АРХЕОЛОГИЯ, НЕКРОПОЛИСТИКА И ДРЕВНЯЯ КУЛЬТУРА

[torkel]

[b]Татарское кладбище в Токио[/b]
Текст и фотографии Ларисы Усмановой (Япония)

"Мусульманское кладбище" на территории кладбища Тама на западе центральной части Токио было открыто для погребения в 1926 году. Несмотря на название "мусульманское", его по праву можно назвать кладбищем российских иммигрантов тюркского происхождения, так как земля была предоставлена махалле "Исламия-Токио", основанная М.-Г. Курбангалиевым в 1925 году. Более двух тысяч российских иммигрантов мусульманского вероисповедания проживали в Японии с начала 1920-х до середины 1950-х годов, когда им было предоставлено гражданство Турцией и они переехали на новую родину. Однако, до сих пор несколько семей проживает в Японии. Кладбище, предоставленное махалле, со временем стало общемусульманским. Рядом с ним расположено и христианское кладбище иностранцев; на той же аллее в глубине кладбища расположена и могила героя Советского Союза, советского разведчика Рихарда Зорге.
Список фотографий: (в ближайшее время все будут выложены)

1. Вид входа на "мусульманское кладбище" Тама в Токио.

[attachment=842931:vhod1.jpg]

[attachment=842932:vhod2.jpg]

[attachment=842933:vhod3.jpg]

2. Камария, дочь муллы Мухаммета и Сахине Бану. 8.03.1908, Пермь - 15.12.1984.
Могила Камарии, дочери муллы Мухаммета. Татарское кладбище в Токио.

[attachment=842934:kamariya.jpg]

3. Биби Газизовна Ильмети. 25.01.1891, Казань - 02.09.1966.

4. Мерьям Агафур. 17.11.1881 - 9.02.1953.

[attachment=842935:agafur-meriyam.jpg]

5. Клауд Юсуф. 15.10.1976 - 2.12.1989.

6.Мухаммед Ходжа Хубиходжа. 20.10.1891, Казань - 11.08.1969, Токио. (сыновья Рамиль и Фарид, дочь Умит). У него была жена-японка. Сын Рамиль иммигрировал в Астралию, где и скончался. Сын Фарид скончался в Канаде. Дочь Умит проживает в Сан-Франциско, США.

[attachment=842936:hubbihoca-muhammed.jpg]

[torkel]

[b]Татарское кладбище в Токио[/b]
Текст и фотографии Ларисы Усмановой (Япония)

Габдурашид Ибрагим. 1852-1944.
Первый имам Токийской мечети.

[attachment=842937:ibrahim-gabdrashit.jpg]

[torkel]

[b]Татарское кладбище в Токио[/b]
Текст и фотографии Ларисы Усмановой (Япония)

Шерифулла Мифтахетдин. 15.01.1894 - 1.1.1967.
Имам Токио. родом из вилаята Уфы

[attachment=842939:miftahetdin-sharifulla.jpg]

[attachment=842940:miftahetdin-sharifulla2.jpg]

[torkel]

[b]Деревня Айткулово (Тарский район, Омской области)[/b]
* 23 Май, 2010

[b]Тайна могильной плиты
Деревня Айткулово[/b]

Камень на кладбище разъехавшейся татарской деревни Айткулово

[attachment=842946:0000hpbq.jpg]

На кладбище разъехавшейся татарской деревни Айткулово есть могила с необычным надгробием. Говорили даже, что оно – нефритовое. На небольшом сером памятнике всего три строки, сделанные арабской вязью. Из всей надписи пока удалось расшифровать лишь цифру – 1891 год.
Легенда гласит: плыл по Иртышу караван богатого купца. Дочь, сопровождавшая отца, неожиданно заболела, а потом умерла. Судно остановилось у Айткулово, где и состоялись похороны красавицы. Потом на ее могилу было привезено надгробие.
Другая версия происхождения памятника выглядит более правдоподобной. Согласно ей, под редким на татарских кладбищах надгробием покоится прах одного из представителей династии тарских купцов Айтыкиных.
Никто экспертизы надгробия не проводил, но, скорее всего, меньше метра, прямоугольная плита с верхними закруглениями, – из мрамора. Серый камень на ощупь шероховат и сильно отличается от нефрита, минерала молочно-белого или зеленоватого цвета.
На вершине памятника углубление. Скорее всего, оно предназначалось для полумесяца. По легенде, исчезнувший символ мусульманской веры был золотым.

[torkel]

Пишет Абдиев Александр (ynaklich)

[b]Азеево - фамилии[/b]
8 мая 2006 года таки доехал до Азеева, кому интересно как ехать (Сасово - Глядково - Устье - Восход - Торопово - Азеево).
На въезде в село стоит указатель с датой основания 1649 год, что кажется не совсем правдой. Но музей местный пострадал при пожаре, а местные жители не смогли внятно объяснить появление именно этой даты. На сайте VGD нашел следующую информацию: АЗЕЕВО. С. Ермишевского района, в 20 км к Ю-З от Ермиши, в 4 км от правого берега Мокши, при ручье Азеевка. До 1923 относилось к Елатомскому уезду Тамбовской губ. Имеет двойное название – «Эже-Азеево». Основано служилыми татарами в XVI в. Впервые упоминается в 1527. В 1595 учрежден ям – почтовая станция, на которой меняли лошадей проезжающим по Касимово-Елатомо-Темниковскому тракту. В 1649 принадлежало помещикам Бисюриным, в 1744/67 гг. – Маматову и Тугушеву. Согласно легенде, название происходит от похороненой в этом месте девушки Азизы.

Посятил местное кладбище, оно поразило своими масштабами, это не роща, это лес. В списках населенных пунктов за 1866 год указано что в Азеево было 4 мечети, 446 дворов, проживало 1878 мужчин и 1579 женщин. Итак среди памятников советского времени встречаются следующие фамилии:
Бекбулатовы
Бурнашевы
Бисеровы
Канцеровы
Каиповы
Абаевы - ? (попался один памятник)
Муратовы
Енгулатовы
Ерзины
Урмановы
Минаевы
Табеевы
Танеевы
Бахтизовы
Ермаковы
Девлесуповы
Хисамовы
Тамендаревы
Танташевы
Бегишевы
Беришевы
Каримовы
Хайруллины
Бигловы
Чанышевы

[torkel]

Сент-Женевьев-де-Буа.
Могила Рудольфа Нуриева

[attachment=859049:nureev stgenevieve.jpg]

[Мишарин]

[b]Новый клад[/b]
9 июля 2010 г.

[img]http://info.tatcenter.ru/illustrations/15063.jpg[/img]


Минтимер Шаймиев, возглавляющий попечительский совет Республиканского фонда возрождения памятников истории и культуры РТ, прокомментировал нахождение булгарского клада. Напомним, что на днях в ходе раскопок на территории Булгара были обнаружены золотые украшения.

Речь идет о двух подвесках, инкрустированных бирюзой и кольце с вставкой из полудрагоценных камней. Причем одна из подвесок, выполнена в форме птицы, другая выполнена неизвестным мастером в виде большого желудя, рассказал госсоветник. Кроме этого, при разборке подвала жилого дома на глубине около 2,5 метра от современной поверхности, были также найдены и медные котлы - один большой, другой поменьше. Первый президент РТ так прокомментировал ИА "Интерфакс" нахождение булгарского клада.

Минтимер Шаймиев:

- Все эти находки свидетельствуют о достатке хозяина, когда-то жившего со своей семьей на месте раскопок, а еще они примечательны тем, что дают нам представление о той эпохе. Это первая столь предметная находка, которая свидетельствует о высоком ювелирном мастерстве древних булгар. Группа археологов нашла на территории древнего городища шесть изделий из золота. С учетом размаха работ, а под раскопки отдано около 400 гектаров земли (при этом археологи исследовали только три процента всей площади). Можно сказать, что эти работы продлятся еще ни один год и принесут немало интересных открытий и находок".

По словам экс-президента РТ, найденные археологами вещи датируются ориентировочно Х-XIII веками и свидетельствуют о развитии Булгарского государства и его торговых связях.

Минтимер Шаймиев:

- Последние находки подтверждают высказывавшиеся ранее учеными мнения о том, что булгары были знатными ювелирами. Были найдены две ювелирные матрицы, подтверждающие развитие ювелирного мастерства именно на этой территории.

Все археологические находки составят основу будущего музея государства Булгар (по замыслу архитекторов, он будет представлять собой трехъярусное сооружение и будет оснащен самым современным оборудованием,) который возводится в комплексе со строящимся речным вокзалом. Как рассказал Шаймиев, на его территории развернуты масштабные работы по восстановлению, реставрации и консервации крупных архитектурно-исторических комплексов булгарской эпохи. На каждом участке, который войдет в состав музейного комплекса под открытым небом, перед застройкой проводятся археологические изыскания. Сейчас вместе с археологами трудятся студенты и учащиеся, в общей сложности около пятисот человек.

Минтимер Шаймиев:
- Понимая значимость всего этого, было принято решение о том, что археологи будут работать в Булгарах и Свияжске столько времени, сколько потребуется, а в эти дни особенно напряженно, так как сейчас разворачиваются работы по строительству всех необходимых инженерных коммуникаций в Булгаре.

http://info.tatcenter.ru/culture/89610.htm

[torkel]

[b]СИБИРСКАЯ ОДИССЕЯ ЕРМАКА
РЕШАЮЩЕЕ СРАЖЕНИЕ[/b]

Под ударами казаков, значилось в наказе 1585 года, сибирский царь Кучум убежал в поле», после чего «племянник Кучумов Маметкул-царевич. собравшись с людьми, приходил в Сибирь на государевы люди, и государевы люди тех всех татар, которые были с Маметкулом,— больше десяти тысяч...»

...О масштабах сражения говорят потери, понесенные отрядом Ермака на Абалаке.

...Ермак велел подобрать православных и увезти в Кашлык. Убитых решено было похоронить [b]на татарском кладбище[/b]? в Саускане.

...Северные ветры несли холод со Студеного моря. Волжским казакам, привыкшим к теплым краям, трудно было дышать. Мороз леденил кожу. Но ни один казак не покинул татарское кладбище, пока продолжался обряд похорон.

[torkel]

[b]Долгиново, Вилейский район, Минская область[/b]

...Есть еще в тех краях и старинное татарское кладбище в стороне деревни Погост. По легендам у реки Вилия состоялось сражение, в которой схлестнулись татарская рать и литовско-белорусское воинство. Там оседлые татары образовали свое кладбище,

[torkel]

[b]Форум » Вильнюсский некрополь » Вильнюсские кладбища [/b]

[b]карлсон:[/b] Большое татарское кладбище было возле реки Воке, там где шоссе на Тракай, на территории транспортного предприятия. При прокладке нового Тракайского шоссе, всё разрушили, а кости татар использовали при прокладке шоссе. Примерно 500-метровый участок дороги, от моста в сторону Вильнюса, просто усеян костьми татар. Отсюда

[b]semion63:[/b] карлсон , ведь там неподалёку находится деревня Сорок татар (Кятурясдящимт тоторю), поэтому, неудевительно, что старые татарские кладбища находились именно там, в районе реки Воке. Наверняка существует и современное татарское кладбище возле этой деревни...

tadukb: Татарское кладбище на Лукишках. Рисунок В.Гютблен.

tadukb: Магометанская мечеть литовских татар на Лукишках. Возле мечети кладбище которое основано после Первой Мировой Войны, а старое кладбище находилось на месте Лукишской тюрьмы. В 1968 г. кладбище и мечеть снесли, по сей день сохранилось название улицы Mečetes. Татарское кладбище сейчас находится на ул. Жирню 19. На фото в левом углу видим часть башни костёла св. Якуба и Филиппа.

карлсон: tadukb пишет: по сей день сохранилось название улицы MečetesТак улицу назвали в 1993 году, а в советское время называлась - Сливу.

[torkel]

[b]Татарское достопримечательность в Варшаве [/b]

Если пребывание татар в Литве и Польше в целом насчитывает 600 лет, то непосредственно в Варша­ве первые мусульмане появляются значительно позже, а конкретно - после поражения поль­ского восстания 1830-1831 годов.

С 1835 года в столице Королевства Польского дислоцируется (в составе гарнизона царских войск) полк кавказской кавалерии. Умиравших военнослужащих-мусульман хоро­ним на первых порах практически в откры­том поле между Черняковом и Секерками, где в настоящее время расположено центральное кладбище Варшавы - Повонзки, район Воля.

Однако в скором времени выявилась острая необходимость в постоянном месте за­хоронения мусульман. В 1839 году по особому разрешению при нынешней улице Млынарской возникает первое в Варшаве мусульманское кладбище-мизар. Это было военное кладбище, хотя на нем погребали также и гражданских лиц мусульманского происхождения, которых в Варшаве в то время проживало немного.

Небольшая площадь мизара на Млы­нарской и постоянное присутствие большого российского контингента в столице Королев­ства Польского и ее окрестностях вынуждали командование заложить другое кладбище. В 1867 году, по инициативе варшавского муллы Сюняева, оно появляется на улице Татарской.

Что касается первого мизара, то он, к сожалению, приходит в упадок и полностью разрушается к началу XX века. В данный момент кладбище закрыто и ждет своей рес­таврации.

Второе кладбище функционоровало как военное до первой мировой войны. Однако на нем разрешалось погребать, и гражданских польских татар и мусульман.

После вторжения немцев в Варшаву (август 1915 года) там находили свой покой российские солдаты мусульманского вероиспо­ведания, взятые в германский плен.

В межвоенный период здесь хорони­ли польских татар, эмигрантов из СССР (Крым, Кавказ, Поволжье), офицеров-мусульман, служивших в польской армии, ди­пломатов из восточных стран.

В годы второй мировой войны клад­бище подверглось сильному разрушению, осо­бенно в период Варшавского восстания 1944 года. В результате чего на нем сохранились не все надгробия как межвоенного периода, так и более раннего.

Тем не менее данный мизар на ули­це Татарской существует по сей день и представляет собой большую историческую цен­ность, являясь некрополем для всех польских мусульман, а не только местных. Здесь нахо­дятся могилы многих польско-литовских татар: генералов, юристов, служителей ислама, обще­ственных деятелей, участников войн, узников концлагерей и т.д.

Это кладбище в 1976 году было взя­то под охрану и стало одним из националь­ных памятников культуры Польши.

В последние годы оно было обнесено новой красивой кирпичной стеной и были по­ставлены новые (в восточном стиле) ворота.

При входе в ворота открывается удивительно ухоженная территория, с денными в надлежащий вид надгробьями.

При беседе со смотрителем данного ми-зара выяснилось, что кладбище содержит­ся как на средства Варшавской мусуль­манской религиозной гмины, так и за счет личных взносов и пожертвований татар-потомков, живущих в Польше и за рубе­жом.

Здесь покоятся останки представителей известных татарских родов: Ахматовичей, Бучацких, Кричиньских, Милюшицких, Мурза-Мурзичей, Соболевских, Сульке-вичей, Туган-Барановских, Шехидевичей и др.(снимки 1, 2).

На кладбище сохранилось два памятни­ка, стоящих на могилах двух известных ге­нералов мусульман российской армии (снимки 3, 4).

В Варшаве в межвоенный период жили эмигранты-татары из Поволжья (Казань). Среди них встречаются такие имена, как Терегулов, Исхаки, Керими и др. Послед­ний из них, известный деятель Идель-Урала, нашел свой покой на данном клад­бище (снимок 6). Он трагически погиб 5 апреля 1934 года. В 1936 году имам Фаз-леев совершил траурный молебен в его честь.

В Варшавской мусульманской религиоз­ной гмине были свои имамы. Наиболее из­вестным и последним перед второй миро­вой войной являлся Али Воронович. Он родился 1 апреля 1902 года в Лаховичах в Литве, в татарской. семье. В 1929 году закончил школу подхорунжих артилле­рийского резерва. В 1923 году Воронович получает диплом магистра ориенталистики Львовского университета. Через год вме­сте с Мустафой Александровичем направ­ляется на учебу в известный Каирский университет Аль Азхар, где учился до 1936 года. Прекрасно знал арабский язык, на котором много публиковался. Писал докторскую диссертацию об араб­ских словах в польском-языке. Опублико­вал ряд работ по истории ислама и татар Речи Посполитой.

В 1937 году его выбирают и утвер­ждают имамом Варшавской религиозной гмины. Эти функции он исполнял до осени 1939 года. Одновременно А. Воронович назначается мусульманским капелланом в 1-й эскадрон татарских улан.

После начала войны он с семьей эва­куируется на восток в направлении Кельц, где следы его исчезают. Есть предполо­жение, что он трагически погибает в 1941 году.

Тем не менее, на Варшавском татар­ском кладбище есть его символическое за­хоронение. О чем свидетельствует приво­димая фотография (снимок 7).

Ныне Варшавское татарское кладбище находится под надзором мусульманского религиозного центра, который располагает­ся в новом прекрасном здании (снимок 5) на улице Вертига, 103. Председателем центра является Александр Али Козаке-вич.

В Варшавском мусульманском религи­озном центре располагается, кроме управ­ления, помещение, недавно значительно расширенное, для проведения служб, то есть внутренняя мечеть. Ее услугами поль­зуются не только польские татары, но и представители дипломатического корпуса восточно-мусульманских стран, с которыми Польша поддерживает дипломатические отношения.

Осмотрев кладбище, побеседовав с ру­ководством мусульманского религиозного центра в Варшаве, приходишь к выводу, что польско-литовские татары внесли в богатую историю Речи Посполитой неоце­нимый вклад, и преклоняешь голову перед их памятью.

В последнее время в Польше снова стало слышно о татарах в Крушинянах и Вехониках, в окрестностях Белостока, ко­торые можно назвать островком Польско­го Татарстана.

Юрий Малафеев,
докторант Польской Академии наук, Варшава

Яков Гришин,
доктор исторических наук

[torkel]

[b]Память после жизни. Часть II[/b]

moltat.ru / 2009 год / Архив "МТ" / Избранные публикации "МТ" / Общество / Эксклюзив / 31.07.09
Студенческая газета - Молодежь Татарстана

[b]“Пристань” знаменитых татар[/b]

О том, в каком состоянии находятся могилы известных людей, захороненных на Арском кладбище, «МТ» уже рассказывала (см. №29 от 16 июля). Но в столице республики есть еще одно кладбище – Татарское. На его территории покоится практически вся татарская творческая элита – Шигабутдин Марджани, Каюм Насыри, Габдулла Тукай, Сара Садыкова, Салих Сайдашев, Баки Урманче, Фатих Амирхан, Амирхан Еники, Наки Исанбет и многие другие.

Первые могилы на Татарском кладбище в Ново-татарской слободе начали появляться более двухсот лет назад. С тех пор оно стало местом захоронения татар со всей республики, а после - и известных ученых и деятелей культуры.

Сегодня Татарское кладбище, в отличие от Арского, напоминает «музей-заповедник», что, конечно, не может не радовать. Не иначе, как доброй феей здесь называют вдову Амирхана Еники - Нажию ханум. Ухаживая за могилой известного писателя, она поддерживает порядок и на последнем пристанище других выдающихся личностей.

Также за надгробиями знаменитых соотечественников, ушедших в мир иной, ухаживают члены Союзов писателей, композиторов и театральных деятелей Татарстана: подправляют памятники и ограды, сажают цветы, воздавая должное покоящимся.

[b]Габдулла ТУКАЙ (1886 – 1913)[/b]

[attachment=871179:Габдулла ТУКАЙ.jpg]

Своего рода достопримечательностью Татарского кладбища является могила поэта Габдуллы Тукая. Ее можно уверенно отнести к самым благоустроенным. Территория здесь всегда прибрана, на памятнике каждую неделю лежат свежие цветы. Впрочем, эта заслуга не только почитателей, но и властей города.

На облагораживание места захоронения Габдуллы Тукая денег не жалеют, ведь он – лицо татарской культуры. Каждый год в день рождения поэта, 26 апреля, сюда приезжают сотни его поклонников со всей страны, проводят здесь литературные чтения и просто встречи.

[b]«МТ»-досье[/b]

Габдулла Тукай родился в деревне Кушлавыч Казанского уезда бывшей Казанской губернии. Оставшись рано сиротой, он первое время жил у дедушки, который в 1889 году отправил мальчика в Казань. Но уже в 1895 году девятилетний Габдулла переезжает в Уральск к двоюродной сестре. Там он поступает в медресе и начинает писать свои первые стихи.
С 1905 года Тукай устраивается наборщиком, начинает сотрудничество с газетами «Фикер», журналом «Эль-гаср-эль-джадид» (в переводе с арабского – «Новый век»), в котором и будут опубликованы его первые стихи, статьи и фельетоны. Тогда же Тукай переводит басни Крылова, а также произведения Пушкина и Лермонтова.

В 1907 году Тукай снова приезжает в Казань. Здесь он знакомится с большевиком Хусаином Ямашевым, а также с Галиаскаром Камалом, с которым впоследствии издает сатирический журнал «Яшен».

В 1911 году здоровье писателя резко ухудшается. Но, несмотря на это, Тукай отправляется в важное для него путешествие по маршруту Казань-Уфа-Петербург. В Уфе он встречается с Мазитом Гафури, в Петербурге - с Муллануром Вахитовым, впоследствии видным
революционером. Прожив в Петербурге 13 дней, Тукай покидает столицу и отправляется в Троицк, а затем в казахскую степь - пить кумыс, надеясь этим поправить свое здоровье. Но это не помогает, и в августе Тукай возвращается в Казань также сильно больным. Здесь его кладут в Клячкинскую больницу, где писатель, не дожив до своего двадцатисемилетия всего две недели, умирает.

[b]Шариф КАМАЛ (1884-1942)[/b]

[attachment=871181:Шариф КАМАЛ.jpg]

Хуже обстоят дела с местом захоронения драматурга Шарифа Камала. И даже не с самой могилой (здесь все благородно – хороший памятник, цветы на могиле), а с территорией вокруг нее. Трава выросла с человеческий рост, и чтобы найти место захоронения драматурга, нужно изрядно постараться.

[b]«МТ»-досье[/b]

Шариф Камал родился в деревне Пешле Инсарского уезда Пензенской губернии. Начальное образование получает в родной деревне, затем в медресе соседней деревни, но после уезжает в Ригу, затем в Стамбул и Каир. Через два года возвращается в Россию, работает на угольных шахтах Украины и рыбных промыслах Каспийского моря.

С 1905 года Камал работает учителем в Петербурге. Педагогическую деятельность совмещает с корректорской работой в первой татарской газете «Нур», на страницах которой публикует свои стихи и статьи. В 1906 году выпускает первый сборник стихов «Сада».

В 1910 году Шариф Камал с семьей переезжает в Оренбург, работает в редакциях журнала «Шура» и газеты «Вакыт».

С осени 1925 года писатель проживает в Казани. Здесь он работает в редакциях газет, в различных организациях. В то же время активно занимается творчеством: создает реалистические романы «На заре» и «Когда рождается прекрасное», пишет десятки рассказов, пьес, выступает со статьями в периодической печати.

За выдающиеся заслуги в развитии татарской литературы в 1940 году Шариф Камал награждается орденом Ленина. Ему было присвоено звание заслуженного деятеля искусств ТАССР.

[b]Абдурахман АБСАЛЯМОВ (1911-1979)[/b]

[attachment=871182:Абдурахман АБСАЛЯМОВ.jpg]

Могила знаменитого писателя Абдурахмана Абсалямова, как и большинство мемориалов на кладбище, пребывает в ухоженном состоянии. Это большой черный памятник с выгравированным изображением писателя, на котором лежат цветы, растут они и в пределах ограды. Захоронен Абсалямов там не один – рядом с ним лежат еще двое членов его семьи.

[b]«МТ»-досье[/b]

Родился в селе Старо-Аллагулово Рыбкинского района Мордовской АССР в семье крестьянина.
После окончания семилетней школы работал слесарем на московских заводах. Без отрыва от производства учился в Московском индустриально-конструкторском техникуме по холодной обработке металлов, а затем – в Литературном институте, который окончил в 1940 году. Посещал литературную студию под руководством Мусы Джалиля.

Будучи учеником, напечатал свое первое детское произведение в журнале «Октябрь баласы».
В 1941-1946 годах Абдурахман Абсалямов находился в рядах Советской Армии. Был командиром минометного расчета, разведчиком, затем – военным корреспондентом фронтовых газет «В бой за Родину», «Сталинский воин».

В переводе Абсалямова на татарский язык вышли «Дети подземелья» Короленко, «Левша» Лескова, «Тимур и его команда» Гайдара, «Молодая гвардия» Фадеева, «Весна на Одере» Казакевича, «Записки охотника» Пришвина.

Абдурахман Абсалямов был депутатом Верховного Совета СССР шестого созыва, делегатом XXII съезда КПСС, неоднократно избирался членом правления Союза писателей РСФСР и ТАССР, членом редколлегии журналов «Дружба народов» и «Казан утлары».

[b]Марсель САЛИМЖАНОВ (1934-2002)[/b]

[attachment=871183:Марсель САЛИМЖАНОВ.jpg]

Надгробие Марселя Салимжанова ослепляет своей роскошью и величием. Эту могилу, пожалуй, можно назвать гениальной идеей дизайнерского воображения: никаких гладких и ровных плит, никакого примитивизма. Спереди на ней лежит камень в виде свитка с начертанным именем режиссера. За ним возвышается еще один, покрытый арабской вязью.

Как и большинство знаменитых могил на кладбище, могила Марселя Салимжанова «укрыта» каменным постаментом. Рядом с надгробным камнем растут живые цветы. Одним словом, место захоронения находится в хорошем состоянии.

[b]«МТ»-досье[/b]

Марсель Салимжанов родился в Казани. Учился в КГУ на юриста, затем перешел на режиссерский факультет Государственного института театрального искусства им.
А.В.Луначарского. После его окончания он становится режиссером казанского ТЮЗа, а в 1966 году - главным режиссером Татарского государственного академического театра им.Г.Камала.

Салимжанов также занимался преподаванием театрального дела в казанском училище, в 1992 году он стал профессором Казанского университета культуры и искусств. В 2001 году его избрали членом Академии наук Республики Татарстан.

За годы своей режиссерской работы он осуществил постановку более 100 различных спектаклей.
За выдающийся вклад в развитие театрального искусства Марселю Салимжанову присвоены почетные звания народного артиста СССР, заслуженного деятеля искусств РФ и ТАССР, присуждены Государственные премии РТ им. Г.Тукая и РСФСР им .К.С.Станиславского, а также национальная театральная премия «Золотая маска» в номинации «За честь и достоинство». Он награжден орденом Дружбы.

[b]Фатих АМИРХАН (1886-1926)[/b]

[attachment=871185:Фатих АМИРХАН.jpg]

Тут дело обстоит не так радужно, как с предыдущими нашими «героями»: могила известного публициста Фатиха Амирхана (Амирханова) красотой не блещет. Это обычный черный памятник безо всяких архитектурных излишеств.

Надписи видны очень хорошо, но вот сама могила сплошь заросла травой как внутри, так и за пределами ограды. К ней практически невозможно подобраться: мешает разросшаяся крапива. Видимо, про писателя просто забыли.

[b]«МТ»-досье[/b]

Фатих Амирхан учился в знаменитом казанском медресе «Мухаммадия». Но впоследствии был исключен за то, что встал во главе шакирдского движения (он был сторонником коренных реформ в медресе), которое оказало сильное влияние на настроение шакирдов и в других медресе. В 1907 году благодаря Амирхану в Казани начинает издаваться газета «Эль-Ислах», которую публицист сам редактировал. С 1912 по 1917 годы Амирхан руководит газетой «Кояш», работает в журналах «Ан» и «Ялт-юлт».

В своих произведениях Амирхан боролся против старого фанатичного быта татар. Он считал, что свобода в обществе невозможна, пока женщина ходит в чадре, и активно боролся за право каждого человека на свободу. Об этом Амирхановым были написаны такие произведения, как «Яшляр» и «Татар кызы». В культурном возрождении татар Амирхан был убежденным западником. Тяжелая неизлечимая болезнь (паралич ног) и гражданская война привели писателя к мистицизму.

[b]Сара САДЫКОВА (1906-1986)[/b]

[attachment=871186:Сара САДЫКОВА.jpg]

Могила Сары Садыковой почетно располагается недалеко от входа на кладбище. На внушительных размеров памятнике выгравирован лик композитора.

Место под надгробной плитой покрыто мрамором, но он давно зарос травой, которая пробивается прямо сквозь камни. На памятнике появились многочисленные трещины. Хотя, в общем, могила выглядит удовлетворительно. Ограды нет, но она там и не особо нужна: имеется невысокий постамент.

[b]«МТ»-досье[/b]

Сара Садыкова родилась в Казани. Известная композитор и оперная певица с 1922 по1928 и с 1934 по 1938 училась в консерватории имени Петра Ильича Чайковского в Москве. В промежутке между двумя этими поездками она посвятила всю себя труппе Татарского государственного академического театра в Казани. Окончив консерваторию, Сара Садыкова возвращается на родину и получает свое первое звание – заслуженной артистки ТАССР. В это время она работает в татарском театре оперы и балета (сейчас – им. Мусы Джалиля). Там она проработала десять лет.

В 1977 году Сара Садыкова получает еще одно звание, теперь народной артистки ТАССР, а в 1982 (за два года до своей смерти) она была удостоена звания заслуженного деятеля искусств РСФСР. Премия имени Габдуллы Тукая была присуждена Садыковой посмертно в 1990 году.

[b]Баки УРМАНЧЕ (1897–1990)[/b]

[attachment=871187:Баки УРМАНЧЕ.jpg]

Известный живописец, проживший долгую жизнь, нашел свое последнее пристанище недалеко от могилы Тукая и многих других известных личностей.

За оградой стоят два памятника – самого Баки Урманче и его родственников. Причем в одной могиле художника захоронены сразу трое, в то время как площадь внутри ограды достаточно мала.

Памятник же местами осыпался. Могила засажена декоративной травой, высаженной абсолютно хаотично. В любом случае, могилу бесхозной назвать нельзя, впрочем, как и ухоженной.

[b]«МТ»-досье[/b]

Баки Идрисович Урманче родился в деревне Куль Черкене ныне Буинского района Татарстана и прожил долгую плодотворную жизнь.

В десять лет он приехал в Казань и поступил в медресе. В юности он работал шахтером Донбасса, рабочим Надеждинских заводов на Урале, учителем на Тамбовщине, в годы первой мировой войны служил в Средней Азии. Баки Урманче - первый художник из татар, получивший высшее профессиональное образование в советском художественном вузе: сначала в Казанских свободных художественных мастерских, куда он поступил в 1919 году, а затем и в Москве.
Окончив институт, художник возвращается в Казань. Работает завучем и преподавателем художественной школы, создает и собственные полотна, руководит секцией искусства в Доме татарской культуры.

После долгих лет скитаний по Подмосковью, Белому морю, Средней Азии, Урманче удачно работает по оформлению Декады татарского искусства и литературы в Москве в 1958 году. Заложив начало новому факультету скульптуры в Ташкентском художественном институте, 60-летний Урманче едет на родину - в Казань.

Умер Баки Идрисович Урманче в 1990 году, прожив девяносто три года. Он ушел в зените славы, при жизни став классиком татарского изобразительного искусства.

[b]Хамид МУШТАРИ (1900–1981)[/b]

[attachment=871189:Хамид МУШТАРИ.jpg]

Тут дело тоже обстоит неважно. Сам памятник выглядит надежным и крепким, но территория вокруг него заросла отнюдь не декоративными цветами. Надпись на надгробном камне даже сразу невозможно разглядеть из-за кустов, которые ее заслоняют.

Располагается могила известного ученого на знаменитом месте Татарского кладбища – прямо перед могилой писателя Абсалямова. Рядом – Габдулла Тукай, Баки Урманче и многие другие.

[b]«МТ»-досье[/b]

Хамид Муштари родился в Оренбурге в семье народного учителя. В 1918 году оканчивает мужскую гимназию с золотой медалью. Затем он поступил на физико-математический факультет Казанского университета, а в 1920 году переводится в Среднеазиатский университет в Ташкенте.
После окончания университета работает в Казани ученым секретарем Татарского Народного комиссариата просвещения, после этого устраивается методистом Совета национальных меньшинств Народного комиссариата просвещения РСФСР в Москве.

В течение многих лет Хамид Муштари возглавлял кафедру теоретической механики в Казанском институте инженеров коммунального строительства, затем кафедры теоретической механики, теории упругости и строительной механики самолета в Казанском авиационном институте, кафедру теоретической механики в Казанском химико-технологическом институте.
Им было подготовлено большое число докторов и кандидатов наук, а также создана известная казанская школа по нелинейной теории оболочек.

Алина ПЕЧЕРСКАЯ, Елена ЯКОВЛЕВА, фото авторов

[torkel]

[b]Астана[/b]

[b]Мавзолеи мусульманских святых в районе Искера[/b]
Иг. В. Белич
http://webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:Yu8Q87AEOHgJ:www.ipdn.ru/rics/doc0/DA/3-bel.htm+%D1%82%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%80+%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0&cd=16&hl=ru&ct=clnk&gl=ru

There are considered the monuments revering by tobol tatars as mausoleums of Mussulman saints (“astana”). The author analyzes the data on the last ages about the mentioned objects, traces the more archaic, pagan elements in the given complex of ideas making a conclusion on the late inclusion of astana into the Mussulman tradition.

Культ мусульманских святых, под которым в отечественной этнографии принято понимать “почитание и самих могил, и святых мест”, преимущественно выраженный “в форме почитания их могил” [Басилов, 1967, с. 6; 1970], по-прежнему сохраняется в народно-исламских верованиях и обрядах сибирских татар. В последние годы наблюдается даже некоторое усиление его значения в религиозной жизни татарского населения региона, проявляющееся в реконструкции некоторых гробниц, а также в проведении регулярных “дней поминовений” местных святых, приобретающих более массовый характер. К примеру, возросла роль культа одного из самых почитаемых тоболо-иртышскими татарами святого — Хакима шейха, действующая и заново восстановленная гробница которого находится в юртах Баиш (Баеш) в Вагайском районе Тюменской области (полевые материалы автора, июнь 1996 г.).

Вместе с тем нельзя не отметить общий процесс деформации и забвения культа святых: многие персонажи местной мусульманской агиологии забыты, хотя имеются сами конкретные захоронения, генеалогические предания — сэчэрэ сохранились фрагментарно или вообще отсутствуют, большинство уцелевших надгробий на святых местах полуразрушены. Такое положение является следствием общего процесса этнокультурного развития сибирских татар, протекавшего в XX в. (и в более ранний период) и затронувшего многие сферы народной культуры, которые оказались вытесненными на периферию этнической культуры современным индустриальным обществом.

В связи с этим нынешнее состояние изученности культа мусульманских святых и культовых памятников данного типа у сибирских татар можно охарактеризовать как крайне недостаточное, хотя отдельным вопросам уделялось внимание в работах Ф. Т. Валеева [1965, с. 307–309; 1993, с. 169–173], В. И. Соболева [1994б, с. 140–142], А. Г. Нестерова [1988, с. 9–10], а также автора [Белич, 1988, с. 103–106; 1994, с. 28–30].

По нашим историко-этнографическим материалам и исследованиям упомянутых авторов, такие памятники в Тоболо-Иртышском междуречье связаны с местами захоронений преимущественно среднеазиатских исламских миссионеров (авлия — “святые”; иашилар), принадлежавших к суфийскому братству накшбандийя (ходжей, сеидов, шейхов), погибших здесь в религиозно-военных столкновениях с татарами-шаманистами в докучумовскую эпоху — в конце XIV в. или, по нашей датировке, в конце XV — начале XVI вв. [Белич, 1987; 1988, с. 103–106]. Могилы святых с возведенными над ними сооружениями и территория вокруг погребений получили у сибирских татар название астана (от арабск. астанэ — букв. “порог двери”, “вход во дворец”).

Кроме того, на основе сопоставления этнографических материалов и письменных источников, прежде всего известного перевода Н. Ф. Катанова двух татарских рукописей Тобольского музея, опубликованных под названием “О религиозных войнах учеников шейха Багаутдина против инородцев Западной Сибири” [Катанов, 1903, с. 133–148], были верифицированы отчасти сами источники, а также очерчен ареал раннего распространения ислама, соответствующий территориям формирования в основном тобольских, курдакско-саргатских и, возможно, группы тюменских татар [Белич, 1987, с. 42].

[torkel]

[b]Астана[/b]

[b]Мавзолеи мусульманских святых в районе Искера[/b]
Иг. В. Белич

Наконец, наши дальнейшие исследования позволили установить, что культовые памятники возникали как в эпоху Кучума (а культ святых был им не только официально установлен, но и служил важным инструментом государственно-религиозной политики), так и в посткучумовское время, т. е. во второй половине XVI и XVII–XVIII вв., что соответствует второму и третьему этапам исламизации сибирских татар. Причем в эпоху Кучума этот процесс происходил за счет тех же исламских миссионеров из Средней Азии и, вероятно, из Казанского ханства, а позднее — на сложившейся местной основе в рамках официальных мусульманских институтов. Насколько позволяет судить весь комплекс имеющихся источников, а также работы, на них опирающиеся [Томилов, 1994, с. 160–163; Соболев, 1994б, с. 140–142; Валеев, 1993, с. 169–173; Селезнев, Томилов, 1994, с. 127–134; и др.], в эти периоды массированному обращению в ислам была подвергнута значительная часть тоболо-иртышских и томских татар, отдельные группы барабинцев, у которых он окончательно утвердился лишь в середине XIX в.

В данной статье автор продолжает исследование культа святых у сибирских татар в историческом аспекте с привлечением данных из литературы, опубликованных письменных источников и полевых материалов.

В упомянутом переводе Н. Ф. Катанова [1903, с. 23] компилятивных татарских рукописей, принадлежащих перу Сад-Вакаса Аллагулова и Кашафа Абу-Саидова, наряду с повествованием об исторических событиях, относящихся к 1394–1395 гг. и связанных с распространением ислама среди тюркоязычного и частично угроязычного населения Среднего Прииртышья, приводится список ”...мавзолеев 30 над мужчинами, женщинами и девицами... вместе с их именами и названиями тех мест, где они почивают”. В начале списка называются имена четырех “из почивающих на берегу Иртыша святых”: “в Искере почтенный шейх Айкани; там же пред Искером шейх Бирий (Пирий); шейх Назар; шейх Шербети; все трое были родные братья, из внуков Зенги-бабы” [Там же]. Зенги-баба (Зенги б. Абдмалик, Зенги-Ата) — имя очень популярного в тюркском среднеазиатском фольклоре средневекового святого, являвшегося духовным потомком основателя мистического братства иясавийа — Ахмада ал-Йасави (ум. 1166). Мавзолей последнего — главная святыня его последователей, находится в г. Туркестане [Сухарева, 1960, с. 52]. Попутно заметим, что к духовным потомкам йасавийи причислялся и Бахааддин Накшбанди [Тримингэм, 1989, с. 58]. Мазар Зенги-бабы (ум. 1258) расположен недалеко от Ташкента [Бартольд, 1968, с. 142]. В верованиях тюркских народов Средней Азии и Казахстана, Поволжья и Приуралья имя этого пастушеского шейха, наложившись на древние анимистические представления, стало ассоциироваться с образом “духа-покро-вителя” (“хозяина”) крупного рогатого скота [Валиханов, 1986; Татары..., 1967; и др.]. В верованиях сибирских татар Занги (Санги) баба также считался “хозяином” коров, двора, “он жил в хлеву, покровительствуя домашним животным” [Валеев, 1976, с. 325].

Шейхи Бирий, Назар и Шерпети, вероятно, реальные исторические личности, как мы попытались это показать в отношении шейха Шерпети [Белич И. В. Культ святых астана сибирских татар в истории Сибири. В печати], и названы внуками Зенги-бабы. Здесь следует иметь в виду не буквальную физическую генеалогию, а духовную преемственность — силсила, характерную для суфизма [Тримин-гэм, 1989]. Указывается, что погребены эти святые “там же пред Искером” — т. е. все трое в одном месте, а “в Искере” — шейх Айкани. Таким образом, в районе бывшей столицы Сибирского юрта в прошлом существовало несколько, по крайней мере не меньше двух, мавзолеев, но один из них представлен как групповое погребение, а другой — как одиночное. Их местоположение на Искере, являвшемся главным административно-политическим, торговым и культурным центром ханства, и рядом с ним свидетельствует о том, что данные мавзолеи служили его главными святынями и, соответственно, захороненные в них шейхи относились к числу наиболее почитаемых святых, которые санкционировали всю духовную и светскую власть в пределах этого раннефеодального государства Западной Сибири.

Исследования последних лет позволяют констатировать, что в 17 из 30 случаев сведения, изложенные в рукописях Сад Вакаса и Кашафа, находят полные аналогии в современных этнографических материалах (табл.). Однако подтвердить данные в отношении святых погребений в районе городища Искер нам не удалось: по-видимому, имена первых четырех из перечисленных в рукописях святых шейхов, как и места их захоронений, в живой народной памяти не сохранились. Но могут возникнуть сомнения в достоверности сведений, содержащихся в рукописях. В связи с этим возникает вопрос: существовали ли вообще какие-либо мусульманские культовые сооружения в районе средневекового Искера?

Археологические работы, проведенные в разное время М. С. Знаменским, В. Н. Пигнатти, В. П. Левашовой, Б. Б. Овчинниковой, А. П. Зыковым на Кучумовом городище, не позволяют с определенностью ответить на этот вопрос. В Сибирских летописях описание Искера отсутствует. Нам остается лишь предположить, что в период существования Искера (Кашлыка) как действующего раннефеодального города [Соболев, 1988, с. 52], в особенности во время правления Кучума, в нем должна была находиться мечеть. Возможно, что при мечети существовал и мавзолей с прахом шейха Айкани, но у нас нет достаточно убедительных археологических доказательств.

[b]Т а б л и ц а[/b]

[b]Татарские рукописи[/b]

[b]Этнографические материалы[/b]

1. “шейх Муса в Куча-Ялане”

аул Кучаялан — Муса шаих

2. “внутри Вагая есть... Касим-шейх”

аул Баик — Касим шаих

3. “на Баише господин Хаким-шейх”

аул Баеш — Хаким шаих (Хаким-ата)

4. “у устья Ишима..., в селении Большой Буран, мавзолей Бигач-ата”

аул Тюрмитяки (Оллы Бурэн) — Бигач-ата с семьей

5. “у озера Лючюк почтенный Науф”

Лэчик-юрт — Науф (Азис Науф) шаих

6. “в Карбине шейх Омар-Али”

аул Карбино — Гумар-Али шаих

7. “в Иш-тамале Акыл-биби”

аул Иштаманы — Акил-биби с сестрой



Тем не менее В. И. Соболев, основываясь на материалах раскопок В. Н. Пигнатти 1915 г. и, в частности, описании “нахождения осевшего глинобитного свода, поставленного на сгнившие ныне балки высотой приблизительно аршина два... и двух ям, диаметром свыше сажени каждая, с лазом между собой”, выход из которых вел к осыпавшемуся берегу Иртыша [Пигнатти, 1915, с. 13], видит в этих остатках следы фундамента от культовых сооружений [Соболев, 1994а]. Руководствуясь тем же описанием В. Н. Пигнатти, А. Г. Нестеров посчитал возможным связать остатки осевшего глинобитного свода непосредственно с развалинами мавзолея шейха Айкани [Нестеров, 1988, с. 10], хотя антропологический материал в этом месте раскопок отсутствовал.

Не вдаваясь в детали, отметим, что как мнение самого В. Н. Пигнатти, так и приводимые им данные не могут однозначно свидетельствовать о наличии культовых строений. Но то, что в средневековом Искере мечеть все же была, сомнений вызывать не должно. Косвенным подтверждением служит рисунок с ее изображением в Кызыл-Туре, помещенный в Ремезовской летописи [ст. 16; Миллер, 1936, с. 176], а также остатки мечети, обнаруженные Миллером в Каурдацком остроге [Элерт, 1990, с. 118]. Находился ли в ханской ставке мавзолей Айкани — столь же возможно, сколь и маловероятно.

Во-первых, шариат “неодобрительно относится к украшению могил и монументальным сооружениям над ними, особенно же к тому, чтобы могилы служили местом молитвы” и находились близ мечетей [Керимов, 1978, с. 178]. Хотя, как хорошо известно из истории и архитектуры народов Востока, эти каноны зачастую нарушались, в основном в средние века: например, гробница и мечеть Ахмада ал-йасави в г. Туркестане [Гольдциор, 1938, с. 41]. Во-вторых, следует учитывать небольшую площадь ставки хана — ее цитадели, составлявшей в диаметре 100 метров (50 саженей), в которой “кроме хана и его фамилии и служителей немногим другим знатным татарам жить можно было” [Миллер, 1750, с. 134]. Третье, и самое важное, то, что, согласно установившейся традиции сибирских татар, астана того или иного святого в с е г д а находится за пределами поселений, как правило на кладбище. Во всяком случае, все зафиксированные нами современные астана, которые соотносятся с мавзолеями, перечисленными в рукописях, располагаются на некрополях. В данном случае имеются в виду астана с конкретными погребениями и соответствующими надмогильными сооружениями, а не исламизированные объекты прежних архаичных верований, нередко также именуемые астана [подробнее о классификации культовых мест у сибирских татар см.: Белич, 1987, с. 40–42]. Поэтому ситуацию этнографической современности можно с большой степенью вероятности экстраполировать и на период функционирования Искера.

Наша рабочая гипотеза сводится к следующему. В районе Искера (Кашлыка) во время его существования как столицы Сибирского ханства (в особенности это относится к периоду после 1563 г.) располагалось два типа мусульманских культовых сооружений, составлявших единый, но разделенный в пространстве культовый комплекс.

Первый тип представлен мечетью, которая находилась в тот период непосредственно в укрепленной части поселения — его цитадели. Если согласиться с обоснованным мнением В. Н. Пигнатти, “что на тех местах, где ныне поля дер. Алемасовой (сопка 6 на плане Искера, снятого А. Давыдовским. — И. Б.), на том месте, которое неизвестный любитель старины на своем плане 60-х годов назвал местом жилищ воинов Кучумовых, был расположен город в истинном значении слова” (т. е. торгово-ремесленный посад, где была сосредоточена основная часть населения. — И. Б.) [Пигнатти, 1915, с. 17], то можно допустить существование и второй мечети.

Второй тип — мавзолеи святых, которые должны были находиться на кладбищах. Напомним, что таких культовых объектов здесь, согласно рукописям, было два: первый — одиночное погребение, связанное с именем шейха Айкани, второй — групповое захоронение шейхов Бирия, Назара и Шерпети. Следовательно, допустимо предположить существование в прошлом близ Искера и двух кладбищ. Это подтверждается и выводами В. Н. Пигнатти, согласно которым “у берега Иртыша, на этой сопке (та же сопка 6. — И. Б.) было расположено кладбище, которое, надо думать, обвалилось и в седые времена, почему и было оставлено; новое кладбище столицы устроилось на левой стороне Сибирки (сопка 3)” [Там же]. На хранящейся в фондах Тобольского музея-заповедника фотографии с “Плана столичного города Искера” (ТМ, кп 15672/5), снятого неизвестным автором в 20-х гг. XIX в. [Знаменский, 1891, с. 8], это кладбище обозначено под № 3 (что соответствует сопке 6 на плане А. Давыдовского).

Существовал ли на этом древнем кладбище мавзолей мусульманского “святого” (или “святых”)? Ученые и путешественники второй половины XVII–XVIII вв., посетившие Искер, ничего не сообщают об этом, и только в “Записках Путешествия...” И. П. Фалька, побывавшего на Искере в 1771 или 1772 г., имеются интересующие нас сведения: “В шести верстах ниже (села Абалакского. — И. Б.) находится русло Сибирки, на правом берегу при сем протоке... близ Градской площади (т. е. городища. — И. Б.) находится татарское кладбище, на котором стоит древняя деревянная башня, заключающая, по сказанию, гроб во святых считаемого Скир Стама, к которому прежде стекалось много Магометан на поклонение” [Фальк, 1824, с. 394].

Нетрудно понять, что шведский врач и естествоиспытатель, скажем не совсем хорошо владевший русским языком, получил данную информацию от татарина, пользуясь, вероятно, услугами переводчика, и ошибся, записав выражение “Искер астана” как имя “святого”. Из описания И. П. Фалька видно, что надмогильное сооружение “святого” представляло собой высокую деревянную конструкцию. Учитывая консервативность и устойчивость архитектурных канонов, можно считать, что традиция эта, без значительных изменений сохранилась у сибирских татар до настоящего времени. Вероятно, аналогичным является сооружение, находящееся на кладбище в ауле Тахтагул (Тобольский район). Судя по фотографии, любезно предоставленной автору уроженцем аула А. Ташбулатовым, эта астана представляет собой деревянную постройку шестиугольной формы без кровли, срубленную из 15 венцов, с дверью (рис.).

По всей вероятности, “Искер астана” и татарское кладбище, упомянутые И. П. Фальком, были расположены в то время на левом берегу Сибирки, напротив Искера, — “близ Градской площади”, т. е. на том же месте, которое составителем плана Искера 1820-х гг. было обозначено как “кладбищи” и соответствовало сопке 3 на плане 1915 г. А. Давыдовского. Это подтверждается и наблюдениями М. С. Знаменского: “Как раз против колодца на левом берегу Сибирки есть ровная зеленеющая площадка, составляющая уступ горы; на старом плане (1820-е гг. — И. Б.) эта местность обозначена названием “древнее кладбище”: небольшие продолговатые ямы — вот все, что только можно здесь видеть” [Знаменский, 1891, с. 10]. При этом он высказал любопытную мысль: “не кладбище ли это русских, умиравших на Искере”, — аргументируя ее тем, что, “зная как чтут татара свои кладбища, трудно предположить, чтобы они оставили это место в таком заброшенном виде, тем более, что несколько далее, на самом верху горы, у них покоится прах какого-то чтимого святого; куда они дважды в год съезжаются со всех окрестностей творить поминки и молиться целую ночь” [Там же].

К какому времени относится этот могильник и кто его ставил, без проведения археологических работ с определенностью сказать трудно. Для нас важно следующее замечание М. С. Знаменского: “До 29 мая 1881 г. там (т. е. на месте погребения “святого”. — И. Б.) стояла небольшая молельня, но в этот день... загорелся Преображенский лес и он и памятники татарские уничтожились” [Там же]. Очевидно, что под “молельней” следует иметь в виду собственно мавзолей “святого”, а “памятники” являлись традиционными срубными надмогильными сооружениями. Восстанавливался ли после пожара данный мавзолей, пока неизвестно, вероятнее всего, нет. Но очевидно, что с этого времени традиция его почитания, длительное время бытовавшая у сибирских (тобольских) татар, начинает постепенно угасать и полностью исчезает к настоящему времени.

Полевые материалы, полученные нами в последние годы, позволяют предполагать, что в районе средневекового Искера существовал еще один мусульманский мавзолей. На противоположном берегу Сибирки, напротив Искера, была зафиксирована почти ровная прямоугольная в плане площадка, составляющая 900 кв. м., поросшая преимущественно хвойным лесом. Площадка окантована неглубоким ровиком (0,2–0,35 м) и ориентирована по сторонам света. С западной стороны к ровику примыкают три впадины. В слое были найдены мелкие фрагменты лепной керамики, а также обожженного кирпича и глиняной обмазки. По характеру культурного слоя памятник может датироваться временем, близким к периоду существования Искера. Раскопки на площадке не проводились. По мнению А. П. Зыкова (устное сообщение, 1993 г.), основанному на описании памятника, последний нельзя считать городищем. На наш взгляд, все признаки: малая площадь, прямоугольная в плане форма, наличие ровика с внешним валом (наблюдаемое и поныне на многих татарских кладбищах), ориентация по сторонам света — свидетельствуют в пользу интерпретации его как древнего культового памятника сибирских татар. По-видимому, в прошлом здесь существовала астана и, возможно, небольшой могильник. В качестве аргументов приведем примеры подобных типов памятников: башня “Тамерлана”, известная сегодня как реконструированный портально-шатровый мавзолей Кесене XIV века, расположенный близ с. Варна в Челябинской области [Стоколос, 1962, с. 21–26; Боталов, 1986, с. 119]; развалины неизвестного мусульманского мавзолея XIII–XIV вв. близ средневекового Отрара [Акишев, Байпаков, Ерзакович, 1987, с. 124–125, 220]. Дальнейшие археологические работы на вышеназванном объекте позволят уточнить высказанное предположение.

Как распространение мировых религий в среде других народов, например славян на Руси, начиналось со столиц и главных городов, так и, по справедливому мнению В. И. Соболева [1988, с. 5], “в Сибири ислам прежде всего утвердился в столице среди местной знати. Затем этот процесс расширился за счет господствующей верхушки других районов государства”.

Таким образом, мусульманские мавзолеи, существовавшие в районе Искера, следует отнести к числу наиболее ранних и сакрально значимых культовых памятников.

[b]Литература[/b]

Акишев К. А., Байпаков К. М., Ерзакович Л. Б. Отрар в XIII–XV веках. Алма-Ата, 1987.
Бартольд В. В. Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии. М., 1968. (Сочинения / В. В. Бартольд. Т. V).
Басилов В. Н. Пережитки доисламских верований в мусульманском культе святых (на материалах Туркмении): Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 1967.
Басилов В. Н. Культ святых в исламе. М.: Наука, 1970.
Белич И. В. Культовые места сибирских татар как историко-этнографический источник // Роль Тобольска в освоении Сибири. Тобольск, 1987.
Белич И. В. О начале исламизации сибирских татар // Проблемы этнографии и социологии культуры. История, краеведение и музееведение Западной Сибири. Омск, 1988.
Белич И. В. Цингалинская астана // Ислам, общество и культура. Омск, 1994.
Боталов С. Г. Погребальный комплекс Кесене // АО 1984 года. М.: Наука, 1986.
Валеев Ф. Т. Сибирские бухарцы во второй половине XIX — начале XX вв.: Дисс. ... канд. ист. наук. Ташкент, 1965.
Валеев Ф. Т. О религиозных представлениях сибирских татар // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л.: Наука, 1976.
Валеев Ф. Т. Сибирские татары (Культура и быт). Казань, 1993.
Валиханов Ч. Киргизское родословие // Чокан Валиханов. Избранные произведения. М., 1986.
Гольдциор И. Культ святых в исламе (Мухам-меданские эскизы). М., 1938.
Знаменский М. С. Искер. Тобольск, 1891.
Катанов Н. Ф. О религиозных войнах учеников шейха Багаутдина против инородцев западной Сибири // ЕТГМ. 1903. Т. 12.
Керимов Г. М. Шариат и его социальная сущность. М., 1978.
Миллер Г. Ф. Описание Сибирского царства. Спб., 1750. Кн. 1.
Миллер Г. Ф. История Сибири. М.–Л., 1936. Т. 1.
Нестеров А. Г. Государство Шейбанидов и Тайбугиноа в Западной Сибири в XIV–XVII вв.: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 1988.
Пигнатти В. Н. Искер (Кучумово городище) // ЕТГМ. Тобольск, 1915. Т. XXV.
Селезнев А. Г., Томилов Н. А. Некоторые проблемы изучения ислама в Сибири // Ислам, общество и культура. Омск, 1994.
Соболев В. И. Раннесредневековые города татарского населения Западной Сибири // Город и деревня Сибири досоветского периода в их взаимосвязи. Новосибирск, 1988.
Соболев В. И. История Сибирского ханства (по археологическим материалам): Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Новосибирск, 1994а.
Соболев В. И. Распространение ислама в Сибири // Ислам, общество и культура. Омск, 1994б.
Стоколос В. С. Археологические исследования Челябинского областного музея // Вопросы археологии Урала. Свердловск: Уральск. ун-т, 1962. Вып. 2.
Сухарева О. А. Ислам в Узбекистане. Ташкент, 1960.
Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967.
Томилов Н. А. Сибирь — северо-восточная ветвь исламской цивилизации // Ислам, общество и культура. Омск, 1994.
Тримингэм Дж. С. Суфийские ордена в исламе. М., 1989.
Фальк И. П. Записки Путешествия Академика Фалька // Полное собрание ученых и путешественников по России. Спб., 1824. Т. 6.
Элерт А. Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Мил-лера как источник по истории Сибири. Новосибирск: Наука, 1990.

Тобольск, Тобольский государственный
историко-архитектурный
музей-заповедник

[torkel]

[b]Татарское городище [/b]

Татарское городище - единственный в Ставропольском крае археологический и природный музей-заповедник

Татарское городище - единственный в Ставропольском крае археологический и природный музей-заповедник (тел. администрации 26 55 41, 26 27 29). Рейсовым автобусом №27 доехать до остановки "Газозаправочная станция". Затем через городок дачного кооператива по улице №10 идти на юг до леса. Впервые как памятник археологии Татарское городище было описано известным краеведом Г.Н. Прозрителевым в начале ХХ в., а в 1995 г. указом президента РФ оно было объявлено памятником федерального значения. Ежегодно летом студенты СГУ отрабатывают здесь практику, поэтому раскопки можно увидеть воочию.

Археологический комплекс состоит из трех городищ общей площадью около 200 га. Цент¬ральное расположено на северо-востоке территории, Второе — на юго-востоке и примыкает к селу Татарка, Третье находится на западе и огибается автотрассой. Они образуют части единого крупного древнего поселения, связанного общей системой оборонительных сооружений и коммуникаций, которое занимало выгодное стратегическое положение на южном краю Ставропольской горы. В средние века здесь проходила одна из северных трасс Великого Шелкового Пути. Данное городище, а по тем временам крупный город, служило важным промежуточным пунктом на пути торговых караванов. Письменных исторических сведений о нем пока нет, не известно и его название. Это одна из тайн Татарского городища, которую предстоит разгадать археологам и историкам. Средневековый город сформировался на месте более древних поселений, поэтому можно утверждать, что у Ставрополя было несколько исторических предшественников.

Татарское городище является сложным многослойным памятником, функционировав¬шим на протяжении четырех исторических периодов : кобанского , скифского , сарматского, хазарского. Первый из них относится к VIII — VII вв. до н.э. и связан со знаменитой кобанской культурой позднего бронзового века, зародившейся в XIII — XII вв. на территории Центрального Кавказа и распространившейся к IX — VIII вв. до н.э. на Ставропольскую возвышенность. Могильники и поселения этого времени характеризуются находками прекрасных бронзовых изделий, предметов вооружения и украшения, деталей конского убранства. Именно с кобанской эпохой связан самый древний слой Татарского городища, обильно насыщенный развалами древних стен домов его обитателей, обломками давно разбитых горшков и кувшинов, золой многочисленных очагов и костров, догоравших без малого три тысячелетия назад.

[torkel]

[b]Ставропольский музей-заповедник «Татарское городище» станет парком[/b]

Депутаты комитета Думы СК по образованию, науке и культуре провели рейд в археологический и природный музей-заповедник «Татарское городище» – крупнейший археологический памятник Предкавказья. Главной целью встречи стало изучение реализации Закона «О музейном деле в Ставропольском крае».

[attachment=1368644:3333333.jpg]

Прежде чем начать обсуждение, законодатели приняли участие в экологической акции по очистке заповедной территории от мусора, организованной Ставропольским краеведческим музеем-заповедником имени Г. Прозрителева и Г. Праве. Затем директор музея Николай Охонько ознакомил депутатов с историей «Татарского городища» и его объектами, сохранившимися до наших дней. Общая площадь заповедника составляет около 200 гектаров. Основу составляют три городища, связанных между собой древними дорогами и тропами. Этот природно-археологический комплекс, по подсчетам ученых, берет начало в VIII веке до нашей эры. И доныне преподносит ученым исторические «подарки» в виде разных находок: предметов быта, остатков строений и т. д. В начале 1990-х часть территории отдали под дачные участки, некоторые уже застроены. В 1991 году решением Ставропольского крайисполкома музей стал заповедной зоной.
Как отмечалось, прилагаются большие усилия для того, чтобы сохранить «Городище» и сделать его современным историческим парком в рамках развивающегося города. В частности, музей рассчитывает получить федеральные субсидии на создание туристической инфраструктуры. Как подчеркнул председатель думского комитета по образованию, науке и культуре Евгений Бражников, музей имеет огромное значение для укрепления статуса нашего края как культурно развитого региона. Вот почему так важно дальнейшее совершенствование краевого законодательства в этом направлении. В ближайшее время в комитете намечается рассмотреть предложения по внесению поправок в закон края «О музейном деле», касающиеся музеев-заповедников.

При содействии пресс-службы Думы СК.

[torkel]

[b]Подземная столица татар, подземный город Казань[/b]
http://www.tatprominwest.ru/kazan/dostoprimechatelnosti/2010/04/podzemnaya-stolica-tatar-podzemnyj-gorod-kazan/
Опубликовано: 02.04.2010 | Автор: admin | Рубрика: Достопримечательности Казани

Археолог из Узбекистана, Саркам Вахлаб, считает, что смог открыть мифический город под землей - Тау-Тишек. В этот город, согласно преданиям, перебрались выжившие жители Казани, после падения её в 1552 году. Группа под руководством Вахлаба ещё в 1999 году располагала некоторыми данными, что вблизи Старой Казани, в верховьях Казанки ещё с давних времен жители тех мест натыкались на загадочные замурованные лазы, вырубленные в известковых породах. И действительно, в окрестностях гор, были найдены различные следы деятельности человека, это были и осколки керамики, и оружие, и женские украшения, а также элементы конской упряжи. Но главной целью исследований группы Вахлаба, безусловно, была не найденная до сих пор казна хана.
Экспедиция была серьезно засекречена, в число археологов набирались только самые близкие друзья и знакомые самого Вахлаба. Раскопкам предшествовал поистине титанический труд и работа с архивами, спецхранами. Были прочитаны практически все древние документы, относящиеся к 16 веку и хранящиеся в библиотеках Улан-Батора, Самарканда, Александрии, Тегерана, Москвы и даже Берлина.
Саркама Вахлаба подвигла на экспедицию книга, которая была списком с восстановленных свитков, принадлежавших перу иранского путешественника, являвшегося ещё и дипломатом, Аркибуна. В этих же списках находилась и топографическая карта Ази Сабрана. Путешественник Аркибун прибыл на развалины Казанского кремля через 2 года после падения Казани- в 1554 году, он был взят в плен татарами, которые партизанили в то время в местных лесах и вошел в доверие к их главарю- некоему хану Сахибу. Партизаны провели Аркибуна тайными тропами в свой подземный город Тау-Тишек.
Аркибун писал, что ему показали старый заброшенный колодец, в который друг за другом спускались татары. Аркибун последовал за ними, он забрался в дубовую бочку и вскоре оказался в самой настоящей преисподней. Ему пришлось долго идти по щиколотку в воде, которая струями стекала по вырубленным в горе стенам. Через какое - то время он увидел перед собой освещенную городскую площадь. Для освещения своего города татары умело использовали в темное время суток - нефть, а днем освещение происходило при помощи целой хитроумной системы зеркал, сделанных из чистого серебра и установленных на вершинах деревьев и гор. Эти зеркала загоняли в пещеры солнечный свет. Под землей существовал самый настоящий город, в нем были площади, жилые дома и даже бани. Аркибун сравнил этот город с большим термитником.

Саркам Вахлаб полагает. Что древний подземный город Тау-Тишек существовал на протяжении 100 лет. Интересно, что город разрушили не карательные походы русичей, которым очень сильно досаждали периодические набеги пещерных людей, а источники минеральных вод. Жители подземного города постоянно расширяли пространство под землей и попросту нарушили своими подземными работами естественные русла, по которым текли подводные реки. Именно эти реки и затопили древний мифический город. Ко всему прочему, оползни - довольно частое явление для тех мест, завалили большинство входов в пещеры. Все это послужило тому, что Тау-Тишек прекрасно сохранился до наших дней. Тау-Тишек хранит следы жизни людей практически так же, как Помпеи хранили историю страшной трагедии, случившейся с этим городом.
Раскопки не переставляли день за днем радовать археологов. Одни из самых впечатляющих находок, которые имеют уникальную ценность для всего мирового археологического сообщества - это три фолианта из старинной библиотеки хана. Эти фолианты представляют собой «Трактат о нравственности», написанный Мюн-Бюляр Ахмед Йори, запрещенная книга в Казанском ханстве - «Песнь шайтана» и «Лечебник», принадлежавший руке Эшби фон Карлоса (именно эта книга считалась вымыслом Гете). Совершенно бесценной находкой стали шахматные фигурки, изготовленные из золота высочайшей пробы, богато украшенные сапфирами, к сожалению, сама шахматная доска из янтаря была разрушена водой. Высота шахматных фигурок достигает 30 сантиметров. Каждая фигурка имеет клеймо, принадлежавшее самому хану Улуг-Беку.
Также были найдены и детские шахматы, которые были выполнены из бронзы. Эти фигурки представляли собой дружину Ивана Грозного и татарских нукеров, черные фигуры татар восседали на конях, а белые фигуры дружины Ивана Грозного были пешими, но верхом на пушках. Детские шахматы имели одну просто потрясающую особенность - в них можно было не просто играть, как в обычные шахматы, но ещё и при помощи пружинок метать копья, а пушки, на которых восседали фигурки русских воинов, стреляли косточками из вишни. Археологи полагают, что таким образом детям объясняли азы военной стратегии.
До главной цели экспедиции - сокровищ хана, экспедиция так и не добралась. Работы по раскопке заваленных коридоров и помещений хватит ещё на многие годы. Проделав свои первые шаги по улице, названной археологами «Ханской», землекопы нашли снаряды из времен первой мировой войны и двух скелетов в мундирах царской армии.

Вполне возможно, что некоторые подземные ходы использовались в 1918 году белогвардейцами. Умы археологов и ученых до сих пор будоражит мысль, что именно в этом подземном городе могут обрываться следы таинственного обоза, который пытался вывезти в Крым весь «золотой запас», хранящийся раньше в казанском банке.

Кто знает, какие ещё тайны хранят безмолвные древние лабиринты?