятипятилетнем возрасте, за что имел серьезный разговор «на ковре» у тогдашнего первого секретаря Башкирского обкома КПСС М. Шакирова.

После выхода в отставку Шарип Хабеевич продолжал активно работать в Башкирском республиканском совете ветеранов войны и труда, оставаясь настоящим десантником по духу, работоспособности и целеустремленности.

Вместе с женой Галиной Харрисовной они вырастили сына и дочь. Сын Руслан пошел по стопам отца. Окончив Рязанское воздушно-десантное училище, служил в Воздушно-десантных войсках. Службу закончил в одном из уфимских военкоматов.

7 января 2003 года после тяжелой продолжительной болезни полковник в отставке Шарип Хабеевич Минигулов ушел из жизни и был похоронен с воинскими почестями на Южном кладбище города Уфы.

Хотя события, связанные с операциями в Венгрии, Чехословакии, Афганистане, других горячих точках, вызывают неоднозначную оценку, Шарип Хабеевич ничуть не жалел о пройденном жизненном пути. Верность долгу, присяге, командиру - отличительная черта воинов крылатой пехоты. Ведь в десант приходят один раз, но десантниками остаются на всю жизнь.

Награды полковника Минигулова Шарипа Хабеевича:

*
орден Александра Невского № 48815 – Указ ПВС СССР от 18.12.1956г.;
*
орден Красной Звезды № 3614979 – Указ ПВС СССР от 21.02.1968г.;
*
орден Красного Знамени № 566631 – Указ ПВС СССР от 21.02.1969г.;
*
орден Красной Звезды № 3697569 – Указ ПВС СССР от 30.04.1975г.;
*
орден Отечественной войны II степени – Указ ПВС СССР от 11.03.1985г.

Он был награжден также несколькими медалями, в том числе медалью «За боевые заслуги».


Благодарю Евгения Смирнова за дополнительный материал по кавалеру.

Источники:

1. Евгений Смирнов. «Твои герои, Отчизна!», журнал "Боевое Братство"- ноябрь 2006г.;
2. Наградной лист, учетная карточка награжденного.
http://www.nevskye.narod.ru/hungary/minigulov.htm

[torkel]

[b]В Бога начинаешь верить в окопах[/b]

moltat.ru / 2010 / Архив "МТ" / Неформат / Эксклюзив / 10.02.10
МТ

[attachment=567606:d185d0b0d180d0b8d181-d185d0b0d0b7d180d0b0d182-273x400.jpg]

Во время войны пришло время «собирать камни», которые разбросали при установлении советской власти. Нужно было вернуться к исконно народным традициям, которые и помогали объединению народа на основе общей истории, общего вероисповедания. Вера в Бога, заложенная с детства, спасала людей в тяжелые годы Великой Отечественной войны. Она помогла им выжить и пройти все невзгоды военных лет.

– Когда началась война, я учился в шестом классе, – вспоминает полковник милиции в отставке, академик Российской академии гуманитарных наук, имам-хатыйб мечети «Память» культово-мемориального центра МВД по РТ Харис хазрат САЛИХОВ. – День начала Великой Отечественной войны я помню очень хорошо. Женщины нашей деревни Чутай Балтасинского района плакали, понимая, что на войну уйдут мужчины, отцы, братья, сыновья, и неизвестно, вернутся ли назад.

Осенью 1941 года получил повестку и наш отец. Он был образованным человеком для своего времени, знал наизусть Пушкина, Тукая, читал Коран. Оставив маму и семерых детей, ушел защищать Москву. Вернулся домой в 1942 инвалидом, без руки. Осенью того же года меня отправили учиться в Арское педагогическое училище. Но не суждено было его окончить, пришла повестка на фронт…

[b]Голод по-венгерски[/b]

Помню, был холодный конец декабря 1944 года. Отец сам вызвался провожать на станцию. А по дороге остановился возле деревенского погоста и пошел, пробираясь через сугробы, к занесенным снегом могилам. «Улым, здесь лежат мои родители, мой брат Габдулхак (он умер от ран, полученных под Сталинградом, – прим. авт.). Будь достоин их памяти. Тяжело тебе придется, но ты не сдавайся, будь смелым и слушайся командиров. Молись и проси у Аллаха вернуться живым и здоровым». Он заплакал и обнял меня одной рукой. Вот такой наказ я получил на прощание от отца.

Отправили нас, безусых юнцов, в Саратовскую область на ускоренные курсы связистов. Ну какие из деревенских ребят связисты – смех один, мы никакой техники в жизни не видели! Никто из нас не знал русского языка, а там своя терминология, своя специфика. Да из-за постоянного чувства голода в голову вообще ничего не лезло. Мы же «зеленые» пацаны, у нас растущий организм. Некоторые курсанты даже умерли от голода. После окончания курсов нас рассортировали: тех, кто весил меньше 50 килограммов, оставили, а других приготовили к отправке на фронт. Я в то время весил 52 килограмма. Шинели на нас висели, как на чучеле в огороде. Ну какие мы были вояки? Чему можно было научить за три месяца?

В феврале 1945 года я попал в 503 отдельный батальон НКВД войск правительственной связи. Это было в Венгрии, на озере Болотон. Туда добирались почти две недели. Перед отправкой на фронт нас полностью обмундировали, а пока ехали до места назначения, по дороге все это мы выменяли на еду. Представьте себе картину в конце пути: нас выстроили возле теплушек, и перед изумленным взором старшины предстало жалкое подобие солдат. У меня на ногах были ботинки разного размера, замызганный бушлат… Да и другие выглядели не лучше. Но мы были идейными комсомольцами-интернационалистами: сами голодные, но нашим братьям-мадьярам сушили остатки хлеба. Думали, что они в оккупации совсем оголодали. А когда пересекли границу, нас встречали местные жители с молоком и белым хлебом, который даже в мирное время мы редко видели.

[torkel]

[b]В Бога начинаешь верить в окопах[/b]

moltat.ru / 2010 / Архив "МТ" / Неформат / Эксклюзив / 10.02.10
МТ

[attachment=567607:d185d0b0d180d0b8d181-d181d0b0d0bbd0b8d185d0bed0b2-11-400x280.jpg]

[b]Спасительная молитва[/b]

Война уже катилась концу. Но буквально на второй день прибытия на фронт мы попали под бомбежку. От такого грохота можно сразу оглохнуть – бомбили, не переставая. Это было боевое крещение. А под Братиславой, когда советские войска пошли в наступление, наш эшелон разбомбили. Был рассвет: кто спал, кто чистил оружие, и вдруг началось такое… Наверное, все это можно сравнить только с концом света. Мы спрыгнули на насыпь и оказались в болоте.

Откуда только у нас силы брались? Вместе с тяжелой рацией перепрыгивали с кочки на кочку, иногда даже перелетая их. А сверху на нас летели бомбы, да так, что мы не могли вылезти из болота, и только головы наши торчали. Самолеты, отбомбившись, возвращались, и все это обрушивалось на нас вновь. Тут мой друг Сагдулла говорит: «Харис, мы ведь погибнем, нужно молиться. Ты знаешь молитвы, давай, читай!» Я начал громко читать суры из Корана, которым научил меня отец. А немцы без перерыва все бомбят. Я уже устал читать, меня уже и другие ребята просят не останавливаться – опять молюсь. Не знаю, сколько это длилось, но для нас показалось вечностью. Мы уже стали замерзать в весенней болотной жиже. Но как потом выяснилось, из всего нашего отделения только один солдат был ранен, а все остальные остались живы.

На войне всегда страшно, и стыдиться нечего. Война – это война. Было очень трудно, тяжело, сложно и опасно, но мы были молоды, и все тяготы войны как-то переносили. Многие погибли, а мне вот повезло. Промысел Божий. Я даже не был ранен, а лишь слегка контужен.

[b]«МТ»-справка
Первая встреча Сталина с духовенством во время войны произошла в начале сентября 1943 года, где он обратил внимание на положение Русской Православной Церкви на территории СССР. В тот же день он вместе с Молотовым и Карповым, который возглавил Совет по делам РПЦ, принял в Кремле митрополита Московского и Коломенского Сергия, митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия и патриаршего экзарха Украины митрополита Киевского и Галицкого Николая. Сталин сказал, что правительство знает о проводимой ими патриотической работе в церквях с первого дня войны, что приходит очень много писем с фронта и из тыла, одобряющих позицию, занятую церковью по отношению к государству. Он поддержал предложение митрополита Сергия об открытии епархиальных библейских курсов для подготовки священников, а также предложил открыть духовные академии и училища. Осмелевший Сергий поставил вопрос о пребывающих в заключении священниках, на что Сталин поручил Карпову подготовить их список. Из лагерей освободили десятки церковнослужителей, в том числе 6 архиепископов и 5 епископов.
12 сентября состоялся Поместный Собор, и Патриархом Всея Руси избрали митрополита Сергия. Это можно объяснить как стремлением Сталина использовать возможности религиозных организаций для мобилизации верующих на борьбу против фашистских агрессоров, так и его желанием всемерно способствовать укреплению антигитлеровской коалиции.
В октябре 1943 года советская власть также разрешила выбрать духовного лидера всех советских мусульман – муфтия Габдрахмана Расулева с резиденцией в Ташкенте. А с 1944 года стало возможным осуществление хаджа в Саудовскую Аравию. Несколько позже были образованы Духовное управление мусульман Северного Кавказа в Буйнакске и Духовное управление мусульман Закавказья в Баку. В Бухаре открылось медресе «Мир-Араб». В городах и селах страны были открыты сотни мечетей. Мусульманам были возвращены более тысячи различных культовых мест и учреждений. Из тюрем и лагерей выпустили большое количество служителей ислама.
[/b]
– Харис хазрат, находясь на фронте, вы замечали среди солдат какие-то проявления религиозной жизни? Были ли разговоры о вере, о Боге?

– Среди нас было много татар, почти целый батальон. Конечно, наши родители были верующими и, не афишируя, скрываясь, молились. Многие из нас знали одну-две молитвы от старших в семье. Большинство были комсомольцами, но вера в Бога на фронте – это скорее от страха погибнуть в любой момент. Помню, мы готовились к Венской операции. Я предложил своим землякам расстелить плащ-палатки и помолиться. Те молитвы, которые знал, читал искренне, от души, что даже слезы выступали. А те солдаты, которые их не знали, повторяли за мной, и делали поклоны. Это увидел наш командир отделения – коммунист, старший сержант Сорокин и строго спросил: «Что вы делаете?» А я очень плохо говорил по-русски и ответил, что «делаем просьбу» и показываю пальцем вверх. «И что вы просите?» – «Просим, чтобы никто не умирал и все остались живы. Хотя среди нас люди разных национальностей, но наш командир никого не обижал, и чтобы он тоже долго жил». У него выступили слезы. Так перед каждым боем мы молились, и нам никто не запрещал.

Думаю, на фронте многие солдаты и офицеры поверили в Бога, хотя в открытую об этом не говорили. Тем более офицеры – многие из них были коммунистами, комсомольцами, они даже если и были верующими, то предпочитали об этом молчать, а не высказывать свое мнение на религиозные темы.

– Какими были взаимоотношения между военнослужащими на фронте?

– Очень дружественные, добросердечные. Это после войны солдат должен знать свое место, а на фронте перед лицом смерти все равны – что солдат, что офицер. Я вспоминаю фронт, войну, наш батальон как очень дружную семью, невзирая ни на какие звания.

– А какие чувства были в сердце, когда вы узнали, что война закончилась?

– Первое ощущение – это радость: «Кончилась война, а я остался жив!» Для молодого человека все сложности преодолимы, и он быстро приспосабливается к обстоятельствам. Война кончилась, но не для меня. Еще два года я воевал с недобитыми эсесовцами и бандеровцами.

Альфия ГАНЕЕВА

[torkel]

[b]Ильясов Анвер Гарибжан оглы[/b]

[attachment=567609:Фото005.jpg]

Он покоится на татарском кладбище в Сураханах. Со слов директора кладбища Максуда абзы, хоронило его множество военных из министерства, а руководил похоронами лично нач генштаба. Наджмеддин сказал тогда, что более храброго офицера он не видел до того... скорее всего покойный служил в так называемой Садыховской бригаде. Больше пока информации нет... может кто-то знал его?
Орденов и медалей у него скорее всего нет, но это и не важно... медали и ордена нужнее представителям других служб.
В Сураханах и на других кладбищах лежит много татар в военной форме... в афганках, омоновской форме и камуфляжах... если у кого есть информация - делитесь.

[torkel]

[b]Юлашев Ахат Гайнуллович [/b]
(род. 01.05.1928)
Председатель Общественной организации «Комитет ветеранов (инвалидов) войны и военной службы Республики Татарстан», член Общественной палаты РТ

Окончил 1-ое Московское военно-авиационное училище.

С 1947 по 1987 гг. служил в Вооруженных Силах СССР.

1987-2001 гг. - член Президиума, заместитель председателя Комитета ветеранов (инвалидов) войны и военной службы Республики Татарстан.

С 2001 г. - председатель Комитета ветеранов (инвалидов) войны и военной службы Республики Татарстан.

С декабря 2005 г. - член Общественной палаты республики Татарстан.

Воинское звание генерал-майор.

Награды: Почетная Грамота РТ(2003), медаль РТ "За доблестный труд"(2005), орден Красной Звезды, медаль "За службу Родине в ВС СССР" III степени, медаль "В память 1000-летия Казани"(2005).

[torkel]

[b]Шаймарданов Закий Шаймарданович[/b]

(1923 – 1967). Герой Советского Союза. Гвардии сержант, наводчик орудия артиллерийского полка

Родился в 1923 году в селе Биек – Тау Рыбно-Слободского района Татарской АССР По национальности татарин. В 1939 году окончил 8 классов средней школы и уехал в город Каттакурган Узбекской ССР, где поступил в педагогическое училище. В 1940 году вернулся на родину и работал в заготовительной организации. В армию был призван в марте 1942 года. Гвардии сержант, наводчик орудия 32-го гвардейского Краснознаменного артиллерийского полка.

Ко дню, когда в сентябре 1944 года "Золотая звезда" Героя Советского Союза украсила грудь Шаймарданова, на его личном счету числились 21 уничтоженный немецкий танк, 17 орудий, 11 бронетранспортеров, истреблено сотни солдат и офицеров противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября .1944 года Шаймарданову Закию Шаймардановичу присвоено звание Героя Советского Союза. В 1946 году демобилизовался и находился на партийной работе в Татарии. Умер в 1967 году.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Гасырлар Авазы. Эхо веков.[/b]

[b]Курильский десант [/b]

Продолжаем знакомить читателей с судьбой татарстанцев — участников Великой Отечественной войны, награжденных орденами и медалями имени русских полководцев. Данная публикация посвящена кавалеру ордена Суворова 3-ей степени, полковнику в отставке Вениамину Гиниатулловичу Губайдуллину. В 1960 году в молдавском журнале "Днепр" (№ 9) под рубрикой "Эпизоды Великой Отечественной войны" был опубликован очерк отставного генерал-майора П. Дьякова. В нем он, как командир 101 стрелковой дивизии и курильского десанта, делится воспоминаниями о последних днях боев, приведших к окончательному разгрому японских самураев. Генерал, высоко оценивая героизм участников десантной операции, особо отмечает вклад, внесенный в освобождение Курильских островов 373-им стрелковым полком под командованием полковника В. Г. Губайдуллина. Об этой операции десантников также упоминается в книге "Финал", под редакцией маршала Р. Я. Малиновского.

[b]Кто же он — полковник Губайдуллин?[/b]

Его биография типична для той эпохи. Родился Вениамин Гиниатуллович в 1905 году в семье рабочего, начальное образование получил в медресе, далее - в русско-татарской школе, в годы советской власти окончил школы I и II ступеней. В 1919 году был принят в комсомол, в 1922 году - учеба в советской партийной школе и поступление на командные пехотные курсы, преобразованные впоследствии в Объединенную татарско-башкирскую военную школу им. Татцика. В 1925 году принят кандидатом в члены ВКП(б), с мая 1927 года -член ВКП(б). Успешно продвигалась и его военная карьера: командир взвода I татарского стрелкового полка, командир роты, начальник полковой школы, командир батальона. В 1937-1938 годы — учеба на курсах усовершенствования командного состава в Москве. С 1938 году, с началом боевых действий у озера Хасан, Вениамин Гиниатуллович — на Дальнем Востоке, где занимал должности начальника отдела в штабе 18-го стрелкового корпуса, заместителя командира 120-го стрелкового полка, преподавателя общевойсковых дисциплин на курсах усовершенствования командного состава, начальника курсов усовершенствования офицерского состава.

В 1943 году он принял командование 373-м стрелковым полком 101-й стрелковой дивизии. В 1945 году вверенный ему полк принимал самое активное участие в десантной операции по освобождению Курильских островов от японских самураев, и был удостоен ордена Красного Знамени, За храбрость и мужество также были на граждены орденами и медалями рядовые, сержанты и офицеры полка. Полковник Вениамин Гиниатуллович Губайдуллин был удостоен полководческого ордена Суворова 3 степени.

В послевоенные годы В. Г. Губайдуллин до конца своей жизни жил в Казани, Прославленный командир скончался в 1995 году.

[b]ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ В. Г. ГУБАЙДУЛЛИНА[/b]

1 января 1987 г.

[...] В годы Великой Отечественной войны [я] был направлен на Камчатку командиром 373-го стр[елкового] полка 101-ой стр[елковой] дивизии. В 1945 году [с] вверенным мне 373-им стр[елковым] полком принимал самое активное участие в десантной операции по освобождению Северных Курильских островов от японских самураев.

МОЯ СЛУЖБА НА КАМЧАТКЕ

Мое вступление в должность командира 373-го стр[елкового] полка прошло без всякой помпезности. Время было военное. Главное нужно было приступить к работе.

Уже начиная с 1943 года в боевой и политической подготовке нашей дивизии произошли заметные изменения. Раньше основной темой боевой выучки полка была отработка обороны. [...]

Сохранив все эти требования к обучению подразделений полка, теперь стали значительно больше обращать внимания на действия в наступлении. [...]

9-го августа 1945 г. Советская Армия, верная союзническим обязательствам, начала боевые действия против Японии.

В результате очень тяжелых боев с захватчиками 373-ий стр[елковый] полк, которым командовал я, вместе с другими частями нашей дивизии разгромили японские войска и овладели основными (северными) островами Курильской гряды, за что получили благодарность Верховного Главнокомандующего.

За успешные боевые действия наш полк был награжден орденом Красного знамени.

Резкая пересеченная, местами гористая местность, заросли камчатского леса, труднопроходимые массивы кедрача и тальника, тундровые топи и горные реки, бездорожье и глубокие снега — все это закалило наших воинов.

15-го августа 1945 г. утром 373-ий стр[елковый] полк был приказом поднят по тревоге и скрытно сосредоточен в районе морского порта.

"Идем освобождать Курилы, обстановку и задачи уточним, сейчас дорога каждая минута, действуйте", - такое короткое сообщение я получил от заместителя командира дивизии полковника [П. А.] Артюшина.

В августе 1945 г. общая численность японских войск на Курильских островах превышала 80 тысяч человек, из них около 23 тысяч находилось в непосредственной близости от Камчатки — на островах Шумшу и Парамушир. На одном лишь острове Шумшу японцы имели более 8 500 солдат и офицеров. Он же был наиболее укрепленным в инженерном отношении.

Все участки побережья, доступные для высадки с моря, прикрывались дотами и дзотами, связанными между собою подземными ходами и траншеями полного профиля. В танкодоступных местах были вырыты рвы. На всех высотах, как правило, были оборудованы опорные пункты. Здесь на пространстве 20 на 13 километров насчитывалось 34 дота и 24 дзота. Основной рубеж обороны на Шумшу проходил в северо-западной части острова. В случае захвата десантом участков побережья японцы имели возможность скрытно по подземным галереям. Отойти с этого рубежа в глубину обороны. Созданные на острове подземные сооружения предназначались не только для маневра живой силы, но и техники. В них были оборудованы всевозможные склады для хранения боеприпасов и продовольствия, госпитали, электростанции. Телефонные станции и другие важные объекты. Глубина подземных сооружений достигала до 50 метров.

Японское командование чувствовало себя на Курильской гряде в полной безопасности. Не принимая в расчет сравнительно небольшие силы камчатского оборонительного района и Петропавловской военно-морской базы, о которых оно несомненно имело общее представление по данным своей разведки (в Петропавловске-Камчатском имелось Японское консульство).

Но жизнь показала, что в определенных условиях решающим фактором является не численное превосходство, а моральный, боевой дух воинов, их безграничная преданность Родине. [...]

В состав десанта для освобождения Северных Курил от японских милитаристов были выделены два усиленных стрелковых] полка (138-й и 373-ий) и батальон морской пехоты (всего около 9 000 человек; 205 орудий и минометов), корабли и суда Петропавловской военно-морской базы. 128-я авиадивизия. С мыса Лопатка высадку десанта на остров Шумшу должна была поддерживать береговая 130-миллиметровая батарея.

В целом силы, выделенные в операцию, были незначительны. На стороне японцев было превосходство и в танках (наш десант танков не имел).

Рано утром 18 августа 1945 года 373 стр[елковый] полк, усиленный двумя дивизионами 279 артиллерийского] полка, подошел к острову Шумшу. На кораблях во время перехода была проведена большая работа.

Разъяснили бойцам задачу, по возможности отрабатывали варианты взаимопомощи при высадке. Главный упор был сделан на решительность и быстроту. Созданный передовой отряд, примерно около 300 человек, под командованием заместителя командира 373-го стр[елкового] полка майора Борисова перед рассветом 18 августа внезапно высадился на остров и начал продвижение вперед.

Японцы очнулись и, обнаружив отряд примерно через 20-30 минут, открыли ураганный огонь. Но бойцы передового отряда продвинулись примерно на полтора километра от берега в глубь острова и обеспечили плацдарм для высадки главных сил полка.

Началась высадка главных сил полка. Бойцы и офицеры шли вперед под несмолкаемый гром вражеской артиллерии. Густо рвались снаряды. Корежа метал. Вызывая пожары. Нанося большие потери. Героизму бойцов и командиров не было предела! С оружием в руках взяв с собою боеприпасы, они смело бросались в воду. Вплавь добирались до берега по кипящей от снарядов воде. Не всем удалось выйти на берег.

На острове шел бой. Правее нас действовал 138 стр[елковый] полк, но связи с ним и с командиром дивизии мы не имели. И фланги прикрывали своими средствами, вся артиллерия находилась на кораблях, и не было плав[учих] средств для ее выгрузки на берег.

В этих условиях, используя растерянность и замешательство противника, батальоны полка получили задачу — быстрым продвижением вперед овладеть господствующими высотами. Батальоны пошли в наступление. Уничтожая мелкие очаги сопротивления врага и не задерживаясь на промежуточных рубежах. Но когда передовые подразделения подошли к основанию господствующих высот, их встретил организованный огонь противника. Бойцы залегли и начали окапываться. Для подавления огневых точек открыли огонь минометные роты батальонов. Проявил находчивость командир роты связи полка капитан Матвеев. Он использовал захваченные у врага телефонные аппараты и кабель. Внезапность действий десанта ошеломила противника. И вскоре появились три японских офицера с белым флагом. Об этом было доложено заместителю] командира дивизии, который все время находился в полосе наступления полка.

Полковник Артюшин принял парламентеров. Японский офицер передал, что командование гарнизона острова просит временно прекратить боевые действия. Но Артюшин категорически отверг это предложение и передал: "Прекратить всякое сопротивление, сложить оружие. Безоговорочно капитулировать". Японцы ответили, что это требование будет передано японскому командованию и ушли. Это была ясная хитрость для выигрыша времени. Но мы разгадали уловку. Воспользовавшись коротким затишьем. Наши солдаты и офицеры навьючили боеприпасами полковых коней. Находящихся на транспортном корабле "Туркмен". И пустили их вплавь к берегу. Таким образом, мы сумели пополнить боеприпасами наши подразделения и были готовы встретить японское контрнаступление. Через некоторое время японцы силою до 2-х батальонов пехоты с 20-25 танками перешли в контратаку.

Эта контратака была отражена подразделениями полка и морскими пехотинцами. На поле боя враги оставили много убитых солдат и 13 танков. Через некоторое время я был вызван к полковнику Артюшину и от него получил боевой приказ: "Немедленно начать наступление и овладеть лежащими перед полком высотами". Вскоре ко мне прибыл морской офицер с корабля "Охотск" и передал, что артиллерия корабля будет поддерживать своим огнем действия полка. Морской офицер передал по радио по каким целям открыть огонь, и артиллерия корабля своим мощным огнем накрыла позиции японцев. Полк начал атаку. Батальон капитана Очередного получил задачу обойти высоту и атаковать высоту с тыла.

Противник был опрокинут и начал отступать в глубь острова. Неся большие потери.

Полк продвинулся от места высадки на 7-8 километров и закрепился на занятых рубежах.

К исходу дня 18-го августа 1945 года артиллерийские подразделения полка и дивизионы 279-го артиллерийского] полка высадились на остров. Прибыли в наше расположение и заняли огневые позиции.

С захватом и закреплением плацдарма на всей северной части острова. Включая главенствующую высоту 171,0 положение наших войск укрепилось.

Части противника, отступив километров на 5-6 юго-восточнее высоты, перешли к обороне. Рубеж был частично подготовлен заранее и прикрывался огнем артиллерии.

19-го августа нам стало известно, что враг начал капитулировать. Но японское командование всячески старалось оттянуть позорный конец, и поэтому мы получили приказ о переходе в решительное наступление, чтобы силой заставить японских вояк сложить оружие. Ждали только сигнала, полк был нацелен наступать на Катаока. Но сигнала не было.

Рано утром 23 августа нам стало известно, что японцы приняли условия капитуляции и готовы сдаться.

В 10.00 23 августа полк выступил полным порядком и в 17.00 сосредоточился в районе военно-морской базы Катаока.

На этом боевые действия по освобождению острова Шумшу были закончены. Рано утром 24 августа полк получил новую, очень сложную боевую задачу освободить южную половину острова Парамушир и острова Онекотан, Харимукотан и Сносикотан. Эта новая задача полком была выполнена полностью.

В результате боев, в которых полк принял активное участие наряду с другими частями нашей дивизии, советские войска полностью закрепились на Курильской гряде, обеспечив стратегические "ворота" в Тихий океан из Охотского моря.

Значение освобожденной от японских милитаристов исконно русской территории трудно переоценить. Мы получили возможность организовать непроходимый для врагов заслон на Дальнем Востоке.

В ходе боев полком было уничтожено несколько танков, 5 орудий, около 30 пулеметных точек. Были блокированы и уничтожены гарнизоны 3-х дотов и многих дзотов. Взято в плен около 900 солдат и офицеров и много военных трофеев. Но и потери полка также были значительными.

2-го сентября 1945 г. Япония подписала акт о безоговорочной капитуляции. Вторая мировая война закончилась. А 7-го ноября 1945 г. в южной половине острова Парамушир состоялся парад войск 373-го стр[елкового] полка и 279-го артполка. Это был первый парад на освобожденной земле Советского Дальнего Востока. [...]

Публикацию подготовил
Шамиль Шарафутдинов,
историк-архивист

[torkel]

[b]Шамсутдинов Гали Нуруллович[/b]

(1915 – 1944). Герой Советского Союза.
Командир танковой роты, Гвардии лейтенант.

Родился в 1915 году в селе Кутлушкино Чистопольского района Татарской АССР. По национальности татарин. Окончив педагогическое училище, работал учителем. В армию был призван в 1939 году. На фронтах Великой Отечественной с первых дней. Погиб 22 июля 1944 года.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944 года Шамсутдинову Гали Нурулловичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Шарипов Нурми Халяфович[/b]
(1925 –1944).
Герой Советского Союза.
Командир отделения разведки, сержант.

Родился в 1925 году в деревне Казаклар Сармановского района Татарской АССР. По национальности татарин. После окончания семилетней школы работал в родном колхозе. В феврале 1943 года был призван в ряды Красной Армии. На фронте с августа 1943 года. Сержант, командир отделения разведки. Погиб 21 июля 1944 года.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944 года Шарипову Нурми Халяфовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Хабибуллин Заки Хабибуллович[/b]
(1911 – 1945).
Герой Советского Союза.
Командир стрелкового полка, подполковник.

Родился в 1911 году в селе Верхний Отар Сабинского района Татарской АССР. По национальности татарин. Окончил семилетнюю школу, работал в своем районе и в Казани инспектором Татсоцстрахкассы. В 1931 году был призван в армию, окончил военно-политическое училище и находился на комсомольской и политической работе в различных частях, воевал в Финляндии. Окончив курс переподготовки, стал строевым командиром. На фронтах Отечественной войны находился с первых дней. Подполковник, командир 1069-го стрелкового полка 311-й стрелковой Двинской ордена Суворова дивизии.

Не только в своей дивизии, но и в корпусе, армии Хабибуллина считали одним из лучших командиров полка. Такой авторитет офицер завоевал своими подвигами в сражениях у Ленинграда, Риги, долголетней армейской службой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года Хабибуллину Заки Хабибулловичу присвоено звание Героя Советского Союза. Погиб 1 мая 1945 года.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Полковник М.Г. Крымов [/b]

Родился М. Г. Крымов 7 апреля 1891 г. в д. Мукмень-Каратай Кузайкинской волости Бугульминского уезда Самарской губернии в семье муллы Галиуллы Идиатулловича Крымова. Последний, получив место в д. Мендеево Казанской губернии, перевозит туда свою семью, где и проработал до 1920 г. Детство Маргазиан провел в этой деревне. В 1906 г. отец развелся с его матерью, Сабирой Мухаметзяновной. С этого времени связь с ним была потеряна. Мать же переехала в свою родную деревню Юлтимирово Бугульминского уезда Самарской губернии и работала учительницей.

У Маргазиана было два брата: Мирсаид (1888-1918) и Ахад (1902-1927).

В 1907 г. Маргазиан уехал в Казань и поступил в Татарскую учительскую школу, где в течение пяти лет учился на земскую стипендию.

После окончания учебы работал народным учителем в земской школе д. Чубуканы Мензелинского уезда Уфимской губернии. В августе 1915г. перевелся на ту же должность в д. Таверово того же уезда. Но учительствовать ему здесь не пришлось по причине призыва в армию1.

Службу М. Г. Крымов начал в Казани рядовым 95-го запасного батальона. Через несколько месяцев его отправляют на Кавказ, затем в Тифлис в школу прапорщиков. После окончания школы в начале сентября 1916 г. М. Г. Крымов становится младшим офицером и служит в г. Челябинске.

В феврале 1917 г. представляет свою воинскую часть в Челябинском Совете рабочих и солдатских депутатов. В марте вступает в партию эсеров и в апреле избирается председателем рабочего комитета, участвует во Всероссийском мусульманском съезде.

В августе 1917 г. по настоянию Совета рабочих и солдатских депутатов М. Г. Крымов стал командиром роты, членом Челябинской Госдумы и исполкома, членом президиума солдатской секции. В сентября этого же года он — председатель комитета своего 109-го запасного пехотного полка2.

Во время корниловского мятежа М. Г. Крымов назначается исполняющим обязанности начальника Челябинского гарнизона. Под его руководством ликвидируется мятеж в 163-м запасном полку. После подавления мятежа все солдаты-мусульмане Челябинского гарнизона объединились в роту, командиром которой был назначен М. Г. Крымов.

С августа по октябрь 1917 г. М. Г. Крымов как начальник обороны города руководил организацией и обучением красногвардейских отрядов, железнодорожников, рабочих сталевого завода, ряда мелких предприятий и каменноугольных копий. В октябрьские дни в качестве начальника гарнизона руководил обороной Челябинска против есаула Титова и местных казачьих отрядов. После сосредоточения крупных сил советских войск в Челябинске и создания их штаба стал его членом.

В первые месяцы после установления Советской власти М. Г. Крымов был комиссаром гарнизона и 32-й пехотной запасной бригады, членом штаба исполкома и ВРК. В качестве члена штаба участвовал в руководстве операциями против атамана Дутова вплоть до подавления Советской власти в Челябинске3.

В феврале-марте 1918 г. М. Г. Крымов был направлен в Уфу. Здесь он избирается членом Уфимской ЧК, выполняет спецработу по ликвидации мусульманских контрреволюционных организаций. С конца марта и до начала мая непосредственно участвовал в операциях, будучи комендантом г. Троицка (во время блокады его казаками), членом штаба челябинских войск.

В мае М. Г. Крымов вернулся в Челябинск в качестве окружного военного комиссара. 27 мая город был захвачен восставшим чехословацким корпусом, через три дня М. Г. Крымов бежал из Челябинска. В с. Белоярском встретился с небольшим отрядом красных, сюда же прибыли некоторые бежавшие из Челябинска советские работники. С этим отрядом направился в Шадринск, по пути подавляя местные кулацкие восстания и освобождая советских работников. Из Шадринска отряд был направлен в Екатеринбург, а оттуда в Уфу4.

В Уфе его избрали губернским военным комиссаром и членом оперативно-полевого штаба. В качестве последнего М. Г. Крымов руководил операциями против чехословаков и учредиловцев, наступавших со стороны Самары и Челябинска.

После эвакуации из Уфы и ликвидации губвоенкомата был представителем губернского Совета боевых организаций при командовании 2-й армии. Когда эта армия в начале осени 1918г. разбилась на правую и левую группы, был назначен начальником оперативной части левой группы, а после переформирования — в 5-ю Уральскую дивизию помощником начальника дивизии5.

В ноябре 1918 г. был командирован в Москву и назначен заведующим военным отделом Мусульманской военной коллегии при Наркомвоенморе. Вышел из партии левых эсеров.

В конце 1918 г. решался вопрос об открытии в Москве мусульманских командных курсов. Центральная мусульманская военная коллегия поручила заведующему военным отделом М. Г. Крымову разработать этот вопрос и доложить на одном из заседаний. 4 декабря ЦМВК постановила открыть командные курсы примерно на 200 человек, но уже в Казани, причем 1 января 1919г. Докладчику поручалось окончательно выяснить все вопросы, касающиеся курсов.I

Приехав в Казань, М. Г. Крымов в составе комиссии из трех человек приступил к организационной работе по открытию курсов. В течение двух месяцев был подобран командный состав, набраны преподаватели по всем предметам, организованы учебная и хозяйственная части, лазарет, приобретена часть обмундирования, артиллерийского, инженерного снаряжения и т. д. В конце концов удалось получить и помещение — здание бывшего Петровского училища, которое однако требовало значительного ремонта6.

С курсами M. Г. Крымов был связан по март 1919 г. Затем непродолжительное время командовал Отдельной Татарской стрелковой бригадой.

6 апреля в газете «Кызыл Армия» вместе с Ш. Усмановым он публикует воззвание «Свободолюбивые татарские джигиты — под красное знамя». В нем руководители формируемой бригады призывали бывших офицеров и писарей на службу в штаб бригады, телеграфистов, телефонистов, саперов, минометчиков, пулеметчиков, врачей, фельдшеров, сестер милосердия—на службу в полки и команды, агитаторов и инструкторов — на работу в политическом отделе бригады. В этом же номере газеты была опубликована редакционная статья «Татарская бригада», в которой сообщалось о ходе формирования части7.

С конца апреля 1919 г. по январь 1920 г. М. Г. Крымов служил помощником начальника оперативного отряда, начальника оперативного отдела и начальника штаба Укрепленного района, формировавшегося в Казани. Затем это последовательно было переименовано в Сарапульский, Челябинский, Акмолинский укрепрайон. Будучи в Челябинске, женился на Евгении Андреевне Павилонской.

В самом начале 1920-х гг. М. Г. Крымов исполнял обязанности начальника штаба 175-й и 103-й бригад.

С июня по сентябрь 1921 г. был старшим помощником начальника штаба Экспедиционного корпуса 5-й армии, руководившего операциями по ликвидации банд барона Унгерна8.

С октября 1921 по август 1926 г. М. Г. Крымов учился в Военной академии им. М. В. Фрунзе. Здесь он осваивал английский и турецкий языки и, по официальной версии, направлялся в распоряжение разведуправления штаба РККА. На самом деле, М. Г. Крымов почти пять лет находился в Турции и выполнял спецзадание9.

После зарубежной командировки следует непродолжительная служба в штабе Кавказской Краснознаменной Армии. С ноября 1932 г. по июль 1933 г. он вновь в Академии им. М. В. Фрунзе в качестве слушателя оперативного факультета, который окончил «весьма удовлетворительно»10.

В течение последующих полутора лет судьба М. Г. Крымова была связана с нашим городом. Здесь он занимал должность начальника штаба 1-й Казанской стрелковой дивизии, а также неоднократно временно исполнял обязанности начальника этого соединения".

В феврале 1935 г. М. Г. Крымов назначен помощником начальника штаба 19-го стрелкового корпуса. Однако прибыв к месту службы, получил новое направление— на этот раз в академию им. М. В. Фрунзе — руководить кафедрой общей тактики. Здесь в декабре 1935 г. ему присваивают звание полковника. Через три года М. Крымова понижают в должности до руководителя кабинета кафедры тактики первого курса, затем ассистента. В октябре 1938 г. М. Г. Крымов увольняется в запас12.

В начале 1939 г. его принимают на работу преподавателем военной кафедры Московского института стали им. И. В. Сталина. Одновременно он ведет занятия по военной подготовке в школах Москворецкого района. В том же году М. Г. Крымова исключают из рядов ВКП (б), в которых находился двадцать лет, «по мотивам обмана партии, выразившегося в несообщении парторганизации о расстреле отца»13.

[torkel]

[b]Полковник М.Г. Крымов [/b]

В связи со своим увольнением из РККА М. Г. Крымов пишет письмо в Народный комиссариат обороны с просьбой о возвращении в ее ряды. В ответе, направленном ему центральной комиссией при Управлении по командному и начальствующему составу, говорилось: «Комиссия, учитывая необходимость накопления командиров запаса, решила оставить Вас в запасе с изменением пункта статьи увольнения. Решение комиссии утверждено заместителем народного комиссара обороны и приказом НКО № 04856 от 30 ноября 1939 г. изменен пункт статьи увольнения 43 «б» на 43 «а»14.

В октябре 1941 г., имея на руках мобилизационное предписание, М. Г. Крымов прибывает в Высший военный гидрометеорологический институт Красной Армии и зачисляется на должность старшего преподавателя общевойсковой тактики. В личном деле сохранились две его институтские характеристики. Одна написана начальником кафедры подполковником Опришко (19 сентября 1942 г.), а вторая — временно исполняющим обязанности военного комиссара ВВГМИ, батальонным комиссаром Сарычевым (21 сентября 1942 г.).

Приведем соответственно из них фрагменты. Фрагмент первый: «В Высшем военном гидрометеорологическом институте работал преподавателем с октября 1941 г. по сентябрь 1942 г. На этой работе показал себя грамотным и политически развитым командиром. Любит свое дело. За недостаточную дисциплинированность в работе имеет от начальника института два взыскания15. С товарищами не общителен, грубоват к подчиненным. Может быть использован на работе в тыловых частях»16. Фрагмент второй: «На этой работе показал себя грамотным и политически развитым командиром. В своей повседневной работе не смог сработаться с преподавательским составом, т. к. вместо терпеливой помощи и показа действовал окриком или нотациями. Свою же работу как преподаватель знает. С 1935 по 1938 г. был преподавателем в Военной Академии им. Фрунзе. В обучении слушателей добился неплохих результатов, но свой опыт работы другим передавал недостаточно умело.

Скрытен и упрям. Свои ошибки не признает. Мстителен и способен к очернению товарищей по работе, выставляя себя в выгодном свете, в силу чего создал вокруг себя нервную и недружелюбную обстановку. Пребывая в институте, старался не упоминать о причинах расстрела своего отца. В период с 1917 по 1918 г. состоял в партии левых эсеров, о чем также отмалчивался. В работе дисциплинирован.

Выводы: Должности ст[аршего] преподавателя в высшем учебном заведении не соответствует. Может быть использован в тыловых частях или в системе всеобуча»17.

Находясь в институте, М. Г. Крымов 23 февраля 1942 г. принял военную присягу18. В августе того же года его направляют в распоряжение отдела кадров Среднеазиатского военного округа «для прохождения дальнейшей службы». Однако здесь отказываются от него из-за «невозможности использовать, в округе на равнозначащей должности»19.

Наконец было решено отправить М. Г. Крымова в действующую армию. 6 октября 1942 г. он прибывает в г. Тамбов на должность заместителя командира 98-й стрелковой дивизии. Местом дислокации дивизии был определен Сталинград. Прослужил он в этой должности всего семь месяцев. В боевой характеристике от 2 февраля и 20 марта 1943 г., подписанной его непосредственным начальником полковником Серегиным, говорилось: «Тов. Крымов в занимаемой должности с октября 1942 г., до этого был преподавателем тактики в гражданском вузе. Будучи в 1937 г. уволен из рядов РККА, быстро утерял армейский уклад, а командный стаж его был слишком мал (после гражданской войны не командовал войсковыми частями). Оторванность его от полевых частей сказалось на его руководстве по обучению войск, где он потерял авторитет вследствие незнания боевых опытов частей.

Будучи в боевой обстановке растерялся и в 4[-м] с[трелковом] п[олку] допустил личную панику, чем окончательно подорвал веру в себя. Будучи посылаем в части, всегда блуждал, поручения не только не выполнял, но их путал, чем усложнял положение в руководстве. Авторитетом не пользуется. В общении с подчиненными вызывает конфликт. Личная военная грамотность теоретическая есть, но не соразмеряет с обстановкой вследствие неумения ее учитывать.

Вывод: Занимаемой должности не соответствует. Оставить в дальнейшем нет возможности, использовать возможно в запасных частях»20.

Ознакомившись со столь нелестной характеристикой, вышестоящее командование направляет М. Г. Крымова в распоряжение Военного Совета Южного фронта, который в апреле месяце решил использовать его на той же должности, но уже 387-й стрелковой дивизии. Но и здесь он не снискал себе славы. Вот что писал о нем в июне 1943 г. его начальник полковник Макерьев: «Партии Ленина-Сталина и Социалистической родине предан. Политически и морально устойчив. Общее и политическое развитие хорошее. Состояние здоровья не устойчивое.

Теоретически подготовлен очень хорошо, но в бою свои знания по своему укладу характера применить не может — в бою не решителен, не инициативен, страдает излишней осторожностью. Физическое напряжение переносит с трудом. Целесообразнее использовать на преподавательской работе в военно-учебных заведениях».

Данный вывод с добавлением: «на штабной работе» поддерживается командиром 37-го стрелкового корпуса генерал-майором Гороховым21.

Тем не менее М. Г. Крымов в действующей армии и с июня по август 1943 г. исполняет обязанности командира своей дивизии. Далее его перебрасывают на командование 127-й дивизией Южного фронта (с ноября 1943 г. — 1-й Украинский фронт), которая принимает участие в освобождении Донбасса, и показывает свои лучшие качества22. Доказательством является присвоение дивизии наименования «Чистяковская». Она за отличие отмечается в приказе Верховного Главнокомандующего от 4 сентября 1943 г. Сам М. Г. Крымов получает орден боевого Красного Знамени23. Здесь его принимают кандидатом в члены ВКП(б).

Казалось бы, все хорошо. И вдруг в декабре 1943 г. уже прославившегося комдива отстраняют от должности «за плохое руководство дивизией, за отсутствие заботы о быте и питании личного состава» и зачисляют в распоряжение Военного Совета 1-го Украинского фронта24.

Через два месяца М. Г. Крымова назначают исполняющим должность командира 38-й стрелковой дивизии, а с апреля 1944 г. — заместителем командира 232-й стрелковой Сумско-Киевской Краснознаменной ордена Богдана Хмельницкого и Суворова дивизии (2-й Украинский фронт) по строевой части.

В мае 1944 г. командир дивизии генерал-майор Козырь подписывает боевую характеристику на М. Г. Крымова: «На должность заместителя командира дивизии по строевой части прибыл 20 апреля 1944 г. За время службы в вверенной мне дивизии, в занимаемой должности ни в чем себя не проявил. Безынициативен, в работе вял и постоянно ждет приказа. Приказы выполняет вяло, всегда с некоторыми ирониями. К подчиненным относится безразлично, не требовательный. Характер очень слабый, но большого мнения о себе.

При наличии высшего образования, которое им закончено ни один раз, он мог бы этой должности соответствовать, но благодаря тому, что он преломить и приложить свои теоретические знания в практической работе не умеет, считаю — должности заместителя командира дивизии по строевой части не соответствует.

Вывод: Может быть использован на преподавательской работе или же на административной работе».

Данный вывод поддерживает командир 51-го стрелкового корпуса генерал-майор Любовцев. А вот командующий войсками 40-й армии Герой Советского Союза генерал-лейтенант Жмаченко и член Военного Совета армии генерал-майор Кулик были иного мнения. Они посчитали, что М. Г. Крымов «должности заместителя командира дивизии соответствует»25.

Оценка вышестоящего начальства не может быть проигнорирована. Видимо, не случайно, что через два месяца тот же генерал Козырь пишет, что если в начале «по прибытии в дивизию полковник Крымов недостаточно проявил себя как заместитель командира дивизии в связи с его переживаниями снятия с командования дивизией, то в настоящее время все недостатки полковник Крымов устранил и к работе относится добросовестно, к подчиненным требователен и настойчив, — характер недостаточно твердый.

В тактической обстановке разбирается хорошо, тактичен, грамотен, решения принимает правильно, дисциплинирован, исполнителен, в общении с подчиненными культурен.

Делу партии Ленина-Сталина и социалистической родине предан, занимаемой должности соответствует».

Данная характеристика визируется как командиром корпуса, так и командармом26. М. Г. Крымов был награжден очередным орденом боевого Красного Знамени27.

В декабре его направляют в 206-ю стрелковую Корсуньскую Краснознаменную ордена Суворова, ордена Кутузова дивизию заместителем командира по строевой части (2-й Украинский фронт). Здесь М. Г. Крымов, как пишет командир дивизии полковник Дременков, «за короткое время пребывания в дивизии показал себя тактически грамотным, волевым командиром. Имеет боевой опыт в руководстве частями дивизии, всегда находится в боевых порядках и контролирует ход боевых действий, своевременно донося командованию дивизии обстановку.

Лично смел, дисциплинирован, требователен к себе и своим подчиненным. Авторитетом среди офицерского состава пользуется. Выдержан, морально устойчив. Делу партии Ленина-Сталина и социалистической родине предан.

Вывод: «Занимаемой должности соответствует»28. В феврале 1945 г. гвардии полковник М. Г. Крымов был награжден орденом Ле нина29.

Возможно, ко дню Победы он получил бы повышение по службе и очередное звание. К сожалению, 15 апреля 1945 г. М. Г. Крымов геройски погибает в бою на территории Чехословакии в Самборе30.

I Курсы получили наименование "2-е советские мусульманские пехотные курсы командного состава". Рассчитаны они были на 300 курсантов.
[b]
ПРИМЕЧАНИЯ:[/b]

1. ЦГА ИПД РТ, ф.ЗО, оп.З, д. 1652, л.54.
2. Там же.
3. Более подробно о деятельности М. Г. Крымова в 1918 см. статью «Октябрьский переворот в Челябинске и вооруженная борьба пролетариата на Урале», подготовленную им в Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе 19 апреля 1937 г. См.: Объединенный государственный архив Челябинской области, ф.П-526, оп.2, д. 100, л.37-88; И. Г. Гиззатуллин. Защищая завоевания Октября. Центральная Мусульманская Военная коллегия. 1918-1920.-М., 1979; М. Гыбайдуллин. Революционер, хђрби ќитђкче // Казан утлары.-1967.-№ 9.-С.88-94.
4. ЦГА ИПД РТ, ф.ЗО, оп.З, д. 1652, л.56.
5. Там же, л.57.
6. Там же.
7. Там же, л. 17.
8. Там же, л. 17, 24.
9. Там же, л. 17.
10. Там же, л.8.
11. Там же, л.9,17.
12. Там же, л. 17, 58.
13. Там же, л. 13, 58.
14. Там же, л. 13.
15. Там же.
16. Там же (первое взыскание было получено 13 марта, второе — 25 августа 1942 г.).
17. Там же, л.42.
18. Там же, л. 10.
19. Там же, л.43, 44.
20. Там же, л.48.
21. Твои освободители, Донбасс-Донецк, 1973.-С.286-290.
22. Там же.-С.356-358; ЦГА ИПД РТ, ф.ЗО, оп.З, д. 1652, л. 17.
23. Там же, л. 15.
24. Там же, л. 19.
25. Там же, л.22.
26. Там же.
27. Там же.
28. Там же, л.60.
29. М. Гыбайдуллин. Указ. соч.-С95.

ЦГА ИПД РТ, ф.ЗО, оп.З, д. 1652, л.19.

Яков Гришин,
доктор исторических наук,

Дамир Шарафутдинов,
кандидат исторических наук

[torkel]

[b]Хадимухаметов Гумер Мустафович[/b]
(1906 – 1959).
Герой Советского Союза.
Командир стрелковой роты, старший лейтенант.

Родился в 1906 году в селе Бикчантаево Актанышского района ТАССР. По национальности татарин. В 1928—1930 годах служил в рядах Красной Армии. По призыву партии и комсомола едет на шахту в Кемеровскую область. Одновременно учился на вечернем рабфаке. С 1935 года работал преподавателем математики в школе. Заочно учился в педагогическом институте. По окончании его был назначен директором школы.

В Великой Отечественной войне с первых дней. Старший лейтенант, командир стрелковой роты 732-го стрелкового полка 235-й стрелковой дивизии 1-го Прибалтийского фронта.

Будучи раненым, Хадимухаметов не ушел с поля боя. После отражения второй атаки он поднял свою роту в контратаку.Ворвавшись в деревню Завязье, они уничтожили свыше 40 немцев, остальные вынуждены были сдаться в плен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года Хадимухаметову Гумеру Мустафовичу присвоено звание Героя Советского Союза.

После тяжелого ранения в 1944 году демобилизовался. Работал в школе. Умер в 1959 году. В Актанышском районном музее есть специальный стенд, посвященный отважному земляку.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Достоин звания Героя (Из истории первого перехода подводной лодки под командованием И.М. Зайдулина по Северному морскому пути) [/b]

В августе-октябре 1940 г. экипаж подводной лодки «Щ-423» под командованием капитана 3-го ранга Измаила Матигулловича ЗайдулинаI впервые в истории совершил плавание за одну навигацию по Северному морскому пути с запада на восток. Долгие годы об этом выдающемся достижении советских подводников упоминалось лишь в специальных изданиях. Пришло время сказать о нем в полный голос.

Интенсивно изучать и осваивать Северный морской путь Россия начала после русско-японской войны. Снаряжался ряд экспедиций по нему и к Северному полюсу, большинство которых окончились неудачами. Дальнейшее освоение Северного морского пути прервала Первая мировая война и последовавшие за ней события.

В 30-е гг. СССР вновь начинает осваивать Арктику. Организуются экспедиции Папанина, Шмидта и других полярников. Свои усилия предпринимали военные моряки. В 1936 г. за одну навигацию были проведены по Северному морскому пути эскадренные миноносцы «Сталин» (бывший «Самсон») и «Войков». 192 участника полярного рейса получили государственные награды.

Вслед за надводными кораблями, впервые Советское правительство запланировало перевод Северным морским путем подводной лодки. Выбор пал на подводную лодку «Щ-423». 23 мая 1940 г. нарком Военно-морского флота подписал приказ № 00120 о переводе в навигацию 1940 г. этой лодки из Мурманска во Владивосток Северным морским путем. 25 мая «Щ-423» перешла из пункта своего базирования в Полярном к заводу «Севморпуть» в Мурманске, где в обстановке строгой секретности ее стали готовить к трансполярному переходу. Корпус «Щ-423» начали обшивать толстой противоледовой деревянно-металлической «шубой».

14 июня 1940 г. приказом № 00145 наркома Военно-морского флота создается Экспедиция особого назначения — 10 (ЭОН-10) для перехода подводной лодки «Щ-423» по Севморпути. Этим же приказом на период подготовки самого перехода командиром «Щ-423» назначается капитан 3-го ранга Измаил Матигуллович Зайдулин.

Это был опытный подводник. Во второй половине 20-х гг. после окончания военно-морского училища, он служил на торпедных катерах Черноморского флота штурманом подводной лодки, в 30-е гг. — командиром подводной лодки типа «М» («Малютка»), затем подлодки «Щ-123» на Тихоокеанском флоте. Экипаж «Щуки» был в числе передовых. Зайдулин гордился им и называл его «командой дружбы народов». «У нас на корабле, — говорил он, — представлены многие национальности: русские, украинцы, белорусы, евреи.,, И сам я татарин. Но все идет у нас, как в единой семье. Неспроста у нас многие остаются на сверхсрочную службу»1.

В 1936 г. перед подводной лодкой Зайдулина была поставлена задача подготовить и провести поход по проверке автономности корабля. Официально установленная норма автономного плавания для подводных лодок типа «Щ», исходящая из проектных данных, составляла 20 суток. Столько времени запасы продовольствия, пресной воды и топлива позволяли подводной лодке полноценно выполнять боевые задачи. Выйдя из Владивостока весной, подлодка И. Зайдулина вернулась на базу только осенью. 75 суток автономного плавания при установленной норме 20 суток — этот результат экипажа Зайдулина никто больше не смог не только превзойти, но даже повторить. Член Военного совета армейский комиссар 2-го ранга Г. С. Окунев в статье «Мы из Владивостока», опубликованной в «Правде», писал: «Море требует бесстрашия и мужества, а подводникам эти качества требуются вдвойне... Зайдулин в три раза перевыполнил нормативы автономного плавания...» Постановлением ЦИК СССР от 26 июля 1936 г. «за отличную работу и выдающиеся достижения в боевой подготовке» командир И. М. Зайдулин и военком В. П. Ясыров были награждены орденом Красной Звезды, а все остальные члены команды — орденом Знак Почета.

На примере «Щуки» И. Зайдулина стало ясно, что наши подводные лодки способны решать задачи на значительном удалении от баз, причем во льдах. Зарождался опыт, примененный затем в трансарктическом переходе в годы войны. Конечно, эксперименты Зайдулина требовали риска и мужества.

Надо полагать, было еще одно обстоятельство назначения И. Зайдулина командиром «Щ-423», предназначенной для выполнения рискованного и трудного задания. Это — его «вредительское» прошлое.

После рекордного автономного плавания в 1938 г. И. Зайдулина вместе с другими командирами 5-й морской бригады в условиях разжигаемой борьбы с «врагами народа» обвинили в измене Родине, шпионаже, вредительстве, диверсиях, терроризме и контрреволюционном заговоре. Одним из «аргументов» стало резкое превышение норм автономного плавания.

Сфабрикованность дела была настолько очевидна, что даже военный трибунал флота отвел выдвинутые следствием обвинения. Было признано, что обвиняемые допустили только служебную халатность.

После освобождения из-под ареста Измаила Матигулловича в октябре 1939 г. назначают исполняющим дела командира подводной лодки «Д-2» Северного флота. Через семь с небольшим месяцев его утвердили в этой должности. За короткий срок И. Зайдулин завоевал авторитет грамотного, решительного и смелого командира. Но о деле 1938 г. никто не забыл. И в случае неудачи или аварии, можно было вспомнить прошлые обвинения.

Как бы то ни было, 15 июня 1940 г. И. Зайдулин принял под свое командование подводную лодку «Щ-423». Личный состав под его руководством занимался переборкой механизмов, получением текущего и зимовочного запасов, их погрузкой на сопровождающий транспорт «А. Серов».

22 июля И. Зайдулин вывел «Щ-423» на ходовые испытания после обшивки корпуса противоледовой «шубой» и установки специальных «ледовых» кормовых горизонтальных рулей. Подводная лодка погружалась на глубину 45 метров. К 25 июля подлодка была окончательно готова к переходу. Причем результаты испытаний подтвердили ее готовность к ведению, в случае необходимости, боевых действий.

И вот наступило 5 августа 1940 г. Проводить корабль прибыли бывший командующий Северным флотом В. Дрозд и вновь назначенный на этот пост А. Головко. В 13 час. 15 мин. «Щ-423» отошла от пирса г. Полярного. Ледовый поход начался.

Баренцево море встретило подводников неприветливо — штормило, временами подлодка попадала в полосы густого тумана. Сложная обстановка сразу же потребовала от экипажа максимума внимания и собранности. Этот отрезок пути подводная лодка следовала одна, без сопровождения обеспечивающих кораблей.

«Щ-423» пошла через пролив Маточкин Шар, где встретилась с ледоколом «Ленин» и транспортом «А. Серов», также входящими в состав ЭОН-10. На судах имелось 250 тонн различных грузов, топлива и продовольствия для экспедиции.

В Карском море подводники получили ледовое крещение. 12 августа ледовая обстановка усложнилась до 8-9 баллов. Приходилось даже приостанавливать движение. В этих условиях И. Зайдулин сутками не уходил с мостика подводной лодки, открытого для арктического, обжигающего лицо ветра. Надо было внимательно следить за маневрами ледокола, не допустить опасного сближения с ним, вписаться в его кильватерный след, уклоняться от льдин, внезапно появляющихся из-под кормы ледокола, чтобы они не попали под винты субмарины.

17 августа, сначала по чистой воде самостоятельно, а от острова Тыртова через пролив Вилькицкого под проводкой ледоколов, «Щ-423» вышла в море Лаптевых. На этом участке пути толщина льда достигала трех-четырех метров. При сжатиях ледяные глыбы наползали на корпус подлодки, все свободные от вахты моряки расчищали узкую обледеневшую палубу. Низкая температура воздуха и забортной воды, вызывали в отсеках обильное отпотевание, походившее на мелкий дождь2. Условия жизни на подводной лодке резко ухудшились. Однако моряки нашли выход: с ледореза «Ф. Литке» подали по шлангу пар для отопления и просушили все отсеки.

В суровой ледовой обстановке моря Лаптевых, «А. Серов» потерял еще две лопасти гребного винта. Пришлось в бухте Тикси перегружать имущество экспедиции на теплоход «Волга». 31 августа рейс был продолжен.

Остались позади Новосибирские острова, и «Щ-423» вышла в Восточно-Сибирское море. После Медвежьих островов тяжелый многолетний лед становился все плотнее. Пришлось воспользоваться и помощью ледокола «Адмирал Лазарев». Особенно трудная ситуация сложилась между мысом Шелагским и мысом Биллингса. На некоторых участках ледоколы проводили подлодку и «Волгу» на коротком буксире поодиночке. Но и эти препятствия были преодолены, и через пролив Лонга «Щ-423» вышла в Чукотское море. Вскоре караван ЭОН-10 достиг Берингова пролива. Личный состав «Щ-423» построился на палубе, прозвучали выстрелы из пушек — салют в честь покорения Арктики.

За мысом Дежнева И. Зайдулину и экипажу «Щ-423» вновь пришлось держать серьезный экзамен морской выучки: корабль застиг сильнейший шторм. Крен доходил до 46 градусов, порой волна полностью накрывала рубку, но и экипаж, и техника испытание выдержали. 9 сентября ЭОН-10 прибыла в бухту Провидения, закончив переход Северным морским путем.

После захода в Петропавловск-Камчатский и короткого отдыха «Щ-423» в составе отряда подводных лодок через 1 -й Курильский пролив вошла в Охотское море. Вскоре подводников радушно встретили в Советской Гавани.

Преодолен последний участок пути, и 17 октября 1940 г. в 7 час. 59 мин. «Щ-423» подошла к пирсу подводных лодок Тихоокеанского флота во Владивостоке. Задание Родины было выполнено с честью. За кормой «Щ-423», ведомой И. Зайдулиным, остались восемь морей и два океана, 7 227 миль, из которых 1,2 мили пройдены в надводном положении. Командование Тихоокеанского флота поздравило экипаж с завершением этого исторического плавания.

Народный комиссар ВМФ объявил всему экипажу «Щ-423» благодарность и наградил участников похода знаком «Отличник РК ВМФ». На плавбазе «Саратов» состоялся вечер, посвященный этому героическому переходу. 7 ноября 1940 г. И. Зайдулину присвоили звание капитана 2-го ранга. Подводная лодка «Щ-423» после докового осмотра, смены винтов и снятия ледовой защиты уже через три недели вышла в море на боевую подготовку. В 1942 г. ее переименовали в «Щ-139».

После перехода И. Зайдулина назначили уполномоченным постоянной приемной комиссии при НК ВМФ. На этой должности ему пришлось принимать от судостроительной промышленности и испытывать на новые корабли и подводные лодки.

В октябре 1941 г. капитана 2-го ранга И. Зайдулина назначают на действующий Черноморский флот сначала командиром оперативной части 2-й бригады подводных лодок, а затем старшим морским начальником в г. Геленджик. В июле 1942 г., в самые тяжелые месяцы обороны Севастополя и Керченского полуострова, И. Зайдулин становится командиром охраны водного района Керченской военно-морской базы.

В декабре 1942 г. И. Зайдулин уже на Северном флоте. Его назначают начальником штаба учебного дивизиона подводных лодок. Он учит командиров максимально использовать боевые возможности отечественных подводных лодок в сложных условиях Заполярья. Старшим другом и наставником считал И. Зайдулина известный подводник Герой Советского Союза И. Фисанович.

В мае 1943 г. И. Зайдулин направлен в распоряжение Военного Совета Балтийского флота. Вскоре его назначили начальником 1 -го дивизиона подготовки подводных лодок отдела подводного плавания. Но психологические перегрузки привели к срыву. За допущенную провинность И. Зайдулин был разжалован в рядовые и направлен в штрафной взвод сроком на три месяца.

28 мая 1944 г. И. Зайдулина восстановили в прежнем воинском звании и назначили командиром 12-го дивизиона сторожевых катеров истребительного отряда охраны водного района Балтийского флота. Во время десантной операции в Выборгском заливе отряд прикрытия под его командованием потопил три корабля противника при весьма ограниченных собственных силах. Сам Зайдулин в этой боевой операции показал себя как опытный и отважный морской офицер...

22 августа 1944 г. славный сын татарского народа погиб как настоящий моряк, в море, при авианалете. 18 сентября И. Зайдулин был «исключен из списков офицерского состава ВМФ, как погибший в борьбе немецкими захватчиками».

Посмертно Родина наградила И. Зайдулина орденом Отечественной войны I степени. 15 октября посмертно ему было присвоено воинское звание капитана 1-го ранга.

В огненные годы Великой Отечественной войны отдали свои жизни многие товарищи И. Зайдулина, с которыми он совершил героический переход по Севмор-пути в 1940 г. Смертью храбрых на Черноморском флоте погиб капитан-лейтенант А. Быстров — дублер командира «Щ-423». На Северном флоте погиб вместе со своим экипажем командир Краснознаменной гвардейской подводной лодки «Д-3» капитан 3-го ранга М. Бибеев — слушатель Военно-морской академии, стажировавшийся на «Щ-423» в арктическом переходе.

Минули годы. По пути, проложенному «Щ-423», прошли целые караваны подводных лодок послевоенной постройки. В 1956 г., в прямом смысле повторив путь отца, Северным морским путем на одной из подводных лодок прошел курсант выпускного курса Высшего военно-морского училища подводного плавания Джемал Измаилович Зайдулин. С появлением атомных подводных лодок в 60-е гг. советские подводники покорили Северный полюс и стали осуществлять трансарктические переходы в подводном положении. Их подвиги стали возможны благодаря мужеству и героизму тех, кто были первыми. К числу таких первопроходцев по праву можно отнести и экипаж подводной лодки «Щ-423» с командиром И. Зайдулиным, первым из подводников покорившим Арктику и открывшим Северный морской путь для подводного флота России.

В связи с приближающимся 65-летием героического перехода «Щ-423» следовало бы увековечить память о героях-подводниках. Их имена должны быть вписаны в многотомную «Историю открытия и освоения Северного морского пути». Подвиг экипажа «Щ-423», как и моряков других военных кораблей, прошедших первыми Севморпуть, целесообразно отразить в экспонатах Музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге. На наш взгляд, высшей исторической справедливости отвечало бы награждение И. Зайдулина Золотой Звездой Героя Российской Федерации (посмертно), а членов экипажа «Щ-423» и других участников перехода государственными наградами.

I Зайдулин И. М. родился 2 августа 1905 г. в многодетной татарской семье Зайдулиных, проживавших в г. Батуми, где его отец, выходец из Казанской губернии, остался после прохождения военной службы.
[b]
ПРИМЕЧАНИЯ:[/b]

1. Матвеев А. Династия Зайдулиных // Боевая вахта. - 1972. - 30 июля.
2. Донесение командира ПЛ «Щ-423» (см.: РГА ВМФ, д. 26, л. 207).

Шамиль Ахметшин,
постоянный представитель Республики Татарстан в Санкт-Петербурге и Ленинградской области,
кандидат военных наук,
полковник запаса
Шамиль Насеров,
главный специалист Постоянного представительства Республики Татарстан в Санкт-Петербурге,
капитан 2-го ранга запаса

[torkel]

[b]Сунгатуллин[/b]

[b]Отрывки из невыдуманных историй «Броня крепка...» [/b]

...Среди наших авиаторов широко популяризировались воздушные тараны, опять-таки как показатели мужества летчиков. А между тем сей поступок был показателен не столько как проявление отваги, а скорее как лихачество, поскольку совершался иногда даже при неизрасходованных боеприпасах. А ведь таран означал искусственное создание аварийной обстановки, неизбежно приводящей к потере самолета, а часто и к гибели летчика. И такое расточительство допускалось, когда наш самолетный парк катастрофически сократился, а на поле боя безраздельно господствовала вражеская авиация. Немецкие авиаторы никогда не позволяли себе подобные авантюры, хотя недостатка в самолетах не испытывали.

В боях у озера Хасан, как официально назывался непродолжительный конфликт с Японией, участвовал и янаулец Сунгатуллин. Крестьянский сын из д. Истяк, в пяти верстах от райцентра, он окончил полковую школу и в боевых действиях командовал отделением. В одной из атак парень был ранен снарядным осколком в спину, но поле боя не оставил.

— Уйду, как наступит затишье, — заявил он санитару. — У нас, деревенских, принято доканчивать начатое дело.

После боя в госпиталь Сунгатуллин отправился с орденом Красного Знамени. Демобилизовавшись, он объехал все семилетние и средние школы района. Рассказчик он оказался искусный, образными сценами из боевых действий увлекал юных слушателей и держал их в постоянном напряжении. Как ни странно, Сунгатуллин без тени смущения и страха рассказывал о ратных подвигах своего командующего маршала Блюхера, невзирая на постигшую его трагическую участь в застенках НКВД. И неспроста: для Сунгатуллина маршал Советского Союза Блюхер остался наиболее талантливым и почитаемым военачальником, что бы о нем ни судачила недобрая народная молва.

Рамзи Илялов,
член Союза писателей Татарстана

[torkel]

[b]Хайрутдинов Музагит Хайрутдинович [/b]
(род. 26.03.1901)
Хайрутдин Музай (1901-1944).
Поэт и прозаик, герой Великой Отечественной войны

Поэт и прозаик, герой Великой Отечественной войны Хайрутдин Музай (Музагит Хайрутдинович Хайрутдинов) родился 26 марта 1901 г. в деревне Турекмен (с 1946 г. она входит в состав г. Октябрьска) Туймазинского района Республики Башкортостан. С восемнадцати лет он был призван в ряды Красной Армии. Закончив курсы по подготовке младших командиров, стал кадровым военным. X. Музай воевал с басмачами в Средней Азии, служил на пограничной заставе, в 1938 г. участвовал в боях против японских самураев на озере Хасан. Одновременно X. Музай занимается литературным творчеством: с конца 20-х годов в татарской периодической печати часто публикуются его стихи, рассказы и очерки, посвященные военной тематике, жизни и быту пограничников. В 1932 г. в Казани вышел первый сборник стихотворений X. Музая "Люди с винтовками".

С первых же дней Великой Отечественной войны X. Музай - на передовых ее позициях, командует полком. В трудные минуты командир полка принимает смелые и верные решения: уверенно ведет свой полк в бой, показывает личную храбрость и смелость. Летом 1942 г. во время наступления на Харьков полк, которым командовал X. Музай, оказался во вражеском кольце. Полк больше месяца сражается в окружении. В одном из яростных боев тяжелораненые бойцы, в том числе и X. Музай, были захвачены в плен и отправлены в Германию. После долгих скитаний по лагерям он попадает в Мюнхен, в лагерь для советских военнопленных. Здесь X. Музай стал одним из руководителей подпольной антифашистской организации. В конце 1943 г. после бесконечных пыток и дознаний гестапо напало на след подпольщиков. Руководители и члены подполья были брошены в лагерь Дахау. 4 сентября 1944 г. фашистские палачи расстреляли 92 советских патриота. В их числе был и Хайрутдин Музай.

По материалам Национальной библиотеки РТ

[torkel]

[b]Хакимов Михаил (Исмагил) Кабирович[/b]
(1916-1986).
Герой Советского Союза.
Десантник.

Родился 19 октября (1 ноября) 1916 года в селе Большая Цильна Дрожжановского района Татарской АССР. По национальности татарин. Окончил начальную сельскую школу. Вместе с родителями переехал в Баку, где работал на различных предприятиях. С 1942 года служил в береговой обороне городов Батуми и Новороссийска, затем — в морской пехоте.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 мая 1945 года Хакимову Михаилу Кабировичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

После войны вернулся в родные края. Жил и работал в городе Казани. В селе Большая Цильна, где родился Герой, в 1979 году создан музей боевой и трудовой славы. Здесь организован большой стенд, рассказывающий о его подвиге. М. К. Хакимов — почетный гражданин города Николаева.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]Фазлаев Нурулла Гарифуллович[/b]
Герой Советского Союза.
Командир инженерно – саперного батальона, старшина.

Родился в 1909 году в селе Мочалей Дрожжановского района Татарской АССР. По национальности татарин. Окончил начальную школу и работал на лесоразработках. В 1929—1936 годах был забойщиком и машинистом врубовой машины в шахтах Донбасса, затем переехал в Среднюю Азию и работал на стройках бетонщиком, каменщиком.

В армию был призван в августе 1941 года. На фронте с июля 1943 года. Старшина, командир отделения 281-го инженерно-саперного Сандомирского батальона 19-й инженерно-саперной Ровенской Краснознаменной бригады. Награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалью «За боевые заслуги».

Фазлаев Нурулла Гарифуллович участвовал в боях в Курске, в Польше и в самой Германии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года Фазлаеву Нурулле Гарифулловичу присвоено звание Героя Советского Союза.

После демобилизации жил и работал в городе Джамбуле Казахской ССР.

По материалам четвертого издания книги "Кто есть кто в Республике Татарстан", Герои Советского Союза – наши земляки (Сборник документальных очерков и зарисовок в трех книгах). – Казань: Татарское кн. изд-во, 1982-1985 гг.

[torkel]

[b]"Снайперская пуля всегда в карауле"[/b]

Выпуск: 33-34(3227-3228) от 26 февраля 2010 года
Рубрика: Общество

Автор: Евгений ПАНОВ, член-корреспондент Академии военно-исторических наук

23 февраля на ТВ стартовал многосерийный художественный фильм "Снайпер. Оружие возмездия". А мы вспомним не киношных, а настоящих снайперов Татарстана. В войну ими становились не только охотники, меткие стрелки - "мергены", но и трактористы, пастухи и даже учителя литературы.

[b]По методу старшины Зарипова[/b]

[attachment=613606:file_61_4927.jpg]

Первая в ТАССР школа снайперов была создана еще до войны в казанском ОСОАВИАХИМе. Работали и тиры - в Татарском академическом театре, цирке, кинотеатре "Унион", Ленинском садике, Парке культуры и отдыха имени М.Горького. Помимо Казани, стрелковые клубы имелись в Чистополе, Елабуге, Бугульме. К началу Великой Отечественной в ТАССР снайперскому делу обучалось 1516 человек, которые вскоре отправились на фронт.

С начала войны широкое распространение получило движение скоростников снайперской стрельбы. В 31-й запасной стрелковой дивизии инициатором этого движения был челнинец Г.Д. Зарипов. Он достиг такой меткости, что за 58 секунд делал 25 выстрелов и все - в цель. За годы войны 31-я запасная стрелковая дивизия подготовила по методу старшины Зарипова сотни снайперов.

По всему Ленинградскому фронту гремела слава снайпера Назиба Хакимова. Только за первый год войны он истребил 123 вражеских солдата и офицера. Снайпер 5-й Выборгской дивизии народного ополчения Зуфар Юсупов уничтожил 119 нацистских солдат и офицеров. Командующий войсками Ленинградского фронта Леонид Александрович Говоров одним из искусных снайперов фронта называл уроженца деревни Бит Наргат Дубъязского района ТАССР красноармейца Габдуллу Яруллина. Лучшим снайпером 1158-го полка сформированной в Бугульме 352-й стрелковой дивизии был старшина Ильмуратов - 106 уничтоженных гитлеровцев.

Одним из самых известных снайперов на Волховском фронте был уроженец села Чувашское Черепаново Тетюшского района бывший учитель сержант Николай Павлович Аксаков, уничтоживший 101 врага. У него была наградная снайперская винтовка от командующего Волховским фронтом Кирилла Афанасьевича Мерецкова… На Северо-Западном фронте освоил ремесло снайпера когда-то пастушонок и хлебороб, выпускник Казанского университета и бывший учитель литературы Сергей Митрофанов, родившийся в селе Теньки, что в 45 км от Камского Устья. Был дважды ранен, но каждый раз возвращался в строй… На Северо-Западном фронте прославился бывший охотник Фахретдин Атнагулов. К августу 1943 года он уничтожил 106 гитлеровцев. Политическое управление фронта выпустило о нем листовку с призывом: "Учись бить без промаха врага - так, как бьет его верный сын татарского народа снайпер Фахретдин Атнагулов". Всего он истребил 200 гитлеровских солдат и офицеров… 19 августа 1943 года газета Карельского фронта "В бой за Родину" поместила фотографию лучшего снайпера - сержанта С. Садретдинова, истребившего 138 врагов.

[torkel]

[b]"Снайперская пуля всегда в карауле"[/b]

[b]Снайпер Чехов[/b]

Вместе с прославленным сталинградским снайпером, впоследствии Героем Советского Союза Василием Зайцевым, оборонял восточные скаты Мамаева кургана снайпер Миша Масаев из Казани. В маленьком "гарнизоне" снайперов Зайцева среди лучших стрелков был наш земляк Гильфан Абзалов. А всего группа снайпера Зайцева за четыре месяца уничтожила 1126 фашистов. Армейская газета "На защиту Родины" каждый день объявляла счет убитых снайперами фашистов, помещала портреты знатных снайперов, в том числе наших земляков Миши Масаева, Гильфана Абзалова и Анатолия Чехова. Уроженец села Бондюга (ныне Менделеевск) Челнинского района бывший рабочий Казанской фабрики кинопленки (ныне ОАО "Тасма") 19-летний Анатолий Чехов был самым молодым снайпером Сталинградского фронта. Бойцы говорили, что Анатолий Чехов "во всей полосе обороны дивизии заставил гитлеровцев не ходить, а ползать по-пластунски". 6 ноября 1942 года прямо на передовой командир дивизии генерал Александр Ильич Родимцев вручил двадцатилетнему пареньку из Казани орден Красного Знамени - на его счету было 55 убитых нацистов. Корреспондент газеты "Красная звезда" Василий Гроссман 16 ноября написал о нем рассказ, который сначала назывался "Сталинградская боль", а после войны - "Глазами Чехова". За время Сталинградской битвы Анатолий Иванович уничтожил 265 солдат и офицеров противника. О боевых делах гвардии сержанта Чехова знала вся страна. Он был представлен к присвоению звания Героя Советского Союза, но самолет с представлением на высокую награду был сбит. После Сталинградской битвы Анатолий Чехов воевал на Курской дуге, где был дважды ранен. А еще он подготовил 20 снайперов. Анатолий Иванович вернулся с фронта с пулей в теле и без ноги. Знаменитый снайпер и полковой разведчик умер 6 июня 1967 года и был похоронен на Арском кладбище. В Волгограде одна из улиц носит имя снайпера Чехова. В Государственном музее-панораме "Сталинградская битва" в постоянной экспозиции помещены его фотографии, боевые награды и гимнастерка.

Отличился на Сталинградском фронте выпускник Казанского педагогического института, бывший директор Кузнечихинской средней школы, начальник боепитания в 214-й стрелковой дивизии техник-лейтенант Антон Иванович Петрухин. Герой Советского Союза генерал-лейтенант Николай Иванович Бирюков вспоминал: "В 780-м полку офицер А. Петрухин, физик по образованию, организовал изготовление для снайперов самодельных перископов из цинковых коробок из-под патронов и осколков зеркал, подобранных в разбитых домах. Эти самодельные перископы с успехом применялись снайперами в охоте на фашистов". Кстати, прицелы ПУ (прицел универсальный) для снайперских винтовок изготавливали на Казанском оптико-механическом заводе № 237, за годы войны их было выпущено 33906.

Осенью 1943 года при форсировании Днепра и бое на плацдарме в Кировоградской области отличился рядовой Абдулла Абдурахманович Курбанов, призванный в армию Челнинским райвоенкоматом. Он уничтожил 150 солдат и офицеров противника. Звание Героя Советского Союза было присвоено ему 22 февраля 1944 года. После войны он жил и работал в селе Боровецкое Тукаевского района. В Набережных Челнах одна из улиц носит имя Абдуллы Курбанова.

[torkel]

[b]"Снайперская пуля всегда в карауле"[/b]

[b]Личная месть[/b]

На 1-м Белорусском фронте начался боевой путь 18-летнего снайпера Афанасия Кузьмича Демина. Вот как вспоминал он об этом: "Получил снайперскую винтовку и боевое крещение принял в болотах под Ковелем. Немцы крепко держали там оборону, наглые были, головы нельзя поднять - пули так и свистят. Начали охотиться мы за фрицами. Приметил я, откуда пулемет их бьет - метров с 200. Долго наблюдал, а пулеметчики по моему укрытию так шпарили, что щепки в разные стороны летели. Улучил момент, выстрелил, упал замертво один фашист, а на его место уже другой встал. Уложил и его, замолчал пулемет. Еще несколько фрицев другие ребята сняли. Не давали мы им спокойно жить!" Войну Афанасий Демин закончил старшим лейтенантом, а потом работал управдомами КХТИ.

В битве за Кавказ отважно действовал наш земляк - снайпер 417-й стрелковой дивизии Мулланур Салимуллин, уничтоживший 118 фашистов. А дивизионной снайперской школой руководил Калимулла Зейнутдинов, уничтоживший 226 гитлеровцев. На слете снайперов битвы за Кавказ ему вручили новую именную винтовку, а старая была отправлена в Москву, в Центральный музей Красной Армии.

Уроженец деревни Нижний Савруш Сабинского района ТАССР старшина Габдулла Матыгуллович Матыгуллин участвовал в Сталинградской битве, в боях на Курской дуге, освобождал Полтаву, прошел Правобережную Украину, воевал в Молдавии, Польше и закончил войну в Германии. В краеведческом музее Сабинского района (Богатые Сабы) хранятся личные вещи и награды полного кавалера ордена Славы Матыгуллина.

Вернулся с войны в звании капитана Антон Иванович Петрухин. Сначала он работал в школах Казани, потом преподавал в Казанском военно-авиационном техническом училище и Казанском педагогическом институте, стал доктором философских наук, профессором. Вернулся в родную деревню Рождествено Лаишевского района и бывший тракторист Петр Григорьевич Серебряков, в 17 лет призванный на войну и сменивший плуг на снайперскую винтовку.

В фондах Национального музея Татарстана хранятся снайперская книжка лучшего снайпера 96-й стрелковой Гомельской Краснознаменной ордена Суворова дивизии Дмитрия Семеновича Калганова (на фото), а также его значок "Лучший снайпер", письма ему на фронт казанских школьников, планшет и кортик уничтоженного Дмитрием Семеновичем в дуэли немецкого коллеги по военному ремеслу. На счету нашего земляка 247 вражеских солдат и офицеров - личный счет мести снайпера, у которого в войну погибла вся семья.

Но не все наши земляки пришли домой с полей сражений. 23 апреля 1943 года прямым попаданием вражеского снаряда был убит защитник Ленинграда снайпер - ефрейтор Геннадий Шайхиев, родившийся в деревне Сюляево Альметьевского района. 25 апреля 1945 года в бою на улицах Берлина погиб снайпер Багаутдин Хабибуллин. Погиб в снайперской дуэли старший сержант Вахит Галимов и многие другие.

По самым скромным подсчетам, только 30 лучших татарстанских снайперов в годы войны уничтожили почти 3 тысячи солдат и офицеров противника, то есть примерно 7 батальонов вермахта. В этой статье мы упомянули не всех наших земляков. Имена большинства наших снайперов занесены в Книгу Памяти Татарстана. Но о скольких мы еще ничего или почти ничего не знаем?

[torkel]

[b]Татарин, который подтолкнул американцев к войне с японцами.
Неизвестный герой[/b]

Наша профессия делает нас сопричастными истории вещей, а с ними всегда связаны человеческие судьбы. В музее хранится фотография нашего земляка, кадрового разведчика Исхака Ахмерова, достойного называться национальным героем. «Печать ещё не сказала об Ахмерове должного слова, — а между тем он один из асов советской внешней разведки, его имя по праву должно стоять рядом с такими именами как Зорге, Абель, — так отзывается об И. Ахмерове его коллега, генерал-лейтенант в отставке Виталий Павлов.

Этой оценки Ахмеров заслуживает хотя бы только за одну операцию под кодовым названием «Снег», разработанную им непосредственно в недрах ведомства Берии, и прямо повлиявшую на ход Второй мировой войны. И не случайно в свое время Берия приказал забыть об этой операции навсегда, в Советском Союзе она никогда не обсуждалась.
На Западе же довольно давно циркулировали слухи, что «нота Хелла», вызвавшая войну между США и Японией, инспирирована советской разведкой, а задумана, написана и внедрена в сознание Рузвельта советским агентом Гарри Уайтом, имевшим беспримерное влияние на американского президента. Не так давно достоянием общественности стали сведения, подтверждающие: да, так это и было, о чем рассказал В.Г. Павлов, участвовавший в проведении операции «Снег»

[torkel]

[b]Татарин, который подтолкнул американцев к войне с японцами.
Неизвестный герой[/b]

[b]Операция «Снег»[/b]

В октябре 1940 года в одном из кабинетов на Лубянке опытный разведчик Исхак Абдудлович Ахмеров, к тому времени прочно укоренённый в США резидент-нелегал, вместе с двадцатишестилетним коллегой Виталием Павловым взялся за разработку стратегии и тактики операции, смысл которой заключался в том, чтобы столкнуть Японию и США и тем самым обезопасить наш Дальний Восток от вторжения японской армии.
Мрачная ирония ситуации заключалась в том, что участие самого Ахмерова в осуществлении замысла было под большим вопросом: он, Зарубин и ряд других кадровых разведчиков были отозваны ведомством Берии в Москву для очередной «чистки» по подозрению в работе на «вражеские» контрразведки. Чем это могло обернуться, и говорить не надо, достаточно заметить, что к тому времени из сотни сотрудников управления разведки в живых осталось от силы двадцать.
Не зная ещё, что судьба окажется к нему благосклонной, Ахмеров добросовесто готовил Павлова к контакту с потенциальным американским партнёром. Как наиболее подходящего он «вычислил» Гарри Уайта, помощника министра финансов США, который не был его агентом, но разделял взгляды Ахмерова на политику США на Востоке. Разумеется, Уайт не подозревал, что Ахмеров советский разведчик, он знал сто как респектабельного политолога по имени Билл и серьёзного специалиста по странам Азии и Дальнего Востока, синолога. Кодовое наименование операции «Снег» родилось по аналогии с фамилией Уайта, которая в переводе с английского означает «белый».
Операция была отработана до мельчайших деталей — десятки раз отрепетированы различные варианты беседы с Уайтом, подобраны ресторан, где планировалась встреча, и даже телефонные будки в Вашингтоне, откуда Павлов должен был звонить…
Итак, Павлов едет в США и встречается с Уайтом, представившись ему другом Билла. Рассказывает, что Билл сейчас в Китае, изучает японо-американские отношения, и его очень тревожит японская экспансия в Азии. В связи с этим Билл просил ознакомить Уайта с его идеей договора правительства США с Японией о прекращении агрессии в Китае и прилегающих районах, об отзыве японских вооружённых сил и освобождении Маньчжурии — только на таких условиях можно установить надёжный мир на Востоке.
Сценарий Ахмерова сработал чётко — Уайт заинтересовался предложениями и добавил, что японцев действительно пора приструнить, и он сам давно думает об этом.
Доподлинно известно, что Уайт после встречи с Павловым составил два документа, основные положения которых и вошли в меморандум министра финансов Моргентау для Хелла и Рузвельта. Они совпали с рекомендациями Билла. Известно также, что Уайт разыскивал «синолога», чтобы поблагодарить его за идею, которая имела большой успех, и сказать, что «всё сработало».
26 ноября 1941 года японскому послу был вручён ультиматум, известный в истории как «нота Хелла» (по имени госсекретаря США Корделла Хелла), а 7 декабря японские самолёты уничтожили флот США, стоявший в бухте Пёрл-Харбор. Две с половиной тысячи человек погибли на месте. Президент Рузвельт назвал этот день «символом позора».
США вступили во Вторую мировую войну. Так завершилась операция «Снег».

[torkel]

[b]Татарин, который подтолкнул американцев к войне с японцами.
Неизвестный герой[/b]

[b]Рождённый под счастливым знаком[/b]

Как же пришёл в разведку Исхак Ахмеров?
Перелистаем страницы его биографии. Родился он в 1901 году в Троицке Оренбургской губернии. Отец — Абдулла Ахмеров, крестьянин деревни Малый Битаман Царёво-Кокшайского уезда Казанской губернии (ныне Высокогорский район Татарстана), умер, когда мальчику не исполнилось и года. Дед по материнской линии привёз его в Казань, а после смерти деда одиннадцатилетний мальчик начал самостоятельную трудовую жизнь — батрачил, служил на побегушках. В архиве Ахмерова сохранились справки о работе шлифовальщиком шрифтов в типографии братьев Каримовых, приказчиком в мануфактурном магазине и другие документы (всего сорок два наименования), бережно скомплектованные им самим в специальном альбоме. После революции Исхак получает среднее образование, работает в Наркомпроде, начальником губернского управления снабжения армии, затем — начальником управления снабжения Наркомпроса Татарской республики. В 1920 году он избирался депутатом Казанского городского Совета. Ахмеров привлекает внимание своими незаурядными способностями, и его направляют учиться в Коммунистический университет народов Востока, затем на факультет внешних отношений Московского государственного университета.
С 1930 года Ахмеров — в органах безопасности, во внешней разведке. Сначала он работает в Средней Азии, затем в Турции, в должности секретаря генконсульства. К тому времени молодой разведчик свободно владел английским, французским и турецким языками.
В 1934 году Ахмеров под чужими документами приезжает в Китай, где для совершенствования своего английского поступает учиться в американский колледж и даже выходит в первые ученики.
В 1935 году его направляют в США. Забегая вперёд, скажу, что там он проработал двенадцать лет, возглавляя нелегальную советскую резидентуру.
Ахмеров надёжно «врос» в американскую почву, сумел установить связи с высокопоставленными государственными чиновниками, даже женился на американке, племяннице генсека американской компартии Броудера.
Среди агентов Ахмерова (кстати, все они работали из идейных соображений, бескорыстно, и не прервали сотрудничества с окончанием войны) был и ближайший помощник президента Рузвельта Гарри Гопкинс, контакт с которым был налажен ещё в 1941 году, ко времени его первого приезда в СССР, сразу после немецкого вторжения. Тогда состоялась его встреча с руководителем Советского государства И.В. Сталиным. Вторая встреча Гопкинса со Сталиным произошла в 1943 году во время Тегеранской конференции.
Ахмерову удалось убедить Гопкинса в том, что ему уготована уникальная роль в этот критический период истории, и позиция Гопкинса заложила основу политики Рузвельта в годы войны по отношению к Советскому Союзу.
Исхак Ахмеров и его супруга работали в Америке блестяще, только за годы войны они переправили в СССР двадцать пять тысяч плёнок с секретными материалами. В США Ахмеров жил под псевдонимами Билл Грейнке, Майкл Грин и Майкл Адамец.
«В Исхаке Абдулловиче я видел тот идеал разведчика, которому стремился подражать. Это был человек с колоссальной трудоспособностью и неиссякаемой энергией. Удивляла его упрямая настойчивость в достижении поставленной цели. И огромная сила воли. Не скрою, даже знавшим его достаточно хорошо казалось, что он несколько суховат, чрезмерно сдержан, не только неразговорчив — молчалив. Но, как я убедился, это происходило от его великой скромности. Он никогда не выпячивал своих заслуг, а они были огромны», — пишет В.Г. Павлов и продолжает: «В начале 1940 года, когда состоялось наше очное знакомство, передо мной предстал сорокалетний худощавый, подтянутый мужчина в строгом, безупречно выглаженном костюме. По своему внешнему виду он напоминал дипломата. С этим образом хорошо гармонировал негромкий спокойный голос и размеренная, чуть запинающаяся, но абсолютно правильная речь, что на русском, что на английском языках. По-английски он говорил, кстати, с явным американским акцентом».

[torkel]

[b]Татарин, который подтолкнул американцев к войне с японцами.
Неизвестный герой[/b]

[b]Семья разведчика – его крепость[/b]

По рассказам дочери разведчика Маргариты Ахмеровой (ныне покойной), с которой мне посчастливилось встретиться несколько раз, И. Ахмеров, несмотря на некоторую суровость, был чрезвычайно симпатичным человеком, которого любили дети и боготворила жена. В семье вообще был «культ отца». Жена называла его по-английски «Daddy», в семейном архиве бережно хранится седая прядь волос с надписью «Dad s hair» («волосы отца»), срезанная Хелен после кончины мужа. А прощание отца с моей матерью на смертном одре, говорила Маргарита Исхаковна, достойно целой поэмы…
Хелен Лоури родилась в 1910 году в США. Её отец Джон Лоури умер в 1943 году, мать она потеряла в раннем детстве. По специальности Хелен была филологом, имела степень бакалавра по американской литературе. Познакомились Исхак и Хелен в 1936 году, а в 1940 году Хелен принимает советское гражданство (с тех пор она звалась Еленой Ивановной) и они поженились. «Для тех времён это был из ряда вон выходящий случай, — пишет тот же В.Г. Павлов, — и только высокие оценки разведывательной деятельности помогли положительно решить просьбу нашего вашингтонского резидента».
Хелен стала верной подругой и соратницей Исхака Ахмерова на всю жизнь. Они воспитали четверых детей: старшая дочь Маргарита родилась в 1944 году в Америке, близнецы Катя, Лена и Миша появились на свет уже в Москве в 1947 году. Михаил в 1966 году погиб в армии, две дочери сейчас живут в Москве. Все дети считают родным языком русский, свободно владеют английским, но в паспорте пишутся татарами, следуя воле отца.
Маргарита являлась как бы душеприказчицей отца, у неё хранился семейный архив и все реликвии. В типичной с виду американке было сильное ощущение «татарских корней»: когда ей предложили изменить национальность и окреститься, она не стала этого делать. Маргарита Исхаковна придерживалась мнения, что бог у каждого человека должен быть в душе, и полагала, что мусульманство отца проявилось в его исключительной преданности жене и детям. Понятно, что наша беседа то и дело возвращалась к «татарской теме». Вопросов у меня было много: знакома ли она с татарской историей, есть ли родня в Казани. Маргарита, как оказалось, была неплохо сведуща в истории и культуре татар, связи с казанскими родственниками они поддерживали всегда (у неё было большое желание побывать в Казани, которое, к великому сожалению, не осуществилось). По специальности она была математиком, закончила МВТУ имени Баумана, работала в одном из научно-исследовательских институтов Академии наук. Несколько писем из бережно хранимой семейной переписки ею были переданы в дар музею. Пожелтевшие странички как бы согреты любовью Исхака и Хелен — этой красивой пары, прожившей долгую жизнь и до конца дней сохранившей чистоту чувств.

P.S.
Дэдди - /англ./ отец
Деде, дада - /тюркское/ отец, дед
Дада - /китайское/ татарин

[torkel]

[b]Татарин, который подтолкнул американцев к войне с японцами.
Неизвестный герой[/b]
[b]
Его личного дела не прочтут никогда[/b]

В 1946 году Ахмеровы были отозваны в Советский Союз. Вскоре началась «холодная война», и Хелен Лоури навсегда рассталась со своей Родиной. Она работала преподавателем английского языка в 1-м Главном управлении Комитета государственной безопасности, готовила нелегалов. Умерла Хелен Лоури в 1981 году, похоронена, как и муж, на Химкинском кладбище.
Исхак Абдуллович служил заместителем начальника одного из отделов разведки, с заданиями совершал нелегальные поездки в Европу. После выхода на пенсию в 1955 году работал преподавателем в Высшей школе Комитета государственной безопасности, читал лекции по специальной дисциплине на английском языке. Умер он в 1976 году.
Полковник Ахмеров за заслуги перед Отечеством был награждён двумя орденами Красного Знамени, орденом «Знак Почёта» и многими медалями. Но, по свидетельству того же В. Г. Павлова, «…Ахмеров был крайне скромным и, вернувшись домой, получил гораздо меньше, чем мог получить при своих заслугах».
В очерке А. Михайлова «Операция, которую приказали забыть» («Совершенно секретно», № 7,1994), посвященном Исхаку Ахмерову, есть такие строки: [b]«…Про него не написали книг, не сняли кино, его не сделали национальным героем — и не сделают. Потому что страны, которой Ахмеров служил, нет. Народа, который он защищал, нет. Возьмись теперь кто прославить Ахмерова, так, пожалуй бы, и не разобрался: чей он герой? Русский? Татарстанский?..»[/b]
Не вступая в спор с автором очерка, скажу, что мы гордимся своим знаменитым земляком, достойным называться национальным героем. А книги и кинофильмы о нём — ещё впереди. Надо думать, они появятся. Должны появиться.

Мингазова Индуся Зайниевна — заведующая отделом литературы Музея национальной культуры при Национальном культурном центре «Казань», заслуженный работник культуры Республики Татарстан.
Журнал “Казань” 2002 г. №11-12

[torkel]

[b]Татарин на куполе Рейхстага[/b]

[attachment=659735:16295.jpg]

По количеству Героев Советского Союза, получивших это высокое звание в годы Великой Отечественной войны, татары находились на четвертом месте после русских, украинцев и белорусов. Сто шестьдесят один герой-татарин. Этого много и мало? И можно ли измерить подвиг с помощью цифр? Если учесть, что татары относительно немногочисленный народ, то эта цифра выглядит весомо и говорит о том, что наши соплеменники совершали подвиги наравне с русскими, украинцами и белорусами и не жалели своих жизней во благо общей победы.

Героем Советского Союза по праву должен был стать и старший сержант Гази Загитов, который в апреле 1945 года в составе группы капитана Владимира Макова первым водрузил знамя Победы над самой высокой точкой Рейхстага - скульптурной группе «Богиня Победы». В угоду политической конъюнктуре героями были назначены русский и грузин - Егоров и Кантария, имя которых прозвучало на весь мир.

Загитов так и не получил героя, хотя к этому званию его представляли неоднократно - при жизни и после смерти. Татарский воин не увидал ни льгот, ни почестей и погиб в автомобильной катастрофе в августе 1953 года. Всю правду о 30 апреля 1945 года он унес с собой в могилу. Слава досталась другим. Подвиг а оказался никому не нужным и о нем забыли окончательно.

Принято считать, что герои - это какие-то особенные люди, которые чуть ли не с пеленок совершают великие поступки. Гази Загитов был самым обыкновенным человеком - одним из миллионов «хомо советикус», винтиком в громадной машине под названием Советское государство. Мечтал ли он в детстве о подвиге?

Возможно, что да. Ведь он, как и большинство его сверстников, воспитывался на фильмах о Чапаеве, восхищался подвигами Буденного, мечтал нацепить на грудь «Ворошиловского стрелка». Да и само его имя - Гази, что переводится с арабского, как «победитель, воин», как будто было ниспослано ему свыше тем, кто знает все о человеческих судьбах.

[torkel]

[b]Татарин на куполе Рейхстага[/b]

[attachment=659736:16296.jpg]

Довоенная биография Гази Казыхановича Загитова изучена не достаточно хорошо. Впрочем, это понятно. Кому было дело до бывшего фронтовика, подвиг которого не был закреплен в официальных скрижалях? Известно лишь, что он родился в 1921 году в деревне Янагушево (Яна Кош) ныне Мишкинского района Башкортостана. Начальное образование Гази Загитов получил в родной деревне, позже окончил Урьядскую семилетнюю школу. В 1938 году он поступил в Бирский медицинский техникум и обучался в нем до августа 1940 года. После третьего курса бывший студент был призван в армию. Загитова направили в Таллин, где он окончил курсы младших командиров.

С 22 июня 1941 года Гази Загитов на фронте. Тот путь, который он прошел до Берлина, его участие в боевых действиях, совершенные им подвиги - все это чистый лист для тех, кто интересуется его биографией. В наградном листе, подписанном 1 мая 1945 года, указывалось, что Загитов в 1943-1944 годах был награжден медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги», орденом «Славы III степени». Этот факт говорит о том, что старший сержант Загитов получил свои награды за участие в тяжелых боях, поскольку рядовые и сержанты могли заслужить свои медали и ордена лишь на передовой.

Весну 1945 года Гази встретил в Берлине в качестве артиллериста - разведчика 136-й армейской Режецкой пушечной артиреллийской бригады. Наступали кульминационные дни многолетней, кровопролитной войны. Квартал за кварталом советские войска занимали столицу Третьего рейха. В конце апреля они подошли к Рейхстагу. Оставалось поставить окончательную точку, занять последний плацдарм, который означал бы, что война закончилась. Все понимали, что взять Рейхстаг будет не так просто, поскольку немцам по сути терять было нечего.

Два месяца ранее, на Ялтинской конференции было решено, что Берлин будут брать советские войска. С одной стороны тем самым подчеркивался значительный вклад Красной Армии в дело победы, а с другой - никто из союзников не хотел посылать своих солдат на кровавую бойню, где не обошлось бы без многочисленных жертв. Согласно обнародованным недавно данным, советские войска потеряли во время Берлинской операции (ранеными и убитыми) до одного миллиона солдат и офицеров.

[torkel]

[b]Татарин на куполе Рейхстага[/b]

[attachment=659737:16297.jpg]

Цель была поставлена. Человеческие жизни никто не считал. Но когда речь зашла о взятии Рейхстага, все понимали, что идти туда первым - это значит прокладывать дорогу остальным своей грудью, ценою своей жизни. Было подготовлено девять Знамен Победы, водрузить которые вызвались добровольцы-смельчаки. Трудно представить себе, что двигало этими людьми - патриотизм, авантюризм или еще что-то. Погибнуть в последние дни войны ради пропагандистского жеста, который уже ничего не менял в сложившейся ситуации, хотелось не всем.

Недавно в газете «Известия» военный фотокорреспондент Анатолий Морозов вспоминал, что когда он делал постановочный кадр «Егоров и Кантария водружают Знамя Победы» и слишком долго возился с камерой, Кантария взмолился: «Ну, может, хватит уже! А то ведь и убить могут. Обидно будет».

Гази Загитов и его товарищи - В. Маков, А. Лисименко, А. Бобров и М. Минин думали иначе. Это были простые советские люди, которые не раздумывая пошли на явную смерть, чтобы установить над Рейхстагом символ победы. Среди них был дважды судимый Алексей Бобров, который, по идее, не должен был питать особых симпатий к советской власти, но и он проявил невероятную смелость и патриотизм.

Двадцать девятого апреля члены штурмовой группы пробрались в расположение немцев и ориентировали огонь нашей артиллерии по Рейхстагу. Дом, в котором они находились, был окружен немцами, но бойцы не сдавались. Действуя автоматами и гранатами, они истребили в этом бою 40 немцев и продержали дом до подхода нашей пехоты. 30 апреля во время штурма Рейхстага Загитов первый ворвался в здание, но в это время получил ранение в грудь. Пуля прошла в сантиметре от сердца и пробила его партбилет.

Кроме того, была ранена и его левая рука. Несмотря на тяжелое ранение, старший сержант Загитов и его друг — сержант Минин забрались по металлической цепи на башню Рейхстага и установили первое Победное Знамя. Исполнив свой долг, они не поспешили возвращаться назад. Истекающий кровью Гази Загитов охранял знамя всю ночь и лишь утром первого мая был отправлен в госпиталь.

Примерно в это же время были водружены знамена и на других точках Рейхстага. К слову сказать, в одной из боевых групп принимал участие еще один татарин - Григорий Булатов, который 30 апреля с помощью Виктора Провоторова закрепил Знамя Победы на конном памятнике Вильгельму II.

За этот подвиг Загитова и его товарищей представили к званию Героя Советского Союза, но военное руководство решило ограничиться орденами «Красной Звезды» и «Славы II степени». Героями стали другие - Егоров и Кантария, которые согласно пропагандисткой версии Кремля были первыми, кто водрузил Знамя победы над поверженным Рейхстагом.


Домой Гази Загитов вернулся только в 1946 году. Он поступил на курсы механизаторов, был председателем сельсовета, а потом, вплоть до своей трагической кончины, начальником МТС. Он не распространялся о своем подвиге, о котором его односельчане узнали гораздо позже, в 1964 году из публикации «Комсомольской правды».

О восстановлении исторической справедливости по отношению Гази Загитова и его товарищей писалось много, особенно после перестройки, когда появилась возможность говорить о том, о чем раньше молчали. Ряд общественных организаций, ветераны войны и даже президент Татарстана Минтимер Шаймиев неоднократно обращались в Министерство обороны, в Службу государственных наград Президента РФ, Президенту РФ Борису Ельцину, с тем, чтобы вопрос с наградой отважных воинов решился хотя бы к 50-летию победы. Были обнаружены и обнародованы документы, в которых подвиг солдат и сержантов группы капитана Макова описывался с максимальной подробностью и достоверностью. Тем не менее, вопрос с награждением не двигался с места.

В конце концов, из Службы государственных наград Президента Российской Федерации был получен ответ, в котором говорилось: «Учитывая, что описанные в наградных листах заслуги этих лиц отмечены высокой государственной наградой, а также то, что действующим наградным законодательством отмена ранее принятых решений о награждении с целью перенаграждения более высокой наградой не предусмотрена, Министерство обороны РФ не поддержало ходатайство о присвоении им звания Героя Российской Федерации».

В то время, когда звезду Героя могли получить совершенно случайные люди, даже не нюхавшие пороху, МО РФ проявляло невероятную принципиальность по отношению к настоящим героям. Что это - нежелание поступаться принципами ради сохранения старых мифов и символов или следование неофициальному «табелю о рангах», согласно которому героями могли становиться лишь лица со славянскими фамилиями?

История Загитова получила свое продолжение в 1997 году. Указом постоянного Президиума съезда народных депутатов СССР восьми участникам штурма Рейхстага, в том числе и Гази Загитову было присвоено звание Героя Советского Союза. Надо ли говорить, что данный указ, подписанный председателем Президиума Сажи Умалатовой, спустя шесть лет после развала СССР, не имел никакой юридической силы и представлял собой обыкновенную филькину грамоту.

В год 65-летия Победы вновь будут говорить и писать о подвиге Егорова и Кантарии, снова будут крутить постановочные кадры кинохроники с водружением знамени над Рейхстагом. Восторжествует ли справедливость на этот раз? Не знаю. Время покажет.

Азат Ахунов
«Ислам в РФ»

[torkel]

[b]"Республика Башкортостан" № 114
ЭПИЗОДЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
По тесному ущелью в тыл врага
Как татарин немца обхитрил[/b]

[attachment=664185:10veteran.jpg]

[b]Рашит Махмутов.[/b]

Долгую и интересную жизнь прожил мой двоюродный брат Рашит Махмутов. На свет он появился еще в те грозовые дни 1919 года, когда бушевала Гражданская война и шел сосед на соседа и брат на брата с оружием в руках. В ее пожаре погибли его отец и дядя, воевавшие в составе Чапаевской дивизии, погибли, кстати, в родной деревне Усманово Чишминского района, отпросившись навестить родных и попав в руки неприятельского дозора.

Рашит рос, успешно окончил среднюю школу и поступил в Уфимский медицинский институт, а параллельно учился и в аэроклубе. Но стать врачом ему не довелось: призвали в армию и по комсомольскому набору направили в летное училище, которое он окончил до начала войны с фашистской Германией. Войну прошел «от звонка до звонка», дважды был ранен, имел много наград.

Он не любил вспоминать прошлое, и особенно — говорить о себе. Лишь однажды разоткровенничался и рассказал об одном из эпизодов своей летной эпопеи. Случилось это во время нашей последней встречи в Уфе, осенью 2001 года. Рашит поинтересовался, где и в каких частях я служил, на каких самолетах летал, и, узнав, что командиром полка у меня был Герой Советского Союза полковник Наржимский, заметил, что и он служил под его началом — в годы Великой Отечественной войны. Полк тогда базировался в районе Туапсе. Летали на самолетах И-16 и Як-7б. Рашит был летчиком разведзвена, а Наржимский командовал эскадрильей.

Была поставлена задача — разведать место предполагаемого скопления вражеских войск и боевой техники в предгорьях Кавказа с северной стороны. Две попытки не увенчались успехом: летчики не вернулись на базу. Рашит знал, что следующим полетит он, и задание командира для него не было неожиданностью.

— Ну, татарин, теперь твоя очередь, готовься. Завтра летишь ты. Вечерком заглянешь ко мне, и мы вместе обмозгуем, как выполнить это непростое задание, — по-отечески ласково похлопал его по плечу командир.

[torkel]

[b]"Республика Башкортостан" № 114
ЭПИЗОДЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
По тесному ущелью в тыл врага
Как татарин немца обхитрил[/b]

[attachment=664185:10veteran.jpg]

[b]Рашит Махмутов.[/b]

Рашит тщательно изучил карту района, подыскивая варианты маршрута до объекта разведки и обратно. Было ясно, что надо менять и маршрут, и время полета. Махмутов поднялся на одну из господствующих сопок вблизи аэродрома, чтобы воочию изучить расположение лощин и ущелий, по которым можно было бы попытаться проскочить невредимым перед носом немецких зенитчиков, а заодно определить и координаты этой коварной засады.

Вот она, эта злополучная лощина, видна как на ладони. Как раз по ней летали на разведку предыдущие пилоты, но безуспешно. Она по сравнению с другими менее извилиста, достаточно широка и удобна для пролета. Видимо, и немцы учли это обстоятельство и установили где-то там свою огневую точку, зная наперед, что русские непременно воспользуются данной лощиной.

А рядом, южнее, было еще одно ущелье, менее удобное, глубокое и извилистое, удлиняющее путь до объекта и обратно. А что, если попытаться проскочить по этому маршруту? Немцы, неизлечимые педанты, наверняка будут ждать его там, где накануне попытались проскочить другие разведчики. Только вот хватит ли топлива? Надо все это доложить командиру и вместе рассчитать режим полета.

Наржимский, подумав, одобрил решение летчика. Он знал, что не просто будет пилоту пройти по этому ущелью, да еще в предрассветных сумерках, но иного выхода не было. Надо попытаться: начальство требует сведений о противнике. Топлива хватит, если не делать лишних маневров и не увлекаться решением других проблем. Только разведка! На следующее утро, едва зарозовело на горизонте, Махмутов поднял в небо своего «ишачка» (истребитель И-16) и скрылся в лабиринтах южного ущелья. Максимально сосредоточившись, успешно преодолел самый сложный отрезок маршрута. Его «кошачьи» глаза (об этом знал в полку каждый) не подвели и на этот раз.

Выйдя из ущелья, Рашит на бреющем взял курс на объект разведки, где он вскоре и в самом деле обнаружил скопление танков и бронетехники, забегавших в панике немецких вояк при виде столь нежданного утреннего гостя. Настолько нежданного, что даже зенитчики не успели среагировать.

Все. Дело сделано. Как говорится, пора смываться. Рашит делает крутой разворот и берет курс... Куда вы думаете? Нет, не на южное ущелье, откуда только что прилетел, а на северное, где притаился пост вражеских зенитчиков и где, видимо, уже решили, что русского разведчика сегодня не будет. Ошиблись! Но поняли это лишь тогда, когда тупорылый «ишачок» проскочил перед их носом на бреющем, как альбатрос над океанскими волнами.

Огонь, открытый немцами вослед смельчаку, не достиг цели, а лишь помог Махмутову засечь координаты огневой точки. А чуть позже, когда разведчик доложил командиру о результатах полета, штурмовики сделали свое дело: скопление войск и боевой техники в том районе, а заодно и злополучная огневая точка у входа в ущелье были уничтожены.

Какова была реакция командира на действия летчика? Как и ожидал Махмутов, были не только «пироги и пышки», но и «синяки и шишки». За успешное выполнение боевого задания — орден Красной Звезды, а за самовольное изменение маршрута обратного полета — выговор.

— Уж очень хотелось обнаружить этих гадов-зенитчиков, которые сбили накануне моих друзей. И потому решил лететь домой именно северным ущельем, хотя и понимал, что рискую.., — не в оправдание, а в пояснение произнес Рашит, завершая рассказ.

Войну он закончил на Дальнем Востоке, в боях против японских милитаристов. Затем служил несколько лет в порту Дальнем и в Монголии. Жалею до сих пор, что не проявил достаточных усилий и не сумел по-настоящему разговорить своего брата, который отмалчивался, ссылаясь на какое-то табу. Вот так воспитывали нас: быть преданными своей Родине и верными данному слову до последнего дыхания.

Назип БАЙБУРИН, майор в отставке, бывший летчик-истребитель авиации ТОФ.